Кома: ключ к пробуждению - Арнольд Минделл

Если трактовать доктора, жреца или воина в качестве символов пробужденного сознания, которое выявило и проработало свои восприятия и проблемы, тогда нам легче понять, почему «обычные» аспекты нас самих остаются в аду. Недостаток осознания и проникновения в наши восприятия превращает их в "кошмарное путешествие".[4] Они становятся невозможными и несообразными демонами ада, духами, которые нарушают наше равновесие.

Наша концепция реального тела примерно эквивалентна китайскому По, египетскому Ка или индийскому Ахамкара, соответствующим понятию индивидуальной души. По существующим представлениям, эти духи после смерти остаются поблизости от физического тела. Считается, что духи загробной жизни, известные в этих же трех культурах как Хун, Ба и Атман, высвобождаются из тела в могиле и, утратив свою прежнюю личную самотождественность, отправляются в независимые трансперсональные сферы. Они сходны с нашей концепцией мифического тела.

Китайские, египетские и индийские понятия отличаются от процессуальных понятий. И все же сравнительные культурологические исследования позволяют нам говорить о сновидящем и мифическом теле. Среди множества культур в воззрениях по поводу смерти и загробной жизни обнаруживается двухслойная структура, сходная с нашими представлениями о сознании и бессознательном. Тело, которое мыслится парящим над, под или рядом с физическим телом, — это то, что я называю реальным телом, потому что оно связано с нашей самотождественностью. Другой дух, обладающий трансперсональным бытием, который способен оставить физическую тождественность и улететь к звездам, подобно Ба, Хун или Атману, ближе к мифическому телу, поскольку он отрешен от личных отождествлений.

Во многих культурах смерть не считалась конечной целью существования. Предполагалось, что посмертные процессы продолжаются до тех пор, пока различные духи не объединятся. Так, в индуизме Ахамкара или обычное Эго соединяется в браке с Атманом, создавая Дживан, то есть единую личность, которая странствует через воплощения. Когда Ахамкара, как часть Дживана, изменяется в ходе воплощений, также меняется и Дживан до тех пор, пока совсем не покинет цикл рождений и смертей и не станет свободным. Подобным же образом Ба пытается соединиться с Ка, а Хун — с По, чтобы образовать одно целое и преобразиться в других мирах. В то время как Хун, Ба и Дживан стремятся к отрешенности и оеознаванию, их физические аналоги — души По, Ка и Ахамкара стремятся к воссоединению с землей, перерождению и изобилию. Это воссоединение с землей посредством перевоплощения считается желанным во многих культурах, однако, согласно тибетским и индийским верованиям, перевоплощения (или повторного рождения) следует избегать.

Эти рассуждения соответствуют моим эмпирическим наблюдениям, что на пороге смерти некоторые люди, подобно Питеру, переживают свои мифические тела в обыденной жизни и умирают, другие же возвращаются к своим повседневным делам, продолжают жить и работать.

Объединение и трансформацию тел души можно наблюдать уже у умирающего человека, когда к личной психологии начинает примешиваться трансперсональное, безвременное и архетипическое переживание того, что я буду называть бессмертным телом. Область опыта всех четырех тел (реальное тело, сновидящее тело, мифическое тело, бессмертное тело) суммируется в следующей таблице.

Спектр телесных переживаний

Точка зрения, которую мы выбираем, определяет то, что мы видим. Когда мы наблюдаем себя в нашем обычном состоянии сознания, мы пребываем в реальном теле и воспринимаем переживания другого тела приходящими со стороны. Если мы работаем с телом и сами создаем напряжения, мы обнаруживаем в себе образы недавних сновидений. В этом случае мы отождествляем себя со своим сновидящим телом (или находимся в нем) и можем чувствовать помехи со стороны реального тела. Когда мы работаем с чувствами, находящимися у порога осознавания, мы находимся в нашем мифическом теле и смотрим на наше реальное тело с отрешенностью, как бы стоя на горе и разглядывая себя в расположенной ниже долине. Когда мы начинаем жить ближе к нашим мифам, мы переживаем безвременное бессмертие и свободу.

