Корейский Коридор - Илья Тё

— Прижать? Да ты что, блин, грибов объелась? — потерял терпение Рик. — Это невозможно! Юнговцы не ходят поодиночке. Они же военные! В чужой стране! С «Кэмп Грея» всегда передвигаются крупными отрядами, не менее десяти, а то и двадцати человек. Даже на торг. Даже в лавку. Даже отлить по пути останавливаются все вместе. Больше того! Именно на торг в Мегаполис солдаты приезжают с максимальной предосторожностью. Иногда даже на бронемашинах, хамвиках с настоящими большими пулеметами. Правда… никто вроде бы не слышал, чтобы юнговцы палили из тех пулеметов. Вполне может быть, что пулеметы нерабочие. Но в любом случае пытаться напасть на двадцать бойцов со штурмовыми винтовками, имея на руках единственный револьвер — извращенное самоубийство. Про подступы к складам и самой военной базе я вообще не говорю. Вокруг базы натянута колючая проволока, стоят вышки, обновлены рвы. У базы три КПП — это всем известно. И каждый оборудован пулеметом. И вот он наверняка стреляет. Проезд постоянно охраняют три-четыре вооруженных бойца. Бронежилеты, М16, три «рожка», пистолет, каска и черт знает что еще! А склады ГО с продовольствием охраняются круче самой базы. На базе-то пищи нет, продукты хранят на складах. Вокруг ГО несколько колец обороны. Думаю, почти каждый бандитский ганг обсасывал возможность прорваться туда. Каждый знает…

— Постой! — Мэри встала и, подойдя к Рику, положила ему руку на плечо. — Не важно, что знает каждый бандит в этом несчастном городе. Не нужно ничего объяснять про склады. Ты сам только что ответил на свой вопрос. Военная база! Нам не надо проникать в подземелья, чтобы украсть что-то оттуда. Три КПП. Четыре бойца на каждом. Четыре винтовки, четыре пистолета. Рожки. Бронежилеты. Ты слышишь себя? И никого между нами и ими. Нужно просто прийти и взять.

— Пропускной пункт? — удивился Дэмио.

— Именно! Перебьем охранников — и адью!

Повисла тишина.

Мэри знала, что ее план далек от идеала. Знала, что это опасно. Но после двух суток жуткого пути из Инчхона и страшной ночи, проведенной в клетке в ожидании смерти, в ней что-то надломилось. Подстроилось в унисон новому, жестокому миру.

— А мне нравится план дрыны, — обронила наконец Кити с ноткой безумия в голосе. — Прийти и взять. Есть цель — иди и добейся. Прямо как лозунг!

Дэмио смущенно усмехнулся. Помялся, но все же сказал:

— Я стих сочинил. Глуповатый, конечно, но сейчас как бы в тему. Вот послушайте.

Он принялся декламировать:

Голая школьница с кольтом «Питоном»Вышибет мозги фальшивых солдат.Голая школьница с кольтом «Питоном»Идет и не смотрит назад!

— Слог у тебя отвратительный, — оценила Кити. — Надеюсь, под героиней этого тупого стихотворения ты не меня подразумевал? Тоже мне, «голая школьница». Откуда ты вообще взял такое? Аниме насмотрелся, мастурбатор хренов?

Щеки очкарика стали пунцовыми.

— Ну почему сразу мастурбатор? — обиделся он. — Да, аниме я смотрю довольно часто. В смысле, смотрел. Люблю очень. Ну и что?

— А мне стих нравится, — подал голос Рик. — Нет, правда. Есть в нем образность, цепляющая недоразвитую подростковую психологию. Это привнесено из комиксов. Полуобнаженная девочка с оружием — один из самых ярких типажей в манге, манхве и аниме. Например, «Боевой ангел Алита», «Первый отряд», «Агент Наджика», «Смертоносная принцесса»… Или хотя бы «Эльфийская песнь», про которую мне все уши прожужжала Кити. Все они построены именно на этом образе.

— Ты ж вроде боксер? — удивился Дэмио. — Разбираешься в графических историях?

— Не боксом единым…

— Господи, да заткнетесь вы оба? — Кити тоже подошла ближе. — Мне кажется, мисс Мэри дело предложила. Что думаете?

— Пощупать юнговцев? — Рик пожал плечами. — Это извращенное самоубийство, я уже говорил. Пока еще есть патроны к «Питону», может, пристрелишь нас, чтоб не мучились?

— Почему бы и нет? — огрызнулась Кити. — На самом деле, в идее мисс Мэри есть здравое зерно. Если нападать не на саму базу, а на один из КПП… это может оказаться проще, чем кажется на первый взгляд.

— Если все так просто, почему ни один ганг до сих пор до такого не додумался?

