Люди и кибернетика - Никита Моисеев

Так родилась программа ГОЭЛРО. Сейчас мы бы сказали: для реализации программной доктрины — установки партии — необходима та совокупность хозяйственных мероприятий, которую теперь принято называть программой ГОЭЛРО.

Очень интересна и назидательна работа над программой ГОЭЛРО. Для понимания того, как она разворачивалась, многое дает изучение переписки В. И. Ленина с участниками составления этой программы, и прежде всего с ее формальным руководителем, первым председателем Госплана, академиком Г. М. Кржижановским, впоследствии директором Института энергетики. Для создания необходимого энергетического потенциала можно было использовать разные пути. Наиболее популярная и простая идея — восстановление старых маломощных электростанций, обслуживающих отдельные предприятия и населенные пункты. Вариант был самым дешевым, ею можно было реализовать в наиболее короткие сроки, и он имел многочисленных сторонников.

Но он был тупиковым. А в своих программных документах партия требовала не просто восстановления промышленности, но и создания плацдарма для нового качественного развития промышленного потенциала страны. Восстановление традиционной энергетической базы с ее карликовыми электростанциями позволило бы в лучшем случае вернуться к техническому уровню 1917 года — грубо говоря, отремонтировать сломанное!

А нам нужно было иное. И прежде всего необходимо было обеспечить современный, самый передовой уровень энергетики, добиться ее соответствия последним достижениям науки и техники, а может быть, даже большего:

в 20-х годах надо было обеспечивать уже уровень 30-х, когда энергетика станет сердцем новой промышленности, которую мы начали создавать.

Вот почему традиционная схема восстановления была забракована и начат поиск новых вариантов. Наши инженеры Г. Кржижановский, А. Винтер и другие высказали совершенно новую идею, которая не имела тогда аналогов в мировой энергетике, — покрыть Россию сетью крупных районных электростанций, не принадлежащих отдельным предприятиям или городам, сетью, к которой по мере строительства будут подключаться новые заводы и фабрики. Однажды в ГДР на приеме советской научной делегации покойный Вальтер Ульбрихт, говоря о вычислительной технике, сказал: «Надо научиться обгонять не догоняя». Именно так поступила и наша партия, приняв программу ГОЭЛРО. Искать новые пути и, открыв их, следовать по ним, даже если будет трудно.

В итоге именно эти непроторенные дороги окажутся более короткими.

Интересно вспомнить, как встретила заграница известие о плане ГОЭЛРО. Замысел большевиков ей казался столь фантастичным, что его даже не обсуждали. Его восприняли как некий курьез, проявление глупости, в лучшем случае — некомпетентности.

«Надо же, нищая, разоренная лапотная Россия вместо того, чтобы идти по следам цивилизованного Запада, придумывает какую-то свою собственную научную концепцию развития энергетики!» Даже наши друзья сомневались в разумности ленинского плана. Казалось очевидным, что если уж ты отстал, то и следуй за идущими впереди. И нечего умничать! Да, конечно, мы тогда сильно отставали. И не только в энергетике.

Выполнение плана ГОЭЛРО имело не только огромное народнохозяйственное и политическое значение. Оно сыграло выдающуюся роль в утверждении самосознания советского человека, оно дало почувствовать советскому народу свой творческий созидательный потенциал.

Воистину прав был В. И. Ленин, когда план ГОЭЛРО называл второй программой партии.

Итак, было принято, как теперь стало ясным, единственно правильное решение — покрыть страну сетью государственных районных электростанций (ГРЭС).

Потом по этому пути пойдут и развитые капиталистические страны, но в 20-м году сама идея крупных региональных электростанций казалась абсурдным замыслом фанатиков: «Запад еще такого не знал, а вы в своей России…»

Решение о создании системы районных электростанций было тщательно аргументировано. На всех этапах его подготовки непосредственное участие принимал В. И. Ленин. По существу, именно он был вдохновителем и руководителем программы. Очень интересна переписка по этому поводу Владимира Ильича с Г. Кржижановским. В одном из писем он требует, например, поручить К. Кругу, тогда одному из наиболее компетентных специалистов в области электротехники, дать подробное экономическое обоснование предлагаемому проекту. Материалы ГОЭЛРО содержат подробное сопоставление нового варианта с другими возможными и, в частности, с традиционным, предлагавшим восстановление существовавших ранее «карликовых» электростанций. План был утвержден VIII съездом Советов, и стали появляться новые, незнакомые и на первых порах малопонятные слова: Волховстрой, Шатура, Кашира и, наконец, Днепрострой!

