Кризис власти - Артем Каменистый

Уверены в себе на все сто.

Тяжёлую конницу вражеское командование почему-то разместило за пехотой, где ей, на первый взгляд, совершенно нечего делать. Она ведь своего рода таран, прекрасно подходящий для разрыва рядов, если ряды не из тяжёлой пехоты. Именно из такой почти целиком состоит наше сборное войско, и южане не могут это не знать.

Столь странное построение можно объяснить лишь тем, что противник хочет свести свои потери к минимуму и потому не собирается вступать в честную хватку на оружии. Его тяжёлая пехота приблизится к нам, пряча за стеной щитов магов и стрелков. Те обрушатся с сотни шагов из-за прикрытых бронёй спин, не боясь серьёзного ответного огня. Нестойкие мудавийцы побегут сразу, стойкие ненамного от них отстанут. Не факт, что отряды корпуса не помчатся следом, но даже если устоят, их или добьют издали, или ряды врага разойдутся, выпуская тяжёлую конницу, что легко сметёт разобщённые остатки армии.

Замысел простой, читается легко, скрыть его командование врага даже не пытается.

Ну а чего им хитрить? Со столь подавляющим превосходством я бы, наверное, тоже играл в открытую.

— Эй! Как там тебя! Десница! Ну-ка сними с меня ошейник! — прогнусавили из-за колеса катапульты.

Там Кошшок Баил оставил свою живую игрушку, противоречиво объяснив свой поступок тем, что, по его мнению, возле меня воришке будет безопаснее всего, плюс, в итоге, он сгорит вместе с метательной машиной. Мол, мстительные южане её сожгут непременно, если она хоть кого-то покалечить успеет.

— Сними! — не сдавался Гнусис. — Я желаю сражаться за тебя! Прям очень сильно желаю! Слава деснице!

— Как-нибудь без тебя справлюсь, — ответил я. — Да и ключа нет.

— Десница, не разочаровывай меня. Ты что, без ключа с такой ерундой справиться не сможешь? Ну так и быть, я помогу. Дай гвоздь тонкий, или булавку, и отвернись на минутку.

— К Кошшоку обращайся.

— Вот зачем ты так? Нельзя меня обижать. Плохая примета, удачи не будет. Без удачи с тобой южане плохо поступят. Сними ошейник, иначе так и случится.

— Ну это мы ещё посмотрим, кто с кем и как поступит… — протянул я, выпрямляясь на стременах.

Южане, наконец, стронулись с места. Я не о лёгкой коннице, что и до этого активно шевелилась, я о пехоте. Зашагали к нам под мерный барабанный бой. Из задних рядов при этом взмыли дымные шлейфы запускаемых ракет. Их на юге по традиции не только ради веселья запускали, а и в военных целях. Нет, до прямого поражения противника, вроде как, ещё не додумались, а вот сигналили таким способом часто. За простейшими реактивными снарядами тянулись разноцветные ленты, где каждый цвет что-то обозначал.

Что именно? Не знаю, эта азбука мне неведома, да и как-то не интересовался. На севере ракетами не увлекаются (на что есть причины), поэтому сложно найти информацию.

Вот горящим составом я очень даже интересовался, но до сих пор в этом не преуспел. Его делают лишь в паре недружелюбных южных стран алхимики нескольких гильдий. Свой секрет они никому не выдают, их продукция в Мудавию попадает контрабандой. Здесь из-за традиций готовы втридорога заплатить за подобные игрушки, вот только применяют ракеты исключительно в мирных целях, на празднествах. Так что секреты азбуки цветов мудавийцы не расскажут.

— Что это они делают? — удивился Паксус. — Разве сейчас праздник?

Аммо Раллес проследил за ракетами мрачным взглядом и решил его просветить:

— Полагаю, они подают сигнал свой коннице. Тем отрядам, которые успели забраться на борт долины. Предупреждают, что им пора готовиться преследовать убегающих. Тех, кому повезёт пережить атаку магов.

Паксус, как и все понимал, насколько у нас непростое положение, и слова главы миссии ещё больше подпортили его настроение:

— Тех, кому повезёт пережить?.. Великий ПОРЯДОК, пощади…

— И каково это, умирать девственником? — с деланным сочувствием спросил Дорс.

— Да иди ты к Хаосу в зад! — грязно огрызнулся Паксус.

— Может вы хоть сейчас перестанете собачиться и начнёте себя вести, как достойные персты десницы? — попросил я, не особо рассчитывая на то, что меня услышат. — Тебя, Дорс, это в первую очередь касается. Хуже глупого ребёнка… неисправим… Я уже сто раз пожалел, что пошёл навстречу просьбе твоих родных…

— Жаль, времени не осталось, — вздохнул Аммо Раллес, с нездоровым оживлением косясь на Паксуса. — Молодой господин, намекни вы чуть пораньше, я бы попробовал помочь вам с вашим маленьким затруднением. Мне это ничуть не сложно.

— И вы тоже к Хаосу идите! — чуть ли не проорал Паксус. — Все идите! Все!

Выхватив меч, он направил коня влево. Там, на фланге, располагался скромный отряд всадников, которым командовал Арсай. То есть именно в той стороне, скорее всего, будет веселее всего.

— Ну всё, за левый фланг можно не волноваться, — ухмыльнулся Дорс.

Я покачал головой:

— Ты меня разочаровываешь. Даже получив окта, не можешь вести себя, как полагается. Хорошо, что я позволил тебе пользоваться им лишь временно.

Здоровяк как-то странно насупился и тоже направился влево.

— Эй! Ты не забыл? В первую очередь ты должен держаться возле Гласа.

— Да помню я… господин десница. Извиниться хочу. Пока время есть.

Извиниться? Дорс?

Звучит фантастически.

Не верю.

Времени, между тем, уже почти не осталось. Пехота врага перешла за ту линию, где её не могла достать наша катапульта.

Мастер-инженер, увидев это, не выдержал:

— Господин Гедар, мы уже можем начать бить полупудовыми. Прикажете зарядить?

— Рано…

Мастер замолк, но лицо его превратилось в немой вопрос. Он не понимал, почему мы ничего не предпринимаем. А я не торопился ничего объяснять.

Потому что один вопрос потянет другой, а там и третий, возникнут ненужные сомнения и полное непонимание некоторых вещей. Ведь то, что я задумал, даже хорошо образованных аристократов может в тупик поставить, а обычные люди о таких делах вряд ли хоть что-то знают. Разве что на уровне многократно перевранных слухов.

Я похожее уже проворачивал, я знаю, что будет дальше, чем всё завершится, что именно и в какой последовательности следует делать.

Другим всё это знать необязательно.

В небо взмыла новая порция ракет, и ритмы вражеских барабанов изменились. Фланги наступающей пехоты тут же встали, а центр при этом продолжил движение. Строй южан деформировался и начал превращаться в подобие клина с тупым концом.

Адмирал Иассен с утра находился возле меня,