— Потому что ганги как раз совершить такое не могут, — сказала Мэри. — Как я поняла, все они официально подчиняются базе «Кэмп Грей». Как ни скрывай такое нападение, информация все равно всплывет — хотя бы в виде самих винтовок во время какой-нибудь разборки с другим гангом. Но мы — совершенно другое дело. И подумайте, каков куш! Подумайте: несколько штурмовых винтовок вместо одного «Питона». Это обеспечит спокойное существование группы как минимум на год!

— А она умеет убеждать, — усмехнулась Кити, подтолкнув Рика в бок.

— Скажу откровенно: я не считаю, что нападение на базу и убийство людей, даже юнговцев, ради оружия — хороший план, — вмешался Дэмио, ставший серьезным и позабывший о стихосложении. — Вы хотите лишить жизни несколько человек, чтобы отнять у них пушки. Пока есть кольт «Питон», есть запасы, можно жить как-то иначе, не убивая людей ради других, будущих убийств. Нужно не вхолостую бороться со следствиями, а разбираться в причинах. Надо идти в Кёнсан. Может быть, выяснив, почему случился анабиоз, мы сможем по-настоящему помочь людям.

Кити и Рик промолчали.

«В чем-то, наверное, Дэмио прав, — подумала Мэри. — Однако реальность остается реальностью». Дело было не в том, что Кити хотела убивать людей ради личного блага, а Дэмио собирался отринуть все ради священной жажды познания, просто эти двое по-разному смотрели на мир. Умник Дэмио видел так, как его отец, через призму логических абстракций и научной зауми. А Кити, Рик и, наверное, сама мисс Мэри как обычные живые существа из плоти и крови, попавшие в экстремальную ситуацию. Ежедневно в Мегаполисе страха убивали и ели людей. И если они хотят попробовать остановить этот отвратительный процесс — пусть не глобально, как желал Дэмио, а хотя бы выборочно, им следует раздобыть оружие. И сражаться. Когда-то мисс Мэри читала удивительную книгу. В ней говорилось, что единственная человеческая жизнь иногда важнее целой Вселенной. Возможно, сейчас был как раз тот самый случай. Момент, когда надо сделать правильный выбор.

Перед глазами мисс Мэри возник образ Бугая с перекошенной одноглазой физиономией и занесенной для очередного удара рукой…

Она вздрогнула.

Размышлять о вечности можно бесконечно. А убить людоеда, чтобы спасти жизнь конкретного человека, можно только здесь и сейчас.

— Кёнсан и загадки науки это, конечно, важно, — сказала Мэри. — Но мне нужны винтовки. Если сумеем раздобыть стволы и пресечь деятельность нескольких банд, то, может быть, получится пошатнуть всю систему.

— Я согласен, — решился Рик. — Убивать людей это плохо. Дэмио прав. Но только невинных людей. Солдаты полковника, сидящие на запасах пищи, виновны по самые уши. И продолжающие беспредельничать живодеры — тоже.

— Я тоже согласна, — сказала Кити. — Что бы мы ни делали, прежде всего нам необходимо оружие. Добро должно быть с кулаками. Кажется так?

Дэмио нечего было ответить. Он переводил взгляд то с Кити на Рика, то с Рика на мисс Мэри. Робингуды, которых неожиданно стало трое, молчали.

— Я не пойду убивать солдат из-за винтовок, — наконец упрямо сказал Дэмио.

— Ты волен поступать как знаешь, — пожал плечами Рик.

— Пойду в Кёнсан и попробую поискать ответы на вопросы.

— Отлично, — сказала Мэри. — Попробуем оба пути.

— Решено, — задорно согласилась Кити. — Дуй в свой научный городок, а мы атакуем «Кэмп Грей»!

ПУЛЯ 7

Эльфийская песнь

Из рассказов Рика мисс Мэри уже знала о Великих костяных полях на севере Сеула. Ушлый полковник, чтобы не допустить в Мегаполисе эпидемий, в первые недели после окончания знаменитых Уличных войн заставлял ганги трудиться не покладая рук. Сеул в эти памятные, полные отчаяния дни вспыхнул миллионами погребальных костров. Прах вывозили, выносили, сметали, скатывали, чистили, ссыпали и складывали в брикеты. Его ковыряли лопатами и скребками. Везли на тележках, тащили в носилках и ведрах, в бочках и тазах — в любых мало-мальски пригодных емкостях.

В результате столь упорной человеческой деятельности на окраинах Мегаполиса образовались Великие костяные поля из человеческих останков. Сплошной серо-черный ковер протянулся от великого города до самого горизонта, сделав пейзаж в этом месте монохромным. Куда бы ни бросил взгляд одинокий путник, оказавшийся в окрестностях некогда процветавшего города, он мог увидеть перед собой только темный прах.

На этой колоссальной площади колонель, обладавший очень живым и весьма практичным воображением, решил создать свои будущие плантации. Следующей весной Великие костяные поля должны были превратиться в Великие зерновые. Удобренная земля могла дать, по мысли полковника, такой урожай, какого еще не видел Полуостров.