Последние стихи мертвеца - Александр Николаевич Бубенников

компенсацию вдова Нина ведь претендует. Не допускаете такую мысль, что она тоже имеет претензии к лицам, лишивших жизни её жениха, потенциального мужа?

– С этим не поспоришь. Так вы представляете сторону лишивших жизни её жениха?

Игнат сделал более чем многозначительную паузу в разговоре, наверняка, не желая обострять его нежелательным переходом на повышенные тона и излишнюю детализацию, ибо «дьявол всегда в деталях».

– Я вам этого не говорил и не скажу. Условности не должны довлеть, разумеется, над сутью компенсации морального и физического ущерба. Вы понимаете, при таком подходе нет разницы между понятиями «вдова» и «бывшая гражданская жена». Просто есть сторона, которая принимает право потерпевших, имеющих моральный ущерб, получить соответствующую компенсацию. Я мог бы самостоятельно представиться родителям погибшего случайно Бориса и бывшей гражданской жене Нине, но мне будет легче это сделать с вашей помощью при непременном присутствии вашей подопечной.

– Хорошо, когда и где встречаемся втроём?

– Давайте я подъеду через минут десять к вашему дому, а потом с вами захватим вдову у её дома – не возражаете?

– Возражаю, Игнат, – спокойно отбоярился Пётр от предложения адвоката, представляете сторону лишивших жизни Бориса. – Мне требуется хотя бы пара часов, чтобы мы созвонились с Ниной, а она созвонилась с родителями и родичам Бориса, предупредив их о нашем нежданном визите. Ведь нежданный гость хуже татарина…

Игнат принял весёлый шутливый тон Петра и ответил так же весело с глубокомысленным подтекстом:

– Поскреби любого русского или хоть еврея, в их роду предка-татарина обнаружишь.

В конце концов, после серии всех свершенных телефонных звонков Игнату было сообщено, что Пётр и Нина будут ждать его у выхода из метро, что находится в шаговой доступности от дома родичей Бориса. Игнат на всякий случай сообщил номер своего Мерседеса, чтобы путаться и плутать без толку.

Уже в Мерседесе Игнат неожиданно предупредил, что он будет вести разговор с родителями о гробе или урне с прахом покойного, «не как о необходимости проведения похорон», а о проведении цивилизованной процедуры предания останков тела земле в закрытом гробе, без его открывания. После этой тирады водителя Нина и Пётр грустно переглянулись и чуть ли не одновременной выдохнули в спину Игната:

– О закрытом гробе не стоило бы говорить…

– И так всё ясно с похоронами останков в закрытом гробе…

Родители Бориса приняли троицу с распростёртыми объятьями, после того как Нина сообщила им, что им будет предоставлена значительная помощь со стороны адвоката, вызвавшегося вести их дела от начала похорон и до какого-то разумного предела.

А мать Бориса сначала была ни в какую: «Видеть никого не желаю. Придут выражать соболезнования и сочувствие, а сами ни копеечки с собой не принесут, чтобы облегчить скорбь родителей, достойно справить похороны и поминки». Когда та узнала, что «копеечка будет принесена», возможно, и обременительных кредитов не надо будет брать, старуха оживилась: «Раз так, пусть приходят супостаты со вспоможением».

Игнат, подбоченившись, передал отцу и матери Бориса конверт с деньгами и предупредил:

– Вам придётся пересчитать все наличные деньги и дать мне расписку в получении денег.

– Знамо дело, деньги счёт любят, – угрюмо согласился старик-отец и почему-то спросил.

– Здесь много?

– Достаточно много.

– А расписка зачем?

– Без неё нельзя. – Пояснил адвокат Игнат. – При оформлении кредита вам всё равно бы пришлось расписываться в банке. Здесь всё то же самое. Только кредитные хлопоты с оформлением всех необходимых бумаг взяли люди, участвующие в этом деле…

– …В уголовном деле, что ль, – встряла старуха.

– В общем деле, – на лице Игната не дрогнул ни один мускул, – посему без расписки нельзя. – Пересчитывайте деньги и расписывайтесь по форме. – Он протянул листок и строго сказал. – Так надо для отчётности и мне, и вам, иначе не выходит.

– Пока деньги будешь считать, я чай поставлю. Угостим гостей по такому случаю.

– Не надо чая. Излишние хлопоты. – Игнат сделал решительный категорический знак рукой. – Вам, Нина, тоже полагается компенсация за хлопоты с анализом ДНК на предмет установления отцовства Бориса.

– А ей зачем, – отвлёкся от пересчёта денек старик. – Лучше нам со старухой отдайте на прожитьё. Жизнь-то сейчас для простых рабочих людей на пенсии сейчас, ой, как тяжела…

Нина переглянулась с Петром и, смотря прямо в глаза Игнату, спросила строго и твёрдо:

– Тоже нужна расписка?

– Конечно.

– А могу я передать эти деньги им, – кивок в сторону стариков, родителей Петра. – Они распишутся, и вы сможете отчитаться перед той стороной, которая уполномочила вести столь сложные переговоры, оформлять договора с определёнными рисками со всех участвующих сторон.

– Мы готовы, где угодно расписаться, лишь бы денежку поиметь после потери кормильца, – прошамкала старуха, – жизня-то с каждым днём всё дороже и дороже.

– Хорошо, – после небольшого раздумья сказал Игнат, – вы подпишите заявление на приём этих денег, положенных в банковскую ячейку на ваше имя. – Но вы сможете распоряжаться этими средствами только тогда подтвердится тест ДНК на отцовство вашего сына Бориса после рождения ребёнка Ниной. К тому же… Ладно, это излишняя информация, раз всё равно результатов тестов ДНК у Нины пока нет…

– А что есть сомнения в отцовстве нашего сына? – хмыкнул старик. Всё это можно переиграть? И Нине достанется содержимое банковской ячейки – как же так?

Игнат счёл ненужным объяснять подробности тайны банковского вклада и хранения денег в ячейке банка, к тому же без подписанной расписки Нины, только на основании расписки родителей покойного Бориса. Неторопливым жестом призвал слушающих к вниманию и спросил заговорщицким голосом:

– Вы уже решили, как будете хоронить сына: в закрытом гробу или в урне с пеплом после кремации? Только гроб наша сторона не будет оплачивать, сами оперируйте расходами, исходя их предоставленной вам суммы на похороны и житьё-бытья в связи с потерей кормильца…

– Кремировать будем, – не дожидаясь конца фразы адвоката, сказал громко с вызовом старик. – Раз гроб закрытый и дорогой, на хрена нам такое дорогое удовольствие. Урну пристроим, куда надо… А заявление на материальную помощь в банковской ячейке мы напишем позже, когда Нина разродится…

– Тогда все формальности завершены, – Борис спрятал расписку в папку и предупредил Нину и стариков-родителей. – Я деньги пока положу в банковскую ячейку на анонимного предъявителя. Расписка Нины у меня на руках – и деньги её…

– Тогда, может, нам со стариком лучше заявление на материальную помощь написать по потере кормильца, – писклявым слезливым голосом спросила старуха.

– Как хотите, пишите вот по этой форме, – он передал старику чистый лист бумаги, – я вам продиктую, что писать.

– Тогда мы не будем дожидаться подписания столь эпохального документа. Мы с Ниной удаляемся, благо здесь метро рядом, в шаговой