Фестех глазами изнутри - Mike Lebedev

— Дима!!! — взмолился Старина, до сей поры философически созерцавший лианозовский пейзаж за окном, — Давай мы сперва вообще хоть что-то заработаем, а потом уже будем делить. Макс же вообще свои деньги отдал, еще как бы скидываться ему не пришлось…

Насупленный взгляд Коня в сторону Старины показал, что с такими упадническими настроениями нечего даже и вступать в светлый и прибыльный мир «халтур» и «шабашек» — но торг все-таки был отложен до появления, так сказать, осязаемых результатов…Энтузиазм наш, надо заметить, по мере продвижения к цели несколько спадал. Пока, наконец, не спал до абсолютного нуля, когда мы живописной группой десантировались на одной из далеких от кольцевой линии станции метро. Панорама уходящих вдаль пятиэтажек выглядела не особо дружелюбно. Во дворах копошились чужие дети, и присматривавшие за ними мамаши, а также греющиеся на лавках пенсионеры смотрели на нас, как показалось, с большим подозрением

— Где это мы? Куда ты нас завез? — мрачно спросил Конь.

— Где-где… на окраине мира, — вздохнул Старина.

— Самое то, — заверил я участников концессии, — Поле непаханое. Тут этих «хрущевок» штук сто, их просто-то обойти — и то час уйдет.

Следующее заявление Коня, хотя и шло в явный разрез с его же вопросом, но прозвучало, как всегда, убедительно.

— Я здесь не пойду, — сказал он, — У меня тут баба была. Неудобно будет…

Баба так баба. Проехав две остановки на метро, мы оказались точно в таком же забытом богом квартале. Выяснилось, однако, что баба была и тут.

— У тебя вообще скока баб было? — строго спросил Макс.

— Да уж побольше, чем у тебя, — парировал Конь, — не пойду здесь. Вдруг, узнает кто?

— Ты адрес ее помнишь? К бабе не ходи и всё, какие проблемы. И вообще, хорош отлынивать. Мне тоже страшно, но идти-то надо… деньги-то за перфоратор я уже отдал… МЫ уже отдали, — многозначительно поправился Макс.

Ну а что — конечно, страшно! К незнакомым людям ввалиться с такой-то ерундой — мол, так и так, вас хотят ограбить, и так далее. Да еще — за их же кровный полтинник.И мы пошли…

Думаю, вы уже догадались, у кого дела по привлечению клиентуры пошли лучше — и почему. Конечно, когда спартаковец робко звонит в дверь, потом смущенно бормочет «Здрассь, вот у вас тут в районе, опытный мастер, укрепляет коробки, дешево и недорого, надежно, всего пятьдесят рублей и полчаса работы, и ваша безопасность, и ваших близких вам людей…» А ему в ответ несется мощный рык «Да пошли вы… ДА ПОШЛИ ВЫ ВСЕ!!! Всё ходют и ходют, всё звонют и звонют… ААА-ААААААА, пятый раз за неделю звонют, уж давно все укрепили, сколько можно, а у Петровича третьего дня всё равно вышибли и поллитру недопитую из него прям из-под спящего вытащили, ааааа, идите вы ВСЕ, я в милицию сейчас звоню…» — конечно, спартаковец тут же погрузится в пучину самокопания и рефлексии — и, бормоча под нос что-то типа «…ах, да, да, извините, мы не правы, был, был офсайд на полкорпуса, и календарь был заранее утвержден, действительно, зачем вам это нужно…» — и покорно проследует в указанном ему направлении…Немногим лучше пошли дела у Старины. Нет, на него тоже не пролился сладостно хрустящий финансовый поток. Но зато, внимательно ознакомившись с его взволнованными философическими монологами, за какой-то час трое слушателей перешли в христианскую веру, пятеро — в буддизм и один — в одну крайне неортодоксальную ветвь исламоиндуизма. И еще двое никуда конкретно не перешли, но просто уверовали в чистоту помыслов и светлое будущее всего человечества, на что, по их собственным словам, в последние лет двадцать надежды не было уже никакой. Таков он был, Старина, когда в ударе… впрочем, к этой его «особинке» мы вернемся совсем скоро.А вот то ли дело наш армеец!!! (Его «работу» с целью перенимания передового опыта ездили потом смотреть парни из других бригад, да только мало у кого получалось повторить… артист!) Уверенно поставив ботинок под дверь, чтоб нельзя было закрыть, наш герой четко, как и положено — с первых секунд, начинал штурм, стартовый натиск, быстрый гол, и всё такое прочее. «Да вы что! (тут делалось адское лицо защитника ЦСКА Березуцкого в момент удара головой по мячу) Вы посмотрите на свою дверь!!! (следовала сочная «двойка» ударов по ней, отчего клиент, как правило, вздрагивал и тут же окончательно отдавался во власть) Это ж слёзы! Вылетит с одного удара! У вас, я вижу (цепкий взгляд поверх плеча клиента), хрусталик в буфете (новая стенка, свеженачищенные чешские полуботинки, почти неношеное драповое полупальто) — вынесут сразу! Первый этаж (последний, средний, неважно) — никто и не заметит. Я ВАС УГОВАРИВАТЬ НЕ СОБИРАЮСЬ (гениальный ход, замечу — прим. авт.), Вы САМИ должны всё осознать и принять решение. Единственно правильное…» Ну да, само собой. В интересах Сборной и всего отечественного футбола в целом. И даже с переходом в общую обороноспособность Страны.Но всё это было уже потом. А в первый раз всё пошло далеко не так гладко. Можно даже сказать — совсем не гладко. Через два часа беготни по подъездам мы еле-еле «отбили» аренду инструмента со штырями, после чего хилый поток заказов иссяк окончательно. Будущий макроэкономист вновь настойчиво напоминал Максу о возвращении к монетарной модели наших взаимоотношений, в том плане, что не худо было бы все-таки раздать «договаривающимся» по десятке, от каковых намеков будущий ведущий аналитик предпочел скрыться в каком-то совсем уж на ладан дышавшем пятиэтажном строении. В общем, втянулись, появился даже некий азарт…

