Рождение - Андрей Старцев
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Давай, просыпайся, мы останавливаемся на ночевку, — сказал мне Дервуш.
Караван остановился на дороге и ждал, когда вернутся воины, отправленные Ассирхом на разведку в небольшую рощу. Я слез с телеги и стал разминать ноги, затекшие после сна. Минут через десять вернулись воины и доложили Ассирху, что в роще никого нет. Караван двинулся месту стоянки. Я помогал распрягать волов, переносить вещи и разводить костры.
— Эй, раб, поставь палатку и потом почисть моего коня, — сказал Ирбин Асин.
Я снял с повозки небольшую палатку и начал устанавливать. У меня получалось так плохо, что Дервуш не выдержал и стал объяснять, как это делается.
— Смотри, вот эти колья забиваются вот сюда, а вот эти веревки натягиваются на эти колья. Ты что, ни разу не устанавливал палатки, что ли?
— Нет, не устанавливал.
— Тогда учись, больше показывать не буду.
Закончив установку палатки, я занес в неё вещи каравановожатого. Расседлав скакуна, повел его в указанном мне направлении, на водопой и почистить животное. Выйдя на полянку, увидел ручей, кем-то заботливо перегороженный поперек. В результате образовалась небольшая запруда, на берегу уже находилось несколько возниц из нашего каравана, кто чистил лошадей, кто поил. Я подвел жеребца к запруде, и, пока он пил воду, принялся чистить его щеткой.
Когда мы вернулись в лагерь, ужин был почти готов. Воины, кто не был в дозоре, сидели вокруг большого костра и передавали друг другу бурдюк, явно не с водой. Чуть в стороне сидел купец Али Исим Бай и что-то обсуждал с Ирбин Асином. Подойдя к ним, я доложил, что поручение выполнено. В ответ он кивнул и сказал, что я могу быть свободным.
Подойдя к третьему костру, возле которого собрались почти все возницы, я опустился на землю рядом с Дервушем. Кто-то мне подал небольшую миску с едой. Только вдохнув аромат еды, я понял, как я проголодался.
Когда трапеза была закончена, мне выпало идти к ручью и мыть посуду. Пройдя выше по руслу и найдя небольшой омут, я скинул с себя одежду и с наслаждением погрузился в прохладную воду. Да, блаженство было неописуемое, я некоторое время полежал, потом, собрав миски, отправился в лагерь. Когда шел в лагерь, из-за дерева, как тень, выскользнул дозорный:
— Какого шимуна ты здесь шатаешься?
— Меня посылали посуду мыть, — ответил я.
— Ну, тогда проходи, но больше не выходи из лагеря, а то могут подстрелить невзначай!
Придя в лагерь и убрав посуду, я кинул недалеко от Дервуша на землю одеяло, и улегся.
— Слушай, а как ты попал в рабы? — спросил он меня.
— Да вот, гулял по лесочку, собирал ягодки, тут налетели разбойники, связали и на невольничий рынок отправили, там меня и купили помощники купца.
Дервуш засмеялся:
— Прямо так и ягодки собирал?
— Ну, вообще-то на караван, в котором я ехал, напали разбойники и захватили в плен. А как ты попал в рабство? — спросил я у Дервуша.
— У меня история простая, я жил в деревне, выращивал овощи, продавал их, тем и жил. Три года назад случился неурожай, и мне просто нечем было оброк заплатить. Вот меня и продали за долги, — грустно усмехнулся Дервуш.
— У тебя в деревне кто-нибудь из близких остался?
— Нет, отец умер четыре года назад, а мать — когда я еще был маленьким. Семью завести не успел, была у меня там девушка, мы с ней часто убегали в лес, сидели на поляне и мечтали.
— Ты по ней скучаешь?
— Давай спать, Лей, завтра рано отправляться в дорогу.
— Давай, — сказал я и повернулся на другой бок.
Утро началось с того, что на мою ногу кто-то наступил. Я открыл глаза. Только начало светать. Несколько воинов ходили между спящими и пинками поднимали на ноги. Быстро позавтракали, и наш караван снова выступил в путь. Почти всю дорогу я проболтал с Дервушем. Хоть он и был в прошлом крестьянином, но за последнее время, служа погонщиком, много повидал. В обед мы остановились на довольно вместительном постоялом дворе. Он стоял на перекрестке нескольких торговых дорог. Когда караванвожатый спрыгнул с коня, он кинул мне несколько монет и приказал найти кузнеца и проследить, как тот подкует его скакуна. Еще в пути я заметил, что конь Асина немного хромает. Я спросил у слуги, который шел с ведром воды мимо меня.
— Скажите, а где у вас кузнец?
— Вон в углу кузня, ну, где дымок вьется над трубой. Он должен быть там, — кивнул тот на небольшое приземистое здание.
Подойдя к полуоткрытой двери, из которой доносился звон ударов по металлу, я толкнул её, и она, жалобно заскрипев, распахнулась.
На меня дохнуло запахом металла и жаром. В углу, возле разожженного горна, стоял мужчина средних лет, и что-то ковал на наковальне. Глухим басом он прорычал:
— Тебе чего нужно?
— Господин кузнец, — на всякий случай я обратился к нему так, — меня послал наш каравановожатый, надо подковать его коня, а то он потерял подкову в дороге.
— Так, подожди немного. Сейчас соберу инструменты, сделаем.
Заготовку, которая была на наковальне, он вскоре кинул в большой чан с водой. Некоторое время рылся на большом стеллаже, расположенном в противоположном от входа конце комнаты. Потом вдруг заревел так, что я а ж присел от неожиданности.
— Гаденыш шимуна, ты куда дел молоток?
— Мастер, я его положил на стол рядом с наковальней, — из темного угла раздался дрожащий голос.
— Быстро бери инструменты и марш во двор. — Сказал кузнец подмастерью.
— Пошли, покажешь мне лошадь, которую надо подковать, — проходя мимо меня, сказал кузнец.
Выйдя во двор, я прищурил глаза от яркого солнечного света и, подойдя к лошадям, привязанным возле коновязи, указал на коня Ирбин Асина:
— Вот он, господин кузнец.
Кузнец некоторое время осматривал копыта. Тут сзади подошел паренек лет пятнадцати, в руках он держал инструменты.
— Клещи, — сказал кузнец, и, не глядя, протянул руку назад.
Подмастерье подал требуемый инструмент. Одну подкову кузнец снял, сказав, что её тоже скоро потеряем, а потом быстро и сноровисто подковал скакуна. Только я успел заплатить кузнецу из денег, данных Ирбином, как на улицу из таверны стали выходить воины, охраняющие наш караван. Возницы принялись быстро разворачивать телеги в сторону дороги.
Минут через пять появился и Али Исим Бай, следом за ним вышел невысокий, худощавый человек в монашеской сутане с капюшоном, накинутым на голову. Монах подошел к нашей телеге, запрыгнул в неё, и, достав книгу, погрузился в чтение. Я подошел к Ирбин Асину и доложил:
— Господин, вашу лошадь подковали.
Не сказав ни слова, он вскочил на лошадь и поехал вдоль медленно выезжающих на дорогу телег. Я быстро запрыгнул в нашу телегу, опасаясь, что уедут без меня. Дервуш, покосившись на монаха, спросил у меня:
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});