Его маленький чертёнок (СИ) - Коваль Алекс

– Очень надеюсь, что нет.

– А то, мозет, тебя нужно будет спасать? Так я могу папочку позвать! – просияла улыбкой Ника. 

Вот только Демьяна – злейшество – Нагорного мне тут не хватало!

– Нет-нет. Я аккуратно поднимусь и все сделаю. Никого не надо звать!

И вообще, что за странный вопрос? Ника еще и прищурилась подозрительно, у меня в голове даже дикая мысль проскользнула: а что, если… Да нет. Нет! Конечно же, она не сделает так плохо! Она же ребенок, а не вредитель метр с кепкой. 

Хотя у детей обычно ко всему весьма необычный подход... 

Да у нее просто силенок не хватит перевернуть меня с лестницы! 

Или…

А дочурка Нагорного все еще стоит и косится на стремянку. Заложив ручки за спину и топая ножкой в красном кеде. Клянусь, не знай я, что дети в таком возрасте еще не все цифры знают, решила бы, то этот юный гений траекторию моего полета просчитывает. Попутно прикидывая скорость бега своего любимого родителя. 

– Ника, ты ведь ничего не задумала, правда? – интересуюсь осторожно. 

– Не-а, – махнула головой принцесса. – Ну, так сто дальше делаем? – тут же перескочила на другую тему девчонка. 

– Я пошла вешать чистые шторы, а ты пока посиди, идет?

– Идет.

И почему-то так легко она с этим согласилась, что шторы вешать мне тут же перехотелось. Вот только выбор у меня был невелик. 

Демьян

Оказавшись на шестом этаже, я тут же направился в самый конец коридора. Где находится номер, я уже отдаленно представлял. По наводке одной из горничных, что ехала со мной в лифте. Девчонка возраста Анфисы чуть ли не в стенку вжалась от страха вместе со своей тележкой. Еще и швабру выронила, когда выбегала из кабины на пятом.

Пришлось догонять. 

Что вообще происходит? У меня на лбу написано “осторожно злой босс”, что ли? 

Широкий отельный коридор встретил тишиной. Шума и погрома не было слышно – это обнадеживало. Может, я ошибся и Ника пошла не к Ветровой? Сильно вряд ли. 

Приближаясь к номеру, я зачем-то мимоходом провел пятерней по волосам, поправляя прическу, да тут же сам над собой и посмеялся. Идиот! От того, чтобы застегнуть пиджак и нацепить галстук, удержался. Уже хорошо. Может быть, еще с букетом надо было притащиться, Нагорный? 

У номера с табличкой “шестьсот пять” я притормозил и прислушался. 

Ну, точно, эта непоседливая шпана здесь и что-то без умолку лопочет на своем детском картавом языке. Ох, Доминика! Ремень по тебе плачет и строгий отец. 

В первое мгновение было желание влететь и с ходу наругать, но потом любопытство взяло верх, и я не стал вваливаться в номер и распугивать девчонок. Пошел чуть вперед по коридору и услышал:

– А еще бабуля сказала, сто купит мне новый скейтболд. 

Интересно, когда это она успела пообщаться с бабулей? Или мать только меня игнорирует последние сутки? 

– Скейтборд – это хорошо, – долетел до моего слуха голосок Ветровой. И почему-то воображение живо рисует на ее губах улыбку. А ведь губы у этой девчонки очень даже залипательные. 

– А ты умеешь кататься на скейтболде?

– Нет, но я умею кататься на велосипеде. 

– А ты меня научишь?

– Посмотрим, Ника, – вздохнула Анфиса. 

– А почему ты на все мои воплосы отвечаешь “посмотлим”? 

Я усмехнулся: маленькая проныра!

– Потому что они у тебя немного… сложные.

– Лазве? 

– Угу.

– Хм-м-м...

Весь воинственный настрой как ветром сдуло. На губы приклеилась ухмылка, а в голове красным визжащим сигналом затрубило предупреждение об опасности. Сближение Граф и моей дочери точно ничего хорошего мне не принесет, а только добавит проблем. Но игнорировать тот факт, что мне нравится, как дочь ведет себя в обществе Фисы, тяжело. 

Я сделал еще пару шагов по направлению к просторной спальне, откуда и доносились голоса дочери и ее “жертвы”. Выглянул из коридора и, особо не таясь, встал в дверном проеме, разглядывая картину маслом.

