9-й вал - Нина Цуканова

– Давайте сделаем вот как, – предлагал Янги, рисуя палочкой на мерзлой земле: – Мы изменим направление и пойдем на северо-восток. Это даст нам шанс скрыться от преследователей и спокойно искать принца…

Антик подошел… и перечеркнул исписанную землю сапогом.

– Мы откололись от отряда. Из ударной группы нас два с половиной инвалида, остальные даже не держали оружия в руках, – тихим, пробирающим до самого сердца голосом, говорил Антик, чеканя слова: – Мы обречены.

(10 ноября)

Вопреки мрачным предсказаниям Антика, мы до сих пор живы.

Ка-ну выточил себе трость-шест-кол. Что примечательно, из осины.

Мы двигались по небольшой рощице и дошли до полянки.

– Ш-ш-ш, – обернулся к нам Молния, идущий впереди: – Там кто-то есть.

На поляне был человек. Девушка. Она лежала к нам спиной и спала. Волосы у нее были короткие, как будто обгоревшие до середины. Огонь она не разводила. В руках сжимала арбалет.

Свернулась, как кошка.

Благодаря этой ассоциации, я ее узнала.

– Долорес… – прошептала я: – Долорес!

Я подбежала к ней и обняла за плечи; она, очнувшись, попыталась вырваться и направить на меня арбалет. Но, узнав, вскрикнула, и тоже заключила меня в объятия.

Лицо ее было наполовину в ожогах.

… Вскоре после возвращения Долорес, ее дом подожгли. Карл опоздал, дом был охвачен пламенем. Долорес с мамой и сыном были заблокированы в доме. Но четырехлетнего сынишку ей удалось выпустить к отцу через окно.

Но их стали преследовать… Дальше Долорес потеряла сознание…

Дом сгорел не полностью, и она осталась жива. Мама погибла. Карла с сыном убили во дворе.

Долорес, в одночасье потерявшая все, тайно похоронила их во дворе, взяла Карлов арбалет и ушла в леса. Мстить.

Поэтому Долорес и не разводила огня – теперь она его боялась.

(13 ноября)

Мы двигались через болото, и основательно заплутали среди дорожек.

Корнелия наклонилась к воде и с диким визгом бросилась прочь.

– Что случилось? – вскинулся Ка-ну.

Корнелия заскулила, указывая пальцем на темную воду.

Из воды показалась голова и злобно расхохоталась…

На дорогу выбралась болотница. Ростом она была человеку по пояс (ну… Антику по грудь). Кожа склизкая, как у рыбы, частично покрытая чешуей. Мокрые, лоснящиеся волосы зачесаны назад. Лицо несимпатичное, высоко посаженный вздернутый нос, маленькие раскосые глазки. Длинный, похожий на крысиный, но только в чешуе и очень послушный, хвост.

– Заблудились? – злорадно осведомилась болотница.

Я перехватила инициативу и вежливо заговорила:

– Да. Не могла бы ты показать нам дорогу?..

– Три желания, – цинично отозвалась та.

– Что? – не поняла я.

– Выведу, если исполните три моих желания, – презрительно пояснила болотница.

Мы посовещались.

– Хорошо, – сказала я. – Загадывай.

Болотница осклабилась и сказала:

– Первое. Угостите меня чем-нибудь вкусненьким.

С "вкусненьким" у нас, конечно, была проблема. Но в результате долгих поисков, Джуно нашел в своей сумке несколько печенюшек.

Болотница подозрительно на них посмотрела, надкусила, и удовлетворенно кивнув, захрустела.

– Второе, – сказала она, смахивая крошки с лица: – Подарите мне какую-нибудь хорошенькую вещицу.

– Какую именно? – уточнил Джуно.

– Я за вас и придумывать, что ли, должна?

– Ну… у меня платье есть запасное, – протянула Корнелия. – Если ему подол обрезать, как раз ей подойдет…

Корнелия болезненно покривилась, когда ножницы коснулись ткани, а также, когда в нее вцепились грязные короткие пальчики.

– Неплохо, – кивнула болотница: – Ну и третье, – она сделала многозначительную паузу: – Пусть один из вас, меня поцелует.

– Кто? – осторожно спросила я.

– Ну, не баба, ясен пень! И не самый маленький.

Янги, Ка-ну, Молния и Антик собрались в круг.

Бросили жребий. "Повезло" Ка-ну.

Потусторонний с мрачным видом подошел к болотнице.

Она с готовностью подставила губки.

Ка-ну, стараясь морщиться как можно незаметнее, смахнул оставшиеся крошки с мерзкой мордашки.

Потом прикоснулся к ней губами. А не просто чмокнул воздух рядом с ее губами.

Болотница испытующе на него посмотрела: что он будет делать дальше, не примется ли сразу отплевываться…

Ка-ну испытание прошел.

