Остросюжетный детектив. Выпуск 10 - Эрл Стенли Гарднер

— Абсолютно ничего.

— Он владелец большого ранчо в тех местах, богат и плейбой. Женщины вьются вокруг него, и Этель Гарвин, похоже, не стала исключением. Она «проходила курс лечения», как говорят в тех местах. Много занималась верховой ездой, а у этого парня, Хекли, ранчо рядом. Все приезжие искательницы приключений, меняющие каждые шесть недель своих мужей, сходили по нему с ума. Не убереглась и Этель Гарвин. Говорят, она и Хекли проводили много времени вместе.

— Что-нибудь серьезное?

— Зависит от того, что ты имеешь в виду под «серьезным», — ответил Дрейк. — Но что-то произошло. Она решила не разводиться. Просидела там почти десять недель, а на развод не подавала. К тому же Хекли неожиданно снялся с места и уехал.

— Продал свое ранчо?

— Нет, оно до сих пор принадлежит ему, но он уехал в Калифорнию и купил недвижимую собственность на океанском побережье в пятидесяти милях от Сан-Диего. Это тоже ничего не говорит тебе?

— Ничего. Я хочу знать все, что можно, об этом Хекли.

— Я поручил своим людям в Сан-Диего проверить его счета и налоговые ведомости. Через два-три часа установим его адрес.

— Ладно, Хекли может подождать до утра, — сказал Мейсон. — Сначала нужно добиться от Гарвина, чтобы на завтрашнем собрании лично присутствовало как можно больше его сторонников. Это сделает недействительными все доверенности. Сообщи Делле, где я нахожусь, и разыщи меня здесь, если появится что-нибудь крайне важное. Учти только, что телефон в гостинице будет отключен до утра.

— О’кей, Перри. Ты не хочешь, чтобы я вплотную занялся кем-нибудь из наших подопечных?

— Нет, продолжай собирать информацию.

— Хорошо, я заканчиваю… Одну минутку, Перри, появилось кое-что о Хекли. Запиши адрес его нового ранчо.

Мейсон достал записную книжку.

— О’кей, Пол, слушаю тебя.

— Ты едешь на океанское побережье, и прямо в центре города дорога сворачивает на восток с указателем расстояния до Фоллбрука. Сворачиваешь на эту дорогу, едешь две мили, пока не увидишь почтовый ящик на северной стороне дороги. На почтовом ящике есть надпись: Роландо Ломакс. Через триста метров от почтового ящика начинается проселочная дорога, которая через четверть мили приведет к дому Хекли. Он купил его недавно со всей обстановкой.

— О’кей, ты следишь за Этель Гарвин?

— Да, мой человек сидит в машине у ее гостиницы и наблюдает.

— Я позвоню тебе утром, Пол.

Мейсон повесил трубку и, обратясь к мексиканке, спросил номер комнаты, где остановился Эдвард Гарвин.

— Я хочу поговорить с ним, прежде чем он ляжет спать.

— Их номер виден как раз из вашего окна, выходящего во внутренний дворик. Номер 6.

— Жаль, что у вас нет телефонов, — еще раз заметил Мейсон.

Пройдя по коридору, адвокат постучал в комнату Гарвина. Ответа не было. Мейсон слегка повысил голос:

— Гарвин, только на минутку.

Гарвин с треском распахнул дверь.

— В чем дело, Мейсон? — с плохо скрываемым раздражением спросил он.

— Мне только что звонили из агентства Дрейка. Кажется, мы нашли причину, по которой ваша первая жена долго вас не беспокоила. Его зовут Алман Хекли. В настоящее время живет в двух милях к востоку от океанского побережья в Калифорнии. Он владелец большого ранчо в Неваде и заслужил репутацию неисправимого плейбоя.

— Вот это удача! — воскликнул Гарвин, не скрывая своего энтузиазма. — Именно это и нужно было нам.

Мейсон рассказал все, что услышал от Дрейка, и пообещал заняться Хекли вплотную завтра утром.

— Мейсон, — сказал Гарвин, — я знал, что могу положиться на вас. Я всегда говорил, если человеку нужен врач или адвокат, то он обязательно должен быть хорошим.

Из глубины комнаты раздался голос Лорен:

— Лучше не говорить сейчас о разделе имущества с Этель, раз выясняются такие обстоятельства. Как вы считаете, Мейсон?

— Я тоже так думаю. Спокойной ночи.

Чтобы попасть к себе, Мейсону пришлось пройти через холл. Яркий свет уже был притушен, и в холле никого не было. Только сейчас Мейсон сообразил, что забыл авторучку в телефонной кабине. Осторожно двигаясь в полумраке по холлу, Мейсон дошел до телефона и только собирался забрать свою авторучку, как услышал, тихий женский голос, просачивающийся через тонкую стенку смежной кабины.

— Да, дорогой. Ты правильно догадался. Да, дорогой, через границу в Тихуану… — Некоторые слова Мейсон с трудом различал. Неожиданно голос женщины повысился. — Да, дорогой… Нет… Я сделаю это. Мне больно видеть…

Мейсон неслышно покинул кабину, отметив про себя, что в следующий раз ему нужно осторожнее вести телефонные разговоры, которые легко могут быть услышаны. Войдя в свою комнату, он начал раздеваться. Часы во внутреннем дворике ясно пробили время — десять часов. Мейсон открыл другое окно, выходящее, как выразилась сеньора Мигуэрино, «в никуда», и лег спать.