Файл №119. И пала тьма - Андрей Легостаев

Дверь справа неожиданно громко скрипнула, коридор залился светом. Скалли резко повернулась. Перед ней стоял девятилетний мальчик, чертами неуловимо напоминающий Гарри, особенно с детских фотографий, которые она только что рассматривала.

- Здравствуйте! - вежливо поздоровался мальчик, удивившись появлению незнакомой тети в своем доме.

- Привет, - Скалли улыбнулась мальчику, подошла и присела перед ним на корточки, чтобы, разговаривая, он видел ее глаза. - Ты кто?

- Стивен.

- Я догадалась. Я видела сейчас твою фотографию с Гарри. Я хочу найти того, кто с ним... Ты помнишь тот вечер, когда он не ночевал дома?

Мальчик кивнул.

- А кто ему позвонил не знаешь?

- Нет. Он повесил трубку и больно ущипнул меня за нос. Сказал, чтобы я передал маме, что он придет через пятнадцать минут. А сам не пришел. Мама волновалась, а поздно ночью позвонила в полицию... А теперь Гарри не такой. Он стал хорошим. Больше меня не обижает. Жалко, что Чапи пропал, он бы и его больше не мучил.

- Чапи? - удивленно переспросила Скалли.

- Наш пес, - пояснил Стивен. - Я его любил, он был таким хорошим. А Гарри все время, пока мама не видит, обижал его. И меня. А теперь Гарри хороший. Вы не знаете, он теперь всегда таким будет?

- Всегда, - подавила в себе вздох Скалли и встала.

Ее взгляд уперся в собственное отражение в зеркале ванной комнаты, дверь в которую так и осталась распахнутой. Она поправила себе челку и хотела было вернуться вместе со Стивеном в гостиную, но обернулась. Ей показалось, что отражение смотрит на нее чужими глазами. Она вдруг поняла, что устала от перелета в самолете и чертовски хочет есть.

- Скалли, я жду тебя на улице, - донесся до нее голос Молдера.

Значит, он узнал все, что ему нужно и решил, что большего здесь не добьется. Скалли ласково потрепала малыша по плечу и поторопилась к выходу.

Шериф Мазеровски остановился внизу у лестницы прикурить, Молдер стоял рядом, дожидаясь напарницу.

- У Гарри были когда-нибудь неприятности с законом? - поинтересовался Молдер.

- Нет, не было. Я его хорошо знаю, он ровесник моего сына, они дружат. Ну, покуривает, балуется пивком. Обычный шестнадцатилетний парень. Во всяком случае, был таким до этого происшествия, сейчас его не узнать. А раньше он был раскованным, веселым, душа их компании... Не удивлюсь, если мне скажут, что он, или мой Рикки, уже и с девочками пробовали. - Он вздохнул. - Времена сейчас другие. Я в его годы ни о пиве, ни о девочках и не помышлял.

Молдер многозначительно улыбнулся. Подобные слова он слышал отнюдь не впервые.

- Скажите, - решил сменить тему Молдер, - а эта Церковь Красного Музея... Как к ней относятся горожане?

- Да плевали они и на нее, и на их призывы! Одержимые! Что, на каждого придурка обращать особое внимание?

- Ну, к членам общины никогда не приставали на улице? Не оскорбляли? Может, лавочники отказывались продать им что-либо?

Шериф вздохнул.

- У меня подобных случаев не зарегистрировано. А вообще... Ну, наверное, они иногда удостаиваются язвительных шуточек. Но до рукоприкладства дело пока не доходило. - Почему-то шериф сделал ударение на слове "пока". - Что вы решили? Беретесь за это дело?

Молдер пристально посмотрел ему в лицо.

- Да, шериф, мы остаемся. Я хочу разобраться во всем, что здесь происходит.

- Уличите этих мерзавцев в преступлениях и от этой Красной Гадости и духу не останется в нашем городе.

- Я хочу понять, что представляет собой этот тип - Ричард Один.

- На вашем месте я первым делом послал бы запрос в вашу картотеку о его прошлом. Сдается мне, что там все не так гладко.

- Разумеется, - сказал Молдер таким тоном, что энтузиазм шерифа сразу поутих.

Действительно, ему ли, провинциальному шерифу, учить сыскному ремеслу столичного агента ФБР?

- Вы можете порекомендовать нам приличный отель? - спросил Молдер. - И место, где мы возьмем напрокат машину, не хочется вас утруждать... Неизвестно, сколько дней мы здесь пробудем.

Шериф внимательно посмотрел на агента ФБР, и, после паузы, кивнул:

- Пойдемте, я отвезу вас.

3.

- Знаешь, сказала Скалли, откладывая на тарелку обглоданную косточку, - после таких ребрышек я считаю, что эту Церковь Красного Музея надо закрывать не думая. Это ж надо - призывать питаться травой с фруктами и отказывать себе в таком удовольствии.

Вместо ответа Молдер взял салфетку и аккуратно вытер кусочек жира с губы Скалли.

- Спасибо, - кивнула она.

Они сидели в уютном кафе на одной из центральных улиц города. Шериф Мазеровски оказался прав: может это и не самое фешенебельное заведение, но кормят здесь отменно. Скалли с сожалением посмотрела на груду объедков.

- Так что ты там, в Красном Музее, хотел мне рассказать о переселенцах? - спросила она. - Я вообще не поняла про них ничего, кроме того, что они вегетарианцы.

- Я уже сталкивался с подобным учением, - терпеливо, словно послушной ученице, объяснил Молдер, разглядывая через стеклянную витрину довольно оживленную улицу. - Насколько я понимаю, эта община - часть лиги "Новая Эра". Их философия основана на довольно старой идее, что если человек окончательно потеряет надежду или отчается и захочет покинуть свою бренную оболочку, он становится совсем уязвимым и в него может вселиться новый дух.

- Новый просвещенный дух?

- Совершенно верно. А старая душа может оказаться, например, в теле коровы. Именно поэтому они все - вегетарианцы. Их логика идет еще дальше. Поскольку они считают, что старая душа может оказаться в любом живом существе, то не убивают даже тараканов... Согласно литературе их церкви, Авраам Линкольн был переселенцем, Михаил Горбачев, Уэйн Грецки. Советники Никсона....

- Но не Никсон?

- Нет. Даже у них не хватает наглости утверждать, что Никсон был переселенцем. Хотя, надо признать, у них порой случаются чрезвычайно смелые заявления относительно природы и истории людей.

- Короче говоря, ты подписываешься под словами шерифа об их одержимости?

- Я не знаю, - честно ответил Молдер. - Теории придумывают философы, а защищают их и претворяют в жизнь - практики. Все зависит от конкретных людей.

- Почему тебя заинтересовало это дело? - в лоб спросила Скалли. - Я даже, сформулирую вопрос иначе. Почему оно интересует тебя сейчас, когда ты поговорил с шерифом и ознакомился с документами, когда видел мальчика, когда сам побывал в этом Красном Музее? Что тебя задело? Что здесь такого необычного?

- Положа руку на сердце, пока сам не понимаю, - он замолчал и снова бросил взгляд на улицу. - Хотя, ответь мне, что означают надписи черным маркером, одинаковые у всех трех пострадавших?