Сады луны (перевод И. Иванова) - Стивен Эриксон

— Каладан Бруд, — вполголоса повторил Калот. — По-моему, я уже где-то слышал это имя. Странно, что я никогда не обращал на него особого внимания.

Дырявый Парус уставилась на Тайскренна. Калот был прав: имя человека, командовавшего наемниками Малиновой гвардии и тистеандиями — воинами нечеловеческой расы, — звучало уж очень знакомо. Где они могли слышать это имя? Может, в старых легендах или в какой-нибудь балладе о воинах прошлого?

Тайскренн выдержал ее взгляд и ответил своим.

— Хватит нам оправдываться и искать причины, — с пафосом объявил он, обращаясь ко всем. — Императрица приказала, и мы должны повиноваться.

Хохолок опять фыркнул.

— Попахивает выкручиванием рук.

Он откинулся на спинку и презрительно улыбнулся Тайскренну.

— Кстати, тебе это не напоминает, как мы играли в кошки-мышки в Арене? Уж больно ты суетишься насчет приказа императрицы. Так и вижу на нем твои следы. Ты ведь давно искал удобного случая, извелся весь.

Его усмешка стала зловещей.

— А кто ж эти остальные трое верховных магов? Попробую угадать.

— Довольно!

Тайскренн подступил вплотную к Хохолку. Тот замер, глаза его блестели от возбуждения.

Калоту показалось, что в шатре стало совсем темно. Он беззвучно хохотал и вытирал платком слезы, катившиеся по щекам.

«Проклятая сила их магии, — думала Дырявый Парус — У меня сейчас голова расколется».

— Ладно, — прошептал Хохолок. — Выкладывай карты на стол. Уверен, что Железный кулак оценит твою искренность. Он кое-что подозревает. Надеюсь, с твоей помощью его подозрения выстроятся в правильном порядке. Давай, дружище, начинай.

Дырявый Парус бросила взгляд на Дуджека. Лицо командующего стало непроницаемым, сощуренные глаза безотрывно смотрели на Тайскренна.

— Парус, что тут вообще происходит? — спросил, наклоняясь к ней, Калот.

— Понятия не имею, — шепотом ответила она, — но становится ощутимо жарко.

Хотя эти слова были произнесены шутливым тоном, разуму колдуньи было не до шуток. Ее внутренности были стянуты холодным узлом страха. Хохолок находился на службе империи дольше, чем они с Калотом. Он был в числе магов Семиградия, сражавшихся против малазанцев до того, как пал Арен, а силы Священного Фалахада оказались смятыми и рассеянными. Хохолок перешел на сторону империи прежде, чем его поставили перед выбором: смерть или служба новым хозяевам. Он примкнул к боевым магам Второй армии в Панпотсуне. Там же сражался и Дуджек, командуя старой императорской гвардией. В те дни сила, противостоящая законному правлению, впервые подняла голову и нанесла удар. Тогда был предательски убит Дассем Ультор — первый меч империи. Хохолок, несомненно, что-то знает. Но что именно?

— И в самом деле, довольно, — подчеркнуто медленно произнес Дуджек. — Пора заниматься делом. Вот и займемся им.

Дырявый Парус вздохнула. Однорукий не станет увязать в словах. Она хорошо знала этого человека. Нет, не как друга (друзей у Дуджека не было), а как лучшего военного стратега империи. Если подозрения Хохолка верны и кто-то где-то решил предать Железного кулака, а Таискренн является частью заговора… тогда мы все загремим в тартарары. В свое время Калот сказал ей: «Берегись империи, когда она начнет разваливаться. Призраки воинов Семиградия ждут часа отмщения. Они были разбиты, но все равно остались непобедимыми…»

Тайскренн махнул рукой ей и остальным магам. Дырявый Парус и Калот встали. Хохолок оставался сидеть с закрытыми глазами, будто задремал.

— Так как насчет моего перевода? — напомнил Дуджеку Калот.

— Давай потом, — отмахнулся Железный кулак. — Писанина — кошмарное занятие, когда у тебя одна рука.

Он, видимо, хотел добавить что-то еще, но Калот вдруг произнес:

— Аномандарис.

Хохолок тут же открыл глаза и с нескрываемым злорадством посмотрел на Тайскренна.

— Да… конечно… Значит, еще три верховных мага. Только три?

Дырявый Парус следила за бледным, напряженным лицом Дуджека.

— Баллада, — тихо сказала она. — Я помню, как она начинается:

Каладан Бруд, воин-затворник,вестник зимы, не знающий жалости…

Калот тут же подхватил:

… в гробнице, слов лишенной,он руки воздел, сокрушая преграды…

Колдунья продолжила:

… и взял молот песни своей.Живет он во сне — и берегитесь,все берегитесь его пробужденья.Бойтесь его разбудить.

Когда отзвучали последние слова баллады, глаза всех собравшихся были устремлены на Тайскренна.

— Похоже, он пробуждается, — сказала Дырявый Парус, ощущая противную сухость во рту. — «Аномандарис» — так называется героическая баллада, которую написал Рыбак из Тата.

— Но баллада посвящена не Каладану Бруду, — хмурясь, заметил Дуджек.

— Верно, — согласилась колдунья. — Там рассказывается о спутнике Бруда.

Хохолок медленно встал. Он едва ли не вплотную приблизился к Тайскренну и сказал:

— Аномандер Рейк, правитель тистеандиев. Их называют душами Беззвездной Ночи. А самого Рейка — Гривой Хаоса. Вот кто находится в базальтовой крепости. А ты хочешь бросить против него четверых верховных магов и горстку боевых?

На гладком лице Тайскренна выступили едва заметные капельки пота. Голос его оставался ровным.

— Тистеандии не похожи на нас. Вы считаете их непредсказуемыми, но это не так. Совсем наоборот. У них нет ни собственного государства, ни собственных дел. Тистеандии вмешиваются в войны людей, кочуя с места на место. Или вы всерьез думаете, будто Аномандер Рейк останется здесь и будет сражаться?

— А Каладан Бруд когда-нибудь показывал нам спину? — парировал Хохолок.

— Не забывай, Хохолок, он не тистеандий. Он человек. Кое-кто утверждает, что в его жилах есть часть крови баргастов. Однако у него нет ни капли крови Древних, и ему несвойственно их поведение.

— По-твоему, Рейк предаст магов Крепких Стен? Нарушит соглашение с ними? — вмешалась колдунья.

— Повторяю вам: тистеандии думают не так, как люди, — ответил Тайскренн. — Кстати, колдунья, Беллурдан нашел в Генабарисе кое-что интересное. За Чернопсовым лесом, где-то в горах он наткнулся на хранилище древних свитков. Среди прочего там оказались и неизвестные свитки с «Глупостью Гофоса». Есть весьма примечательные описания тистеандиев и других древних рас. Запомните: до сих пор Дитя Луны уклонялась от стычек с силами империи.

Волны страха пронзали колдунью насквозь, заставляя трястись ее поджилки. Она грузно опустилась на стул, отчего тот жалобно скрипнул.