А потом Конь неожиданно исчез. Перестал междупролетным гулким эхом слышаться его жизнерадостный голос, суливший помятым аборигенам крепкий сон за надежно укрепленной дверью, полную сохранность и даже некоторое приумножение нажитого имущества и одиннадцать армейцев в сборной. Слегка взволнованный, я выглянул в окно возле мусоропровода…Через десять минут из соседней пятиэтажки вынырнул Макс, тоже не солоно хлебавший и несколько согбенный от двухчасового перемещения с перфоратором и расходными материалами на плечах. «Старина там совсем одичал. Схлестнулся с одним деятелем по поводу сто шестой реинкарнации Кришны, уже минут сорок, — устало сообщил он, — А этот где? Co-редактор твой, понимаешь? Халявит, что ли, как всегда? Вообще, не нравится мне эта тема с этой бабой его какой-то…»Чутьё практически не обмануло будущего аналитика. «Этот» явился через три минуты. «Всё страдаете? — весело поинтересовался он, — а я тут , значит, пока с бабой одной… Молодая такая вдова, в одном халате прям, значит, ко мне вышла… Значит, сначала с ногами на плечах, э, потом, значит, она сверху, а потом… разукрепил, значит, кой-чего, пока вы тут укрепляли!…»

— Мы вообще-то сюда не за этим пришли, — строго сказал Макс, — денег пока ровно «в ноль», считай, за своё удовольствие съездили… вернее, как выясняется — за твоё.

— Ага, точно! — поддакнул я, хотя точно видел, что всё это время наш герой задумчиво просидел с сигаретой на детских качельках во дворе. Но его рассказ вдохновил нас на новый трудовые свершения, и мы вновь скрылись в прохладной и зловещей темноте обоссанных подъездов…

Наконец, когда уже почти темнело, повезло и мне. Какая-то сердобольная бабка сжалилась над будущим знаменитым писателем и согласилась подвергнуть свою дверь необходимой процедуре укрепления. «Только деду не говорите, сколько стоит… — шепнула она, — А то его инфаркт сразу хватит. Я при нём дам двадцать рублей, а еще четвертной с пятеркой потом, незаметно…» Так заодно на простейшем бытовом примере мы познали смысл будущих понятий «откат» и «распил». Недаром работа с мнимыми числами (ну, или по-научному — теория функций комплексного переменного) — один из наиболее динамично и бурно развивающихся разделов современной Математики…Дело, как назло, не пошло. На уже финальном четвертом штыре Макс намертво уперся в какую-то невесть откуда взявшуюся арматуру. Перфоратор дымился, едкая пыль заваливала коврик у двери — и ни с места. Дед, тревожно поглядывая в нашу сторону, уже дважды проследовал на кухню за валидолом. Запахло паленым в прямом и переносном смыслах.. Снизу зашлепал ЭТОТ.«Сейчас еще чего-нибудь наплетёт… например, как какую-нибудь невинную восьмиклассницу соблазнил… Прям чувствую…» — зло сказал Макс, красный от натуги. «Короче, пацаны, бросайте это дело, — тут же услышали мы бодрый голос нашего друга, — Звоню я в одну дверь, а там девка молодая дома, одна, в одном прям халатике… тока я вошел — и она сразу спрашивает, не помогу ли я ей, значит, по физике уроки сделать. Типа, значит, намекает. Ну и я, значит…» Тут, он, значит, сообразил, что нам сейчас несколько не до его взволнованных рассказов — и вовремя дал по тормозам: «Так, ну вы чего? Я смотрю, совсем ничего не можете без меня. Я и договариваться, я и делать должен всё за вас… Давай-ка сюда дрель…»И, обхватив «блэк-энд-деккер» руками в стиле вступившего в силовой отбор полузащитника Игоря Яновского, наш герой отважно ввязался в битву со стихией. Битва была недолгой: через несколько секунд перфоратор отчаянно взвизгнул, и приличный кусок стены грохнулся герою прямо на модный башмак. «Сваливаем…» — мгновенное решение будущего ведущего аналитика было, как всегда, верным — и единственно правильным. Пожертвовав казённым удлинителем, мы бросились наутёк, прислушиваясь, как запела где-то вдалеке вначале сирена «скорой помощи»… а затем, возможно, и милиции……Кое-как отдышавшись у метро, Макс положил, наконец, осточертевший перфоратор на землю, сладко потянулся и приступил к разделу скромного заработка. Выходило, что на пиво хватить было должно… если пить по очереди, само собой. Шутка. На три нормальных бутылки пива, по схеме «выпивать на месте», конечно, но все-таки. (Была тогда популярна такая схема в связи с ощутимым перекосом цены продукта в сторону залоговой стоимости посуды. То есть, оплачивался фактически только сам пенный напиток, а бутылка после освобождения тут же возвращалась продавцу в ящик. Выходила довольно заметная, особенно по студенческим прибылям, экономия — прим. авт. для молодых читателей). И мы взяли пива…«Ну ладно, вы пейте, — сообщил наш любвеобильный друг, — а я пойду. Мне вернуться надо… я у бабы носки забыл…» И, неожиданно задрав штанины, продемонстрировал нам свои обутые на босу ногу «саламандры».

— Да ладно, забей. Черт с ними, с носками. Там сейчас еще неизвестно что творится, — сказали мы, — Как бы еще Старина наш под раздачу не попал.