Ника топталась около опасно шатающейся стремянки и смотрела снизу вверх на Анфису, которая в этот момент, балансируя на цыпочках, стояла на той самой лестнице и усердно тянулась к гардине. В руках плотные тяжелые шторы, а стройные ножки трясутся от ненадежной под ними опоры.

Одно неловкое движение хрупкой Ветровой, и мое сердце прихватило. Я мысленно выругался, а девушка пошатнулась, выдавая испуганное: 

– Ой-ей!

– Падаешь? – охнула Ника. 

– Анфиса! – вылетело непроизвольно, и я дернулся вперед, залетая в комнату. Но сделал только хуже. Потому что Ветрова, резко крутанувшись, обернулась, уставившись на меня испуганным взглядом, а Ника расплылась в улыбке и, крикнув:

– Папуля, спасай! – толкнула рукой стремянку.

Девчонка, не ожидавшая такой подставы, закричала. Лестница скрипнула. Ника отскочила, и все дальнейшее слилось в одно бесконечно долгое мгновение, когда стремянка, и так еле стоявшая, решила рухнуть окончательно. Анфиса запаниковала, пошатнулась и повалилась с нее вниз, хватаясь за штору и отрывая на фиг ту вместе с крючками.

Я рванул вперед. Не ожидал от себя такой прыти, но в самый последний момент под металлический грохот стремянки второй раз за эти сутки поймал бедовую Ветрову-Граф. Руки девчонки, все еще цепляясь за края шторины, обвили меня за шею, а взгляд округлившихся глаз транслировал больше испуга не от падения и потенциальной возможности свернуть шею, а от того, что в их милом уединении нарисовался я. Еще и губы поджимает, зараза. На них и так-то спокойно не взглянешь. А сейчас подавно внимание цепляют. 

– Вы что творите? – рыкнул, сбрасывая минутное наваждение. – Ты куда полезла? У тебя жизнь лишняя есть, Ветрова? А ты, Доминика Демьяновна, что здесь делаешь?

Фиса завозилась у меня на руках, пытаясь спрыгнуть. Да делала она это так неосторожно, что в итоге припечатала мне локтем по ребру, заставляя поморщиться и сжать челюсти. А вместе с ними и руки на талии девушки еще сильнее. Прямо говоря, что фиг я ее отпущу! 

– Пусти.

– Чтобы ты еще что-нибудь тут разнесла? И как ты вообще в горничных задержалась? 

– Это не я! Это лестница! – завопила возмущенно девчонка. – Доминика? – посмотрела она на свою мелкую “сообщницу”. А так захлопала ресницами и выдала очаровательно-возмутительное:

– Ну, сто, Анфиса, а теперь ты станешь моей мамочкой? Папуля же тебя спас! 

Что? Какого…?

– Доминика! – выдали мы возмущенное с девушкой в унисон. 

– Сто? 

– О-о-о, – донеслось с порога в сопровождении звонких аплодисментов, – а я смотрю, вы и без меня тут неплохо справляетесь! – хохотнул знакомый женский голос.

Я бросила взгляд в сторону звука и на доли секунды даже глазам не поверил.

– Мама? Что ты здесь делаешь? 

– М-мама?! – охнула Ветрова, заикаясь, со всей своей девчачьей силой упирая ладони мне в грудь. – Что значит: мама?! – еще и ладошкой по плечу ударила от души… заноза. 

Глава 8

Демьян

– Ты не пробовала брать трубку, мама? 

Мы сидели в ресторане. Я, Ника и матушка. Последняя до сих пор украдкой посмеивалась и посматривала на свою изобретательную внучку. 

Нет, это надо было такое выдумать! Свалить Анфису с лестницы, чтобы выставить меня “рыцарем”. Абзац просто! 

После разгрома номера с подачи моей дочери и неожиданного появления моей матери, Анфиса, кажется, возненавидела меня еще больше. Разобиделась и обозвала напыщенным индюком.

На этом моменте я поперхнулся своим возмущением. А коза, на потеху “публики”, вдобавок ко всему, вместо благодарности за спасение ее тонкой шеи, врезала мне шторой по заднице. Потребовала, чтобы ее, бедную, немедленно все оставили в покое. Пришлось экстренно уводить из-под удара Нику с матерью, чуть ли не силой потащив первую в ресторан. Она, видите ли, “категорически отказывается уходить”.

И это только первый день командировки!