– Ладно! – удовлетворенно потянулась болотница: – Так и быть, буду вашим проводником по этому болоту. Ступайте за мной!

(19 ноября)

Несмотря на все предосторожности, на нас все-таки напали. Мы вынуждены были принять бой.

… Корнелия не видела арбалета. И я уже не успевала ее спасти. Никто не успевал. Кроме…

Молния толкнул девушку, выбивая с линии огня. Она споткнулась, чуть не упала, и хотела уже наброситься на него с претензиями… Тот медленно оседал на землю с болтом в груди.

Корнелия исступленно вскрикнула и подхватила Молнию, не дав ему упасть.

– Надо уходить! – сказал Ка-ну, перехватывая раненого товарища.

– Да, уходим! – скомандовал Джуно.

Едва мы ушли от преследователей, пришлось остановиться. Молнии было совсем худо.

Мы разбили лагерь на небольшой полянке.

Антик вытащил болт. После ранения, когда он не мог сражаться, ему часто приходилось помогать Лиане, и поэтому он немножко получше нас разбирался в вопросах медицины. Он, конечно, сказал, что безнадега полная, но он вообще в последнее время был неисправимым пессимистом…

Молнии было очень плохо. Он метался, кривился, до крови кусал губы (зубки у него были мелкие, острые, частые, как у рыбы).

К полуночи он вообще впал в беспросветный бред и рассказал, что он нанятый шпион министра, специально засланный к нам для слежки. Но он очень быстро перестал передавать им информацию. Сразу. Так себе был шпион.

– Час от часу не легче, – простонал Ка-ну. – Хотя тут все логично: они знали, что подосланного человека Юсс раскусит сразу, а вот спринтера – даже не заподозрит.

– Как же все запутано, – проговорила я.

Потом меня попросили сходить за водой. Я взяла котелок и пошла к ручью.

На краткий миг мне показалось, что из отражения на водной поверхности на меня взглянула нимфа Солнце.

Она воспитывала меня до восьми лет. Но она правильно поступила, отправив меня к Юссариану. Нимфы не взрослеют, тогда как люди…

Бог мой! Мне ж без двух лет тридцатник!

Солнце годится мне, ну, не в дочки, конечно (пока!), но всяко во младшие сестры.

И да, ребята правы, очерченные скулы мне не идут…

… Мэу была моделью, я увидела ее на показе мод, и жутко завидовала восторгу, который у друзей вызывала ее точеная фигурка.

Я хотела с ней подружиться, но между нами вышел конфликт. В результате, одним из заявлений Мэу было, что я никогда не смогу просидеть хотя бы несколько дней на модельной диете. А я приняла вызов.

Отряд ужаснулся, все пытались меня отговорить.

Я выбрала одну из самых жестких программ. В результате, за несколько дней она чувствительно подкосила мои силы. Что едва не кончилось для меня гибелью в бою.

В одной из схваток, меня столкнули со стены остова разрушенной крепости. На земле под ним как раз были камни. Но меня спас Ка-ну. Он прыгнул и поймал меня в полете, изменив траекторию моего падения, и мы аккуратно приземлились на траву в стороне от стены. Ну как… Меня он кидал аккуратно. Сам приземлялся, как получилось. Почти месяц потом хромал, бедняжка.

Я поняла, что вела себя глупо. Когда у тебя каждый день может произойти ситуация с риском для жизни, так делать нельзя.

А вскоре на модельное агентство Мэу напали. Она очень удивилась, когда я спасла ее. Она думала, что я не прощу ей оскорблений.

Мэу, пообщавшись с нами, не смогла больше работать в своем полном лицемерия агентстве и сбежала к нам на следующий же день.

Мы были такими подругами! Как жаль, что все в прошлом…

Я набрала воды и вернулась в лагерь.

– Спасибо. Повесь на огонь, и сходи, пожалуйста, еще за хворостом, – сказала Долорес. Сама она к костру не приближалась.

Долорес, под руководством (скорее, присмотром) Антика, занималась раненым. Он был совсем плох.

Мне было значительно комфортнее, когда мне говорили, что делать. Юссариан прав, я не командир.

– Хорошо. Сейчас только, отдохну секундочку…

Я прислонилась спиной дереву и на секунду прикрыла глаза.

Открыла.

… Полуденное солнце било в лицо.

(20 ноября)

– Доброе утро! – радостно сообщил Янги.

– А-а-а! Почему вы меня не разбудили? – вскинулась я.

– Тебе нужен был отдых, – Долорес похлопала меня по плечу.

– Ка-ну с Антиком пошли на охоту, – сказал Янги.

Я скривилась. Умерщвление животных пусть и по необходимости, по-прежнему казалось мне чудовищным.

– Конец нам! – истерически выкрикнул Кариджану, выскочив, тяжело опираясь на свой шест, на поляну.

– Что случилось? – вскрикнул Янги.