В соответствии с верованиями средневекового христианства мертвому суждено было воскреснуть во Христе; считалось, что получающееся в результате этого воскресшее тело имеет «духовный» характер, то есть представляет собой сочетание духа и плоти. Согласно учению св. Павла, это метафизическое тело безвременно содержит в себе сущность божественных качеств индивида. Бессмертное тело представляло собой состояние, в котором сохранялась самая существенная информация об усопшем. Говоря более научным языком, бессмертное тело, таким образом, мыслилось как своего рода информационное поле или «тело», символизируемое внешней видимостью живого человека.

Ту же идею бессмертного поля мы находим и в древнеегипетском веровании о том, что могила Озириса представляет, собой таинственное место, из которого снова может возникнуть жизнь, место, из которого может быть воссоздан новый мир. В то же время эта тайна была «образом», который, как представлялось, хранится в теле усопшего.

Эти древние верования выражают осознание универсальной истины о наших телах. Если обратиться к эмпирической работе, описанной в предыдущих главах, мы вспомним, что образы сновидений, возникающие из телесных ощущений (например, дух в бутылке), стремятся к реализации и в буквальном смысле служат образцом нового пробуждения индивида.

Если существует закон сохранения энергии и информации на всех стадиях жизни, то можно предположить, что процесс, течение которого мы наблюдаем на пороге смерти, продолжается и после смерти. Это означает, что такие архетипические паттерны, как любовь и научение, действуют и после смерти тела. Здесь я бы хотел ввести понятие информационного поля, которое способно организовывать людей и события в специфические паттерны. Появляется ли это поле вновь в виде конкретной личности или групповой идеи, зависит от индивида и от времени.

Цель этих рассуждений в том, чтобы стимулировать дальнейшие исследования. Лично для меня важно оставаться как можно ближе к тому, что можно пережить в данный момент. Читатели, заинтересованные в том, чтобы получить намек относительно того, что представляет собой бессмертное тело, могут попробовать выполнить следующее упражнение:

1. Вообразите, что вы живете уже несколько сотен лет. Представьте, что после смерти вы неким образом трансформируетесь. Можете ли вы изобразить себя как духа, который будет пребывать здесь вечно? Приходилось ли вам когда-либо видеть во сне подобный персонаж? Можете ли вы припомнить персонаж, который представлял бы эту вечную самость? Нарисуйте себе свою бессмертную самость.

2. Сделайте несколько легких движений, которые мог бы делать этот персонаж. Заметьте, чем эти движения отличаются от ваших. Могли бы вы двигаться, чуть напоминая этот персонаж, и в то же время все еще видеть себя?

3. Теперь попытайтесь испытать те телесные чувства, которые мог бы испытывать этот персонаж. Можете вы найти часть своего тела, которая чувствует как этот персонаж? Теперь взгляните на эту часть, почувствуйте ее и попробуйте весь двигаться подобно ей.

4. Задайте этой части самого себя вопрос, который беспокоит вас и на который вы хотели бы получить ответ. Спросите прямо сейчас и ждите ответа. Не спешите.

5. Если вы получили ответ, отметьте влияние, которое он на вас оказал. Эта бессмертная самость обладает зрелостью и мудростью, которая вам так необходима.

Теперь, когда вы немного почувствовали эту бессмертную личность, то, что будет сказано дальше, пожалуй, будет иметь для вас какой-то смысл. Бессмертное «я» — это Самость, большая личность, которая стоит за нашими сновидящим и мифическим телами. Наши обычные и мифические сновидения, симптомы и трансо-вые состояния — это все аспекты этой большей личности, которую Юнг назвал бы Самостью. Это центр нашей мудрости, великое бытие, стоящее за индивидуальным существованием. Чем больше мы становимся нашим целостным Я, тем больше мы приближаемся к сходству с этой фигурой, тем в большей степени она делается нашим двойником. Именно эта бессмертная Самость появляется у порога смерти из кокона нашего реального тела, лежащего в коме, Наше прежнее «я» становится слишком мало для бессмертного переживания.