Железная принцесса - Джули Кагава

Ясень подошел к стойке. Гном со спутанной черной бородой глянул на него исподлобья, плюнул в пивную кружку и продолжил натирать ее грязной тряпицей.

— Не стоило тебе сюда заявляться, — вполголоса прорычал бармен. — Из-за тебя Явор полгорода на уши поднял. Рано или поздно сюда явятся рыцари Шипа и все вверх дном перевернут.

— Мне нужен Сахарный Палец, — тихо ответил Ясень, пока я устраивалась на высоком стуле. — Надо убраться из Тир-на-Нога сегодня же. Знаешь, где его найти?

Гном покосился на меня, и его пухлое лицо недовольно скривилось.

— Если бы я тебя не знал, принц, — пробормотал он, снова принимаясь за кружку, — подумал бы, что ты сопли распустил. Говорят, ты предал Зимний двор, но мне лично плевать на это.

Он поставил тяжелую кружку и перегнулся через прилавок.

— Только скажи, она того стоит?

Ясень вмиг стал холодным и отчужденным, будто дверь к себе захлопнул.

— Ответ в оплату за помощь. Согласен? — спросил он равнодушно.

Гном фыркнул.

— По рукам. Только не соври, принц.

Ясень помолчал.

— Да, — сказал он почти беззвучно. — Стоит.

— Маб тебя за это в порошок сотрет.

— Знаю.

Бармен покачал головой, с жалостью глядя на него.

— Ну, это ваши проблемы, — вздохнул он и убрал кружку под прилавок, — Ты хуже сатиров, честное слово. Тем, по крайней мере, хватает ума не влюбляться.

— Так знаешь ты, где нашего друга искать? — невозмутимо напомнил Ясень.

— Да. — Гном почесал нос и сковырнул что-то с пальца, — Пошлю за ним кого-нибудь. А вы с девчонкой подождите наверху.

Ясень отодвинулся от стойки и с тем же непроницаемым видом посмотрел на меня.

— Идем.

Я спрыгнула со стула.

— А кто такой этот Сахарный Палец? — спросила я, пока мы шли по залу.

К нам никто не приставал. Одни посетители просто не замечали, другие держались на почтительном расстоянии. Что было совсем не удивительно — от Зимнего принца исходил вполне ощутимый холод.

— Это гоблин. Контрабандист, — ответил Ясень и кивнул на лестницу в углу. — Только вместо товаров он перевозит живых существ. Возможно, он единственный, кто в силах нам помочь. Если сможем заплатить.

Гоблины. Вот гадость! Мне лично с ними не везло. Когда я в первый раз попала в Небывалое, шайка гоблинов меня чуть не съела.

Мы поднялись на второй этаж, и Ясень повел меня по коридору со скрипучим полом. Из-за дверей доносились странные звуки. В самом конце находилась тесная комнатка с двумя простыми кроватями и мигающим торшером в углу. Приглядевшись, я обнаружила, что вместо абажура к позолоченному шесту приделана круглая клетка. Огонек внутри отчаянно попискивал и метался из стороны в сторону. Ясень захлопнул дверь и устало привалился к ней спиной.

Мне безумно хотелось его обнять, раствориться в нем, почувствовать его руки, но то, что он сказал мне во дворце, разделило нас, точно колючая проволока.

— Как ты? — шепнула я. — Все нормально?

Он кивнул и запустил руку в волосы.

— Поспи. Я не знаю, что будет потом. Отдохни, пока время есть.

— Не хочу.

Он не настаивал, просто смотрел на меня усталыми, грустными глазами. Я не отводила взгляда. Как же достучаться до него? Как убрать эту отчужденность?

Повисла неловкая тишина. Слова так и вертелись на языке, но я боялась, что он не будет слушать. Промолчать или признаться? Конечно, он меня оттолкнет, но почему бы не попробовать? Ясень разглядывал комнату. Раз или два он тоже, по-моему, хотел что-то сказать, но все не решался и вместо этого только ерошил волосы. Мы заговорили одновременно.

— Ясень…

— Меган, я…

Кто-то заколотил в дверь, и мы вздрогнули.

— Принц Ясень! — пропищали в коридоре, — Вы там? Сахарный Палец пришел и ждет вас.

— Иду, — Ясень оттолкнулся от двери, — Останься тут, — сказал он мне. — Не будем рисковать. Запрись на замок и отдохни.

В коридоре стоял ухмыляющийся гоблин. Ясень тихонько вышел.

Я села на матрас, от которого воняло пивом и грязной соломой, и долго не сводила взгляда с двери.

Кто-то потряс меня за плечо. Я моргнула. Было сумрачно, клетку с огоньком накрыли черной тряпкой, и комнату наполняли тени. Разлепив тяжелые веки, я увидела над собой размытый силуэт. На кровати сидел Ясень. Его серебряные глаза светились в темноте.

— Меган, — тихо позвал он. — Проснись. Пора.

Меня одолевала усталость. Я и не подозревала, насколько вымоталась. В голове была каша. Заметив, что я не сплю, он хотел встать, но я подвинулась, обвила его руками и сонно пробормотала:

— Нет. Посиди еще.

Он вздрогнул, накрыл мои руки своими.

— Все-таки решила усложнить нам задачу, — прошептал он в темноту.

— Ну и что, — пробормотала я, обнимая его крепче.

Ясень вздохнул, сел вполоборота, убрал прядку с моей щеки.

— И почему меня к тебе тянет? — спросил он, больше сам у себя. — Почему так тяжело с тобой расстаться? Сначала я думал: потому, что ты очень похожа на Ариэллу. Но это не так.

Он не улыбнулся, но в глазах вспыхнули теплые искорки.

— До твоего упрямства ей было далеко.

Я хихикнула.

— Чья бы корова мычала.

Улыбка наконец скользнула по его губам, но принц тут же посерьезнел и наклонился ко мне.

— Чего ты хочешь, Меган? — спросил он, и в голосе послышалось затаенное страдание.

Я заплакала — дали знать о себе страх и боль, которые мучили меня в последние дни.

— Тебя. Я просто хочу тебя.

Он закрыл глаза.

— Я так не могу.

— Почему?

Лицо Ясеня плавало за пеленой слез, но я не хотела вытирать глаза, чтобы не отпускать его. Отчаяние сдавило мне сердце.

— Кому какое дело, что скажут наши дворы? Мы могли бы встречаться тайно. Если ты придешь в мой мир, никто даже не заметит.

Он покачал головой.

— Маб уже знает обо всем. Разве она смирится? Ты же видела, какой она была в тронном зале.

Я шмыгнула носом и прижалась щекой к его боку. Ясень нежно гладил мои волосы. Как не хотелось его отпускать! Вот бы свернуться калачиком и всю жизнь лежать с ним рядом.

— Пожалуйста! — взмолилась я, забыв о гордости. — Не бросай меня. Мы придумаем, как всех обмануть. Прощу тебя!

Принц вздрогнул. Я закусила губу и сильнее прижалась к нему.

— Я люблю тебя.

— Меган, — с болью сказал он, — ты меня совсем не знаешь. Не видела, что я делал… На моих руках кровь фейри и людей.

Он помедлил и собрался с духом.

— Когда Ариэлла погибла, внутри я превратился в лед. Я мог хоть что-то почувствовать, только когда охотился, убивал. Я ни о чем не думал, даже о себе. Кидался в самые безнадежные драки, только чтобы ощутить боль от удара мечом или от когтей, разрывающих тело.