Перворожденный - Пол Томпсон

Затем у Кит-Канана возникло ощущение, что за ним наблюдают; он повернулся направо. Красные глаза снова смотрели на него, они приближались, двигаясь на высоте примерно фута над землей, и очутились почти рядом, с правой стороны.

«Мой враг – темнота, – внезапно осенило Кит-Канана. – Пока я хоть что-то вижу, я могу бороться». Подняв пригоршню сухих листьев, он швырнул их на догорающие угли. Огонь весело взметнулся вверх, и в его свете принц увидел длинное, худощавое тело, пригнувшееся к земле. Красные глаза остановились и вдруг поднялись.

Это была Анайя.

– Я поговорила с Хозяином Леса, – сказала она чуть угрюмо, и глаза ее багрово тлели в свете костра. – Ты сказал правду.

Анайя отступила на несколько шагов, все еще не сводя глаз с Кит-Канана. Несмотря на эту хорошую новость, он чувствовал, что она вот-вот бросится на него. Опустившись на корточки, она посмотрела в огонь. Листья уже сгорели, и под слоем золы слабо тлели уголья.

– Ты мудро поступил, разведя огонь, – заметила она. – Я позвала Черных Тварей, чтобы они следили за тобой, пока я разговаривала с Хозяином Леса.

Кит-Канан выпрямился с деланным безразличием.

– Так что же это за Черные Твари?

– Сейчас покажу. – Анайя. подняв с земли сухую ветку, поднесла ее к остаткам костра. Мгновение ветка сильно дымилась, затем разгорелась. Анайя осветила факелом деревья, окружавшие поляну, и Кит-Канан потерял все свое с трудом приобретенное спокойствие, когда увидел, что ожидало их в темноте.

Все стволы деревьев, каждая ветка, каждый квадратный дюйм почвы был покрыт слоем живых, копошащихся созданий. Сверчки, многоножки, кузнечики, пауки всевозможных видов и размеров, уховертки, тараканы, гусеницы, мотыльки, огромные мухи, цикады с мягкими, сочными телами и прозрачными крыльями… они шевелились везде, куда ни падал взгляд, покрывали все поверхности. Полчище застыло в безмолвном ожидании.

Анайя вернулась к костру. Кит-Канан побледнел от отвращения.

– Что же ты за ведьма? – выдохнул он. – Ты приказываешь всем этим паразитам?

– Я не ведьма. Этот лес – мой дом, и я его тщательно охраняю. Черные Твари – мои соседи. Я предупредила их, когда оставила тебя одного, и они собрались, чтобы следить за тобой.

– Ну, уж теперь, когда ты знаешь, кто я, ты можешь отослать их прочь, – заметил он.

– Они уже почти ушли. Разве ты не слышишь, как они расходятся? – насмешливо спросила она.

– Нет, не слышу. – Кит-Канан оглядел окружавший их лес, вытирая рукавом пот со лба.

А затем он сосредоточился на загадочной эльфийской девушке и вычеркнул из памяти Черных Тварей. Из-за нарисованных узоров, грима и раскрашенной кожи Кит-Канан не мог точно определить ее возраст и понять, как именно она выглядит. Она сидела на корточках, балансируя на кончиках пальцев. Кит-Канан подбросил в костер немного хвороста, и постепенно все вокруг осветилось.

– Хозяин Леса говорит, ты пришел сюда, чтобы изгнать захватчиков, – сказала Анайя. – Я слышала их, слышала их запах, видела разрушения, которые они причинили. Но хотя я никогда не сомневалась в словах великого единорога, я не могу понять, как ты сможешь кого-либо изгнать. Ты не лесной бродяга – от тебя пахнет местами, где много народу и мало деревьев.

Кит-Канан устал от грубости Каганести. Он мог извинить Макели, который был еще мальчишкой, но эта дикарка позволяла себе слишком много.

– Я принц из Королевского Дома, – гордо ответил он. – Я обучался воинскому искусству. Я не знаю, кто эти разбойники и сколько их, но изо всех сил постараюсь найти способ от них избавиться. Я не претендую на твою симпатию, Анайя, но лучше бы ты меня так часто не оскорбляла. – Он откинулся назад и оперся на локти. – В конце концов, кто тебя одолел и повалил на землю?

Женщина поворошила веткой в костре.

– Я сама позволила тебе отнять нож, – словно защищаясь, произнесла она.

– Ты – что? – Кит-Канан сел.

– Ты показался мне таким неуклюжим чужеземцем, я не думала, что ты опасен. Я позволила тебе взять верх, чтобы посмотреть, что ты станешь делать. Ты не смог бы перерезать мне горло этим ножом. Он тупой, как зубы у коровы.

Несмотря на свое раздражение, Кит-Канан вдруг обнаружил, что улыбается.

– Так ты хотела проверить, милосерден ли я?

– Вот именно, – был ответ.

– Значит, я действительно медлительный, тупой чужеземец, верно? – спросил он.

– Ты силен, – признала она, – но борешься, как падающий камень.

– Да еще и дышу неправильно. – Кит-Канан уже удивлялся, как это он смог достичь девяностолетнего возраста, будучи настолько неприспособленным к жизни.

Упоминание о дыхании вызвало в его памяти Макели, и Кит-Канан сообщил Анайе, что мальчик до сих пор не вернулся.

– Кели и раньше уходил надолго, на гораздо большее время, чем сейчас, – беззаботно махнула она рукой.

Хотя беспокойство все еще снедало его, Кит-Канан сознавал, что Анайя лучше знает привычки Макели. Именно в этот момент в желудке у него заурчало, и он потер живот, покраснев от смущения.

– Знаешь, я очень голоден, – сообщил Кит-Канан.

Не говоря ни слова, Анайя направилась в дом и через некоторое время вернулась с несколькими копчеными оленьими ребрами, завернутыми в скрученную кору. Кит-Канан покачал головой: интересно, где все это время было спрятано мясо.

Анайя опустилась на землю у костра в своей любимой позе и вытащила из мешка на поясе узкий кремневый нож. Ловкими, привычными движениями она отделила ребра друг от друга и начала есть.

– Можно мне? – в отчаянии попросил принц. Она тут же бросила ему через костер пару ребер. Кит-Канан уже понял, что хороших манер от Каганести ждать бесполезно, а при виде мяса рот его наполнился слюной. Он схватил ребро, лежавшее на коленях, и начал его обгрызать. Мясо было жестким и имело резкий привкус, но понравилось принцу. Пока он понемногу откусывал от ребра, Анайя уже обглодала кости – быстрее, чем ему когда-либо приходилось видеть.

– Спасибо тебе, – от души поблагодарил ее принц.

– Тебе не за что меня благодарить. Теперь, когда ты съел мое мясо, ты должен делать то, что я скажу, – жестко ответила она.

– О чем это ты? – нахмурился он. – Принц Сильванести не подчиняется никому, кроме Пророка и богов.

– Ты сейчас не в Городе Башен. – Анайя швырнула в огонь обглоданные кости. – Здесь дикий лес, и первый закон здешних мест таков: каждый ест только то, что добыл сам. Это делает тебя свободным. Если ты ешь чужую пищу, ты несвободен, ты беспомощный младенец, которого нужно кормить.

Кит-Канан вскочил на ноги и надменно произнес:

– Я обещал помочь Хозяину Леса, но, клянусь кровью Эли, я не стану ничьим рабом! А особенно у грязной раскрашенной дикарки!