Интернет-журнал 'Домашняя лаборатория', 2007 №12 - Журнал «Домашняя лаборатория»
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Эта же дама имела привычку, хорошо поддав, прыгать с размаху на молодых людей, лежавших на кровати. Мне известны два таких случая. В одном из них сетка прогнулась до пола (но клиент все же уцелел), в другом — этот второй я наблюдал с соседней кровати — сетка не достала до пола сантиметров 5, не более, и я даже успел тупо подумать: «Ивану конец». Но он тоже уцелел. Очень был здоровый мужчина И.К., и позже мы с ним встретимся — он любил свежий воздух, особенно зимний, морозный.
Однажды мы жили в квартире в соседнем доме, а женщины — в общежитии при базе. Пили у мужчин. А потом наша героиня отправилась к себе в общежитие по ледяной тропинке через поле (была зима). А чтобы она не заблудилась, ее взялся провожать один наш мальчик К.М., вдвое ее легче. Он взял ее за попу и, как бы руля, направлял движение. Все шло отлично: она перла вперед, как танк, а он рулил ее задом. Но на полпути к ним полезли местные. Она вынула бутылку из-за пазухи и ударила первого нападавшего ею по голове. Нападавший вышел из схватки, но бутылка разбилась. «Вот тут я и разозлилась», — оправдывала она позже свое поведение. Дело в том, что остальных двоих нападавших она сильно побила.
Думаю, что Сэй-Сенагон сказала бы — правильно, так и должна действовать жена самурая. Правда, И.М. не была женой самурая, но все равно действовала она правильно.
Иногда, впрочем, происходили события, которые могли бы поставить в тупик — по крайней мере, мне так кажется — и самураев. Однажды мы жили в помещении местного клуба. А местная молодежь была недовольна этим и пришла выяснять отношения. Последовала небольшая драка с легкой поножовщиной, и они ушли. Народ посмотрел телик и лег спать, а утром, проснувшись, ощутил сильный запах и громкое жужжание. Оказалось, что местные пришли ночью и наклали (не менее чем вдесятером) большую кучу перед телевизором. Жужжали, естественно, тучи мух, летавших по помещению. Замечу, что сейчас следовало бы написать «ящик» или более экзотическое «дупло». Но в те годы говорили «телик».
И еще один пассаж из той же поездки, но связанный не с кабанами, а с волками. Ездили в том районе на тракторах, ибо другого транспорта там и вовсе не было. Вот однажды поехали наши сотрудники (Я.Л. с коллегами) на тракторе за водкой. И, едучи по дороге, стали они догонять небольшую группу волков, мирно трусивших по этой же дороге. И когда грохающее и воняющее чудище приблизилось, серые хищники мирно отошли на обочину, пропустили трактор, презрительно поглядев на сотрудников (чуть не написал — презрительно сплюнув), и продолжили свой путь. Мичурин так и сказал: мы не можем ждать милостей от природы. Взять их — задача сотрудников ВЭИ имени В.И. Ленина.
Сотрудники нашей фирмы проявляли чудеса храбрости и находчивости не только на полях нашей Родины. Высоко несли они знамя социалистического реализма по Земле братских Эфиопии и Индии. Сначала об Индии. Один наш сотрудник шатался по базару в Дели, наблюдая мир. И увидел следующую сцену. Некий гражданин обратился к некоему древнему деду, молча сидевшему рядом со своим слоном, с вопросом «который час?» Дед поднял руку, коснулся слоновьих тестикул, отклонил их в сторону и, когда они совершали колебание, назвал время. Вопрошавший поблагодарил и удалился. А наш сотрудник, покойный Ю.Р., удалился потрясенный. Как дед определил время по колебанию слоновьих тестикул? Ю.Р. походил немного по рынку и понял, что не сможет уйти, не познав этого. Он вернулся на место и обратился с данным вопросом к деду. «Дело не в колебаниях, — ответил дед на пиджн-инглиш, — они закрывают от меня часы во-он на той башне», — сказал дед, отклонил слоновьи тестикулы и показал вопрошавшему часы на башне.
Так в жизни и бывает, если расстояние до слоновьих тестикул, деленное на их диаметр, меньше расстояния до часов на башне, деленного на их, то есть часов, диаметр. Много лет спустя я обнаружил эту историю в качестве анекдота в компьютерной сети.
История, рассказанная тем же Ю.Р. о его пребывании в Эфиопии. Советские специалисты запускали завод по переработке каких-то местных фруктов в консервы. Согласно договору — его, видимо, составляли умные люди, понимающие психологию советского специалиста — каждый специалист имел право ежедневно вынести две банки с консервированными этими фруктами — скажем, ананасами. Которые и консервировал этот завод, линию по консервированию на коем и запускали наши специалисты.
Так наши специалисты кроме основной линии собрали еще одну, маленькую, которая гнала из этих фруктов со-вьет са-мо-гон, заливала его в те же банки, так же запаивала и клеила этикетку «ананас консервированный, маде ин здесь». Со-вьет спе-ци-а-лист брал две положенные ему банки и, помахивая полиэтиленовым пакетом, мирно плыл через проходную, мимо черной лоснящейся рожи с берданкой.
Я думаю, что по этому поводу Сэй-Сенагон не сказала бы ничего. Нацменьшинства (айнов и корейцев) в Японии за людей не считали.
Советские специалисты высоко несли знамя нашего болота не только в Эфиопии. Сотрудница Н.К. съездила со своим мужем в Гвинею. По возвращении она рассказывала многое. Например, то, что, когда в Гвинее было трудно с подтиркой, глава советской колонии решил сэкономить государственные деньги и заказал на Родине, почти что на другой стороне земного шара, туалетную бумагу; и пароход привез ее. На беду туалетной бумаги высокое начальство в Союзе прознало про то, что пароход везет на другую сторону экватора подтирку. Начальство было потрясено глупостью главы колонии, взъярилось, и, когда берег был уже виден, капитан получил по радио приказ — «Подтирку за борт!».
…Океан до горизонта был в рулончиках туалетной бумаги. Сколько видел глаз…
