Охотник и вампирша - Леонид Кудрявцев

А утром… Ну что ж, утром, очнувшись, парень подумает, будто потерял сознание и, упав на мостовую, поранил себе руку. Поскольку Лисандра полизала ему руку, он не только не потеряет даже капли лишней крови, но наверняка и не заметит эту ранку. По крайней мере пока не вернется домой и не снимет куртку. А там, дома, он и не подумает о такой мелочи, как отсутствие на мостовой крови, которая должна была вытечь из ранки.

Осторожно расправив закатанный рукав курки, Лисандра бросила последний взгляд на неподвижно лежавшего на мостовой парня и вернулась на улицу.

На этот раз она превратилась в туман гораздо быстрее. Ей для этого хватило и полминуты. Благодаря тому, что она насытилась, туман получился несколько более густым, но Лисандру это не беспокоило ничуть.

Сейчас, на полный желудок, она могла думать только об охоте на соперника. Откуда-то вампирша знала, что она будет удачной. Она чувствовала это и заранее предвкушала тот момент, когда его выследит.

Убьет она его или, наоборот, попробует с ним подружиться, чтобы научить уму-разуму?

Этого вампирша еще не знала.

8

Осторожно оглядываясь, младший маг выбрался из кустов возле дворца первого лендлорда и поспешно пошел в сторону мельницы. Дорогу к ней оживленной назвать было никак нельзя, и это младшего мага вполне устраивало.

В самом деле младших магов в долине находилось не более двух десятков. Для того чтобы обеспечить их мукой, мельница работала лишь время от времени и очень короткое время. Что касается лендлордов и других обитателей долины, то они в муке не нуждались.

Таким образом, направляясь к мельнице, младший маг мог вполне уверенно сказать, что никого на дороге к ней не встретит.

Настроение у него было такое безоблачное, что он даже позволил себе, когда дворец первого лендлорда скрылся за деревьями, проскакать шагов десять вприпрыжку. Конечно, после этого он опомнился и перешел на размеренный, более приличествующий ученику лендлордов шаг, но от этого настроение его ничуть не ухудшилось.

Дорога, по которой он шел, петляла между деревьями. С одного из них свешивался хвост древесного ползуна. Ловко прыгнув к дереву, младший маг ухватил пучок нитей судьбы ползуна и попытался стянуть того с дерева. Зверек раздраженно зашипел и вцепился когтями в кору.

Младший маг хитро улыбнулся.

Ничего, он знает, что делать в таком случае. Нужно отделить от пучка те нити, которые тянутся от лап ползуна, и, потянув за них особым образом, заставить того отцепиться от ветки.

Это будет неплохой тренировкой, причем одной из тех, которые одобряют лендлорды.

Он так и сделал. Ему понадобилось не больше минуты, чтобы отделить от пучка четыре нити почти одинакового цвета и резко потянуть за них. Ползун отцепился от ветки и рухнул вниз. И все же младший маг допустил ошибку.

Правда, понял он это слишком поздно. Извернувшись в воздухе, ползун расцарапал ему щеку когтями. Младший маг от неожиданности отпустил его нити судьбы, и зверек в ту же секунду с раздраженным фырканьем скрылся в кустах.

Схватившись за щеку, младший маг яростно выругался.

Нет, какой он все-таки кретин! Надо было, прежде чем браться за этого любителя царапаться, хотя бы его обездвижить.

Какая грубая ошибка!

От безоблачного настроения не осталось и следа.

Он вернулся на тропинку и, сокрушенно покачивая головой, отправился дальше. Он клял себя и сокрушался по поводу собственной бестолковости еще добрых шагов пятьдесят.

Преодолев это расстояние, младший маг сосредоточился на царапинах и на протяжении еще пятидесяти шагов заставил их исчезнуть. Проведя рукой по щеке и убедившись, что на ней не осталось и следов от царапин, он удовлетворенно крякнул.

Все-таки он что-то умел. А в следующий раз он древесному ползуну еще покажет. Он его заставит падать с дерева и взбираться на него раз десять, не меньше.

День был чудесный, на небе не было ни облачка, от то и дело попадавшихся сугробов веяло приятной прохладой. И вообще он шел по очень серьезному делу, которое должно было принести довольно неплохие барыши. Если только он поведет себя правильно и сумеет договориться с водяником, живущим на мельнице.

Почему-то младшему магу казалось, что он это сумеет. И вообще он вдруг снова поверил, что все будет в лучшем виде. А этот древесный ползун… Ну, он ему еще попадется. И узнает…

Дорога теперь бежала между поросшими тонкими молодыми деревцами холмами. До мельницы оставалось рукой подать.

Младший маг несколько приободрился и даже пробежал еще десять шагов вприпрыжку. Вовремя перейдя на неторопливый шаг, он поднялся на очередной холм и наконец увидел реку, а также стоявшую возле нее мельницу.

Спустившись с холма, он неторопливо, прикидывая, с чего начнет разговор с водяником, прошел по плотине. Построена она была из могучих стволов слезкиного дерева, которые, как известно, в воде совершенно не гниют.

Миновав плотину, младший маг подошел к мельнице и некоторое время ее внимательно рассматривал. Похоже, водяник был дома. Младший маг осторожно постучал в дверь мельницы.

Некоторое время за ней было тихо, потом послышался булькающий недовольный голос:

– У вас что, у всех разжижение мозга? Я же только три дня назад смолол очередную порцию зерна и теперь отдыхаю.

Водяник был страшно ленив.

– Это я, – осторожно сказал младший маг. – И по делу.

Некоторое время за дверью было тихо, потом послышался скрип отодвигаемых засовов. Дверь осторожно приоткрылась, и из-за нее высунулся на стебельке большой, размерами с блюдце, глаз. Некоторое время он изучал младшего мага, потом спрятался обратно.

– Стало быть, ты пришел по делу, а?

– Ну конечно. У меня к тебе довольно серьезное дело. Можно даже сказать – деловое предложение.

– Деловое предложение? Это я люблю. Кстати, оно очень деловое?

– Достаточно.

– Гм.

«Рыбка заглотила наживку, – подумал младший маг. – Теперь главное – не торопиться».

Он знал, что разговор с водяником ему предстоит тяжелый. И главное – еще впереди. Сторговаться с мельником так, чтобы не остаться в проигрыше, очень непросто. А младшему магу даже этого было мало. Он хотел остаться в выигрыше. И выиграть много.

Дверь скрипнула еще раз, и в ее проеме наконец-то появился водяник. Больше всего он смахивал на большую, метра три высотой, каракатицу, которая вдруг ни с того ни с сего научилась передвигаться по суше. И глаза… у него их было две пары на длинных узких стебельках.

Солнца водяник просто не переносил, но и на мельницу никого пускать не желал. Именно поэтому он устроился в проеме двери. И в тенечке, и гостю вроде бы незачем заходить на мельницу.