Фактор аннигиляции - Баррингтон Бейли

– Такие убийцы, как вы, всегда думают, что мужчина боится умереть… - мужчина, полуприсев, сжимал и разжимал кулаки, как тигр, готовый к прыжку. Джандрак удержал его на расстоянии, пригрозив нейронным излучателем, и жестом приказал ему присоединиться к остальной толпе.

Под командованием Хина солдаты привели пленников, взятых в других местах на астероиде, и добавляли к ним людей из пещеры, забирая их немногое оружие, и под аккомпанемент воплей, борьбы и криков отчаяния клейкой лентой прикручивали им руки к бокам и вели к туннелю, выходящему на поверхность.

Джандрак грубо толкнул нарушителей спокойствия к ближайшему солдату. По внутренней связи он заговорил с Хином:

– Отправьте их наверх в пузырях. Думаю, нам придется их держать на базе в Максимилии, - ему нравилась мысль о том, чтобы включить жителей астероида в ряды своих собственных сторонников, по причине их антигосударственного настроя. Но они явно были слишком недисциплинированны, чтобы от них была какая-то польза.

– Кастор Кракно вас достанет! - отчаянно кричал мужчина с татуировкой, когда его уволили. - Вот погодите! Кракно вас всех достанет!

Джандрак едва его слышал, осматривая пещеру и планируя расположение своего командного центра.

Без особых проблем они очистили четыре оставшихся астероида группы. Самое сильное сопротивление оказал последний, где закопавшиеся горняки сражались при помощи взрывчатых веществ и старых экскаваторов. Джандрак потерял пятерых.

Когда уводили последних потрепанных защитников, произошло событие, которое привлекло внимание Джандрака. Один из людей, линией проходивших мимо него, внезапно выпрямился, посмотрел ему в глаза взглядом, почему-то обеспокоившим Джандрака, и заявил:

– Не беспокойся, ты, долгоживущая крыса. Никакие твои медикаменты не помогут, когда Кастор Кракно до тебя доберется.

– Что такое? - Джандрак сердито шагнул вперед, схватил мужчину за руку и выдернул из линии. Тот сопротивлялся, но сила офицера, подкрепленная электричеством, для него чрезмерна. Джандрак заставил его опуститься на колени и навис над ним под тихий гул моторов своего скафандра.

– Кто этот Кракно? - резко спросил он.

– Узнаешь, - угрюмо ответил пленник. Сквозь разодранную рубашку Джандрак увидел татуировку - змеи, обвивающие шею и руки, расположили головы на ладонях.

Хин, слышавший разговор, подошел поближе.

– Отвечай мне на вопрос, падаль, - рычал он, оттаскивая пленника подальше от движущейся колонны и швыряя его на четвереньки. Быстро наклонившись, он содрал с него рубашку. - Если не захочешь, мой нервный кнут скоро сделает тебя поразговорчивее.

Мужчина со страхом оглянулся на Хина, который достал кнут с короткой рукояткой. Его длинные, тонкие нити поблескивали. Электрические частоты, которые они переносили, были подобраны в точности так, чтобы возбуждать нервную систему до невыносимой агонии. Хин опустил кнут.

Жертва завопила, и, корчась, стала пытаться уползти.

Хин опустил сапог, и прижал его позади колена.

– Говори! - он снова поднял кнут.

– Хватит! - поспешно вмешался Джандрак. - Отпусти его.

Подполковник поднял кнут, отпустил мужчину и смотрел, как тот, качаясь, уходит.

– Совестливый ты человек, - уныло заметил он.

– Не так уж мне нужна эта информация, - без особой заинтересованности ответил Джандрак.

– По сути дела, я, может быть, смогу как-то ответить на твой вопрос. Во время этого дела я пару раз слышал это имя. Насколько я смог понять, этот тип Кракно является чем-то вроде агитатора на Максимилии - в среде низших классов, имеется в виду. Похоже, что недавно между этим местом и Максимилией произошел обмен информацией. Смотри, я забрал это у одного из пленников. Любопытно, не правда ли?

Он передал Джандраку карточку со стереорисунком, дюйма в четыре по площади. На переднем плане было красивое лицо, девушки или юноши. Но со второго взгляда плоть, казалось, начала растворяться, становилась прозрачной, открывая белый ухмыляющийся череп мертвеца. С заднего плана, протягивая зловещие пальцы из неопределимых глубин, накатывал серый туман. Если карточку повернуть, то со всех направлений видны были только вспыхивающие слова: СМЕРТЬ ЖИЗНИ.

– Да, любопытно… - по какой-то неизвестной причине из-за этого тумана ему вспомнилось Пятно, великое неведомое нечто, которое могло все их планы обратить в ничто.

– Какое-то полудурочное тайное общество, поставившее себе целью свергнуть аристократию, - продолжал Хин. Он коротко рассмеялся. - Может быть, я бы к ним и присоединился, - он, строго говоря, аристократом не был, являясь внебрачным сыном мелкого графа. В королевстве были стада таких внебрачных детей. Многие опускались к низшим классам или в лучшем случае, становились руководителями среднего звена. И немногие, как Хин, ухитрялись пробиться в офицерском корпусе или в чем-то подобном.

– В Старом городе происходит много странных вещей, - рассеянно согласился Джандрак. Он ощупывал карточку со странным, непонятным лозунгом. Отчаяние, решил он. Это вызвало отчаянием. Внезапно и на очень короткое мгновение он слегка устыдился того, чем он занимается. Он подумал о том, сколько еще таких астероидных гнезд разбросано по всему королевству - жалкие убежища для тех, кого общественное устройство выжало из себя наружу.

Впрочем, это не имело особого значения. Пятно могло еще пожрать их всех.

– Неееет…

Кастор Кракно с воем проснулся.

Тяжело дыша, он снова упал на подушку. В полутемной комнате появилась фигура и склонилась над ним.

– С тобой все в порядке, Кастор?

– Да, все в порядке, - едва дыша, ответил лидер анархистов, Хоррис Дэйджел, его личный лейтенант, привык к таким приступам, и не стал тревожиться понапрасну.

Дрожа, Кракно поднялся с постели, рукавом ночной рубашки вытер холодный пот с лица, прошел, спотыкаясь, к окну и раздвинул шторы.

Над старым городом наступала заря.

Восходящее солнце посылало на раскинувшийся внизу город свои первые яркие и тонкие лучи, оставляя в предрассветной темноте многочисленные провалы и дымные долины. До Кракно, жившего на двадцать пятом этаже, со дна этих долин доносились отдаленные гудки, которые внизу представляли собой оглушительный вой, призывавший десятки людей к началу рабочего дня. Слева, на границе его поля зрения, он видел огромную возвышенность, сиявшую и сверкавшую на солнце наподобие волшебной горы - выровненная верхушка холма Внутреннего Города.

Его бесконтрольная дрожь уменьшилась. Эти приступы всегда вызывали у него эту быстротечную, но жестокую лихорадку, как будто бы еще оставалась опасность того, что из него будет высосана жизненная сила. Он закрыл глаза и схватился за перемычку окна, стремясь стряхнуть с себя остатки этого кошмара - если это вообще был кошмар - и вернуться к нормальному состоянию бодрствования.