Пример ГОЭЛРО показателен во многих отношениях. По существу, хотя и не формально, во главе программы стояло первое лицо в государстве. У него был штаб, который возглавлял Г. Кржижановский — авторитетнейший специалист в области энергетики. Этот штаб был мало похож на административный аппарат современного ведомства. Скорее это был исследовательский институт при руководителе программы. Он изучал альтернативные варианты программы, ставил перед немногочисленными тогда научными и проектными организациями страны технические и организационные задачи. У него не было заказчиков он сам был заказчиком и сам проектировал программу, привлекал инженеров, проводил изыскания, следил за строительством, создавал новые станции и т. д. Причем делалось это всегда предельно малым числом людей по современным меркам, но зато это были наиболее квалифицированные специалисты страны. Этот штаб был облечен властью и доверием. Его работники могли идти на риск и шли на него — ведь дорога еще не была проторена!

Итак, при составлении плана ГОЭЛРО планирование осуществлялось по принципу «сверху вниз». На верхнем уровне с участием первых лиц государства формировалась основная концепция — доктрина, если угодно.

Затем руководство Госплана — Г. Кржижановский и его ближайшие коллеги определяло задания нижестоящим организациям и, что очень важно, вместе с планом одновременно одним и тем же документом доводило до сведения исполнителей не только плановое задание, но и те ресурсы, которые должны быть выделены для выполнения плана. Так что процесс планирования и снабжения представлял собой единое целое. И еще одно.

О плане ГОЭЛРО тогда знали все. На уроке географии во всех школах учителя рассказывали о программе ГОЭЛРО. Из газет, из политинформаций и бесед вся страна знала, как идет строительство Волховской, Шатурской, Каширской и других электростанций. Программа была в центре внимания партийной, комсомольской и других организаций. В пропаганде тех лет формализм был сведен до минимума, слушатели не сдавали никаких зачетов, но знали, как идет добыча торфа в районе Шатуры, почему задерживается пуск новой турбины на Волхове и т. д. Об этом знали так же хорошо, как и о борьбе с беспризорностью, о строительстве Турксиба.

Просто это была жизнь созидателей тех лет. И, не поняв такого удивительного единства стремлений, нельзя было западным деятелям понять «феномена восстановления».

Так возникли организационные формы управления экономикой, наиболее соответствовавшие условиям тех лет.

Подведем некоторые итоги

В нашей стране сразу после победы в гражданской войне выработался новый метод управления — Программный метод. Тогда он так еще не назывался. Такое название возникло лишь в 60-х годах, но, по существу, именно в те дни возникла та схема, которая ныне постепенно становится основой управления экономическим организмом Советской державы. Ее особенность состоит в том, что она связывает политические установки партии, определенные в результате глубокого анализа существующей обстановки в мире и внутри страны, с совокупностью хозяйственных мероприятий, именуемых планами. Конечно, ведение народного хозяйства — это не запуск космического аппарата, где все особенности процесса движения относительно просты. Но совокупность крупных народнохозяйственных программ как раз и определяет ту основную траекторию развития, которая должна обеспечивать достижение целей, формулируемых партией.

Но одних программ мало; во-первых, они не могут охватить все детали фантастического производственного разнообразия, во-вторых, выполнение программ требует ресурсов, а ресурсы на все программы общие — их надо разделить между ними. Поэтому программы должны быть увязаны между собой. А для этого необходимо планирование в масштабе всей страны. Такое единое планирование возникает вследствие новых производственных отношений, новой организационной структуры, в рамках которой живет народ.

Все средства производства, все ресурсы, земля, вода… принадлежат народу. Руководитель министерством, трестом, объединением, предприятием, конечно, должен заботиться о рентабельности своего дела. Но его жизненные установки, его цели совсем другие, чем стремления хозяина фирмы, заправилы корпорации, министра капиталистического государства. У него есть возможность целенаправленного использования потенциала всего производственного организма страны, возможность единого планирования.