Страна чудес - Эмилио Сальгари

Его товарищи наелись более обыкновенного и уже давным-давно перестали есть, а он все еще продолжал работать зубами и прекратил это занятие лишь тогда, когда кожа его живота была так растянута, что, казалось, готова была лопнуть.

Тогда он с наслаждением растянулся на траве, закрыл глаза и преспокойно заснул, а вскоре и захрапел, словно немецкий волчок.

— Черт возьми! — воскликнул старый моряк. — Вот так едок! Я думаю, что он не будет теперь есть в продолжение по крайней мере недели…

— Ты ошибаешься, Диего, — сказал доктор, — он снова примется за еду, лишь только проснется.

— Как, он станет есть ещё сегодня же?

— Да, и будет есть до тех пор, пока не доест всего кенгуру.

— Да что же за желудки у этих дикарей?

— Они всегда голодны, старина; они и родятся и умирают голодными.

— Что же это у них, болезнь, что ли, такая?

— Нет, не болезнь, но им приходится подолгу голодать: дичь в Австралии становится все более и более редкой, и вследствие этого несчастные дикари, не умеющие возделывать землю и не имеющие никаких фруктовых деревьев, сидят по целым неделям без пищи. Прибавь к этому, что они чрезвычайно непредусмотрительны. Если им удастся убить кенгуру или какую-либо другую дичь, они торопятся ее поскорее съесть, не думая о завтрашнем дне, едят до отвала, затем засыпают, чтобы легче переварить излишек пищи, просыпаются, снова начинают есть, затем опять ложатся спать, и так продолжается до тех пор, пока от дичи не останется ни кусочка.

Убьют они двух, четырех, десяток животных, они и не подумают накоптить или посолить их мясо и спрятать на черный день; они созывают тогда своих друзей и родных и торопятся поскорее все съесть, как можно плотнее набивая свой желудок.

— Вот обжоры-то!.. Но послушай, Коко, куда это направляется наш колдун?

— Он идет праздновать свадьбу, — ответил Ниро Варанга.

— Куда? — спросили доктор и Кардосо.

— К одному из племен, живущих у подножия Баготских гор.

— Мы пойдем вместе с ним, — сказал доктор. — Это нам по дороге, да к тому же мне нужно расспросить этих дикарей; кто знает, быть может, они дадут дать мне какие-нибудь сведения о нашем соотечественнике.

— Ну, так значит, мы едем? — спросил Кардосо.

— Да, мой друг. Втащите-ка колдуна в драй, возьмите с собой остатки жаркого, привяжите страуса к драю, — и в путь.

Диего и Кардосо взяли дикаря и впихнули его в драй, причем тот даже и не проснулся, поймали эму, пожиравшего в то время внутренности кенгуру, и, снова сев на лошадей, отправились в путь, взяв направление на северо-запад.

IX. Племя Баготских гор

Выехав из гигантского леса, сворачивавшего на северо-восток, драй поехал по совершенно бесплодной долине, сплошь покрытой песком, по которому были разбросаны громадные камни. Камни эти, казалось, только для того и были здесь наложены, чтобы сделать как можно труднее доступ ко внутренним землям материка для народов, живущих на его побережье.

Вся растительность этой долины состояла лишь из немногих травянистых растений (эти растения представляют собой вид громадных пучков травы, растущих на тонких древесных стволах), и из редких кустов nardi, приносящих мучнистые зерна, которые австралийцы собирают и употребляют в пищу.

С севера, то есть из глубины материка, дул жгучий, словно выходивший из натопленной печи ветер, а солнце немилосердно жгло эту дикую пустыню, где не было ни капли тени. Термометр, еще за несколько часов до того показывавший сорок градусов, быстро поднялся до шестидесяти двух градусов и стремился подняться еще выше.

— Эти места служат преддверием ужасной пустыни, занимающей большую часть пространства внутри этого таинственного материка, иссушаемого более сухими и жаркими ветрами, нежели шамсин Аравии и самум Сахары, и ветры эти повышают температуру Центральной Австралии до семидесяти пяти градусов.

Так говорил доктор, но тем не менее не падал духом, а напротив, с видом настоящего философа выдерживал зной солнечных лучей.

И люди, и животные, видимо, страдали и страстно желали бы встретить тень или ключ студеной воды. Пот лил с них крупными каплями, капал с волос европейцев. Только Ниро Варанга и колдун, казалось, не испытывали никакого неудобства от томительной жгучести атмосферы. Они дымились, словно серные источники, их бронзовая кожа становилась блестящей, и пот смывал странные узоры, покрывавшие их тело, но они не обращали никакого внимания на жару. Они даже не позаботились накрыть себе головы листьями или укрыться под холстом, покрывавшим драй, как это сделали доктор и оба моряка, чтобы избежать солнечного удара.

— Так жарко, что можно свариться живьем минут за двадцать, — сказал Кардосо. — Нужно быть австралийскими дикарями или саламандрами, чтобы жить в этой громадной печи.

— Это еще пустяки, — сказал доктор, — а вот когда мы доберемся до большой пустыни, то вы почувствуете, как кусается солнце.

— И мы не найдем там ни капли тени?

— Нет, там нет ни тени, ни воды!

— Значит, там нет рек?

— Реки-то есть, да они будут совсем без воды.

— Как же мы будем поить там наших животных?

— Мы наполним водой все имеющиеся у нас сосуды и будем стараться добраться до какого-нибудь оазиса: они там попадаются. В оазисах мы найдем не только воду, но и много дичи.

— Надеетесь вы сохранить животных?

— Все зависит от погоды, Кардосо, так как подчас даже и оазисы становятся бесплодными. К счастью, внутри материка существует несколько озер, быть может, мы найдем там немножко воды.

— Что это?! — воскликнул в эту минуту Диего. — Я вижу там дым.

— Где? — спросили доктор и Кардосо.

— Вон на той горе.

Доктор и Кардосо посмотрели в ту сторону, куда им указывал Диего, и на самом деле увидели огромную тучу дыма на вершине уединенно стоящей горы, поднимавшейся на севере.

— Это, верно, вулкан, — сказал доктор. — Неужели на Гриспе открылся вулкан?

— Этот пик называется Грисп? — спросил Кардосо.

— Да, а вон тот, что ты видишь дальше на севере, позади той цепи холмов, это Хаммерсли.

— Но я не вижу, чтобы из этого вулкана текла лава, — заметил старый моряк, смотревший в бинокль.

— Разве ты не знаешь, что в Австралии даже вулканы отличаются от вулканов других стран? Наши вулканы выбрасывают лаву, а эти лишь дым и воду.

— Странная страна! Можно сказать, что это совсем другой мир. — Виами! — воскликнул колдун, показывая на вулкан и делая при этом боязливое движение. — Виами!

— Что ты хочешь этим сказать, отвратительная, жадная обезьяна? — спросил Диего.

— Он хочет сказать, что это яд, — ответил доктор. — Дикари воображают, что в вулканах живут злые духи, называемые ими тулугалами, и что они зажигают там большие огни, чтобы разогреть на них воду и накалить камни, а затем выбрасывают их оттуда, чтобы сжечь землю.