Капкан для гончей - Надежда Федотова

– И правда, – задумчиво проронил лорд Мак-Лайон. – Зачем?

Рассохшиеся ступени лестницы на второй этаж натужно заскрипели под чьими-то сапогами. Нэрис вздрогнула и быстро отскочила от двери. Еще не хватало, чтобы ее застали за таким неблаговидным занятием! Девушка огляделась – не видел ли кто? – и независимо проследовала по коридору в направлении отведенной ей комнаты. На втором этаже таверны не было ни души – постояльцы спали, а отряд Ивара весь собрался внизу, занятый едой. Ну и слава богу. Нет, подслушивать под дверью, пускай и собственного супруга, Нэрис вовсе не собиралась! Просто хотела попросить, чтоб оставшийся путь ей позволили ехать верхом. После ночи на жестком сиденье повозки ныло все тело, да и случись что – куда ты из нее денешься? Другое дело – в седле! Она с пяти лет на лошади, еще папа настоял, наперекор маминым охам-вздохам. В общем, Нэрис подошла к закрытой двери без всякой задней мысли и уже намеревалась постучать, как до нее донесся сердитый возглас Ивара. «Это мог быть кто-то из нас», – вот что он сказал, ей не послышалось. Девушка замерла, оторопело глядя на дверь. Просьба, с которой она сюда пришла, тут же вылетела у нее из головы. Неужели он думает на кого-то из своих же товарищей? Или на норманнов? Или… на нее?! От такой страшной мысли она даже поежилась. Потом снова затаила дыхание и прислушалась – но тщетно. Больше из-за двери не донеслось ничего, кроме глухого монотонного постукивания. А потом кто-то начал подниматься по лестнице наверх, и ей пришлось спешно ретироваться.

Девушка вошла в свою комнату, задвинула засов на двери и привалилась к ней спиной. Слова Ивара не шли у нее из головы. «Кто-то из нас»… Кто? Она наморщила лоб, припоминая всех, кто сидел неподалеку за тем злополучным свадебным столом. Да, получалось, что только свои. И – хоть убей – она и в мыслях не могла допустить, что кто-то из них был способен на такое злодейство! Может, кто-нибудь еще? Ах, ну почему она не отнесла брауни угощение хотя бы на полчаса пораньше? А так – ничего не видела, да и видеть-то не могла, потому как самым дурацким образом сидела в подвале! И узнала о случившемся только от того же брауни. Нэрис покачала головой и снова вздохнула. Ладно. «В конце концов, король сам сказал моему мужу, что тот «по этой части»! – подумала она. – Вот пускай он и разбирается. А я вмешиваться не буду».

Подумать-то она так подумала. Но будь рядом все тот же брауни, знавший ее с малолетства, он бы ни на минуту ей не поверил.

Глава 4

Томас замер с ниткой в руке и прислушался. Сидящий рядом Творимир вопросительно посмотрел на него.

– Шорохи какие-то, – сконфуженно пояснил волынщик. – Из перелеска, кажется.

– На то он и перелесок, – зевнул Мартин. – Вечно вам с Иваром черт-те что везде мерещится! Зверья, что ли, тут мало?

– Хы, – фыркнул Мэтью, – как шорох, так он слышит! А как…

– Умолкни! – зашипел Том, сердито глядя на ухмыляющегося парня. – Будешь теперь до старости вспоминать!

– Так как же не вспомнить-то? – захихикал Мартин, переглянувшись с остальными. – Теряешь хватку, брат! И слух уж не тот, и скорость, видать, подкачала! Плащ вон весь изодрал. А плащ-то небось дорогу-у-ущий…

– Цыц! – шикнул Том, надувшись, как мышь на крупу, и снова взялся за иголку. – Подумаешь, один раз… Вам-то какое дело?! Завидки берут?

– Нас-то?! – переглянулись близнецы. – Да чему там завидовать-то? Битой морде да испорченной одеже? А если еще Ивар узнает…

– Если Ивар узнает, – оглядываясь по сторонам, заявил музыкант, – то на этом для него новости-то не закончатся! Не я один запрет нарушил, кажется? – Волынщик со значением поднял бровь и с усмешкой посмотрел на поникших парней.

Творимир вздохнул, покачал головой и подбросил хворосту в огонь. Да уж, лучше Ивару всего этого не знать. По крайней мере, пока отряд до замка не доберется. А то достанется всем по паре «добрых слов»! Это как минимум. Творимир вздохнул снова: ну разве он виноват, что за ними всеми уследить никакой возможности нет?! Три здоровых лба, и до того же шустрые. Пока за одним приглядываешь, второй уже к винному бочонку пристраивается, пока второго одернешь, а первый, глянь-ка, уже и лыка не вяжет, а пока их обоих в себя приведешь, глядь, – третьего уже чей-то ревнивый муж дубиной охаживает! Ну вот что ты с ними со всеми делать будешь? Ивару легко говорить: «Творимир присмотрит»! Вот сам бы попробовал. Воин подумал и нашел, что это, пожалуй, было бы не лучшим решением, хоть и избавило бы его самого от постоянных беспокойств. У Ивара разговор короткий: три раза проштрафился – пинком под зад и вон из отряда! А он, Творимир, постарше будет, потерпеливее. Вот и приходится терпеть. Он посмотрел на тихо препирающихся между собой парней. Молодые, кровь играет. Сам такой был, чего уж там! Но в другой раз по загривку они точно огребут. Нашли, понимаешь, няньку добродушную…

– Что, друже, достали до печенок? – хмыкнул у него над ухом знакомый голос. Творимир печально кивнул… и только потом спохватился, что голос-то принадлежит лорду Мак-Лайону, а этот самый лорд никак не должен знать о его, Творимира, вчерашнем недогляде!

– Эх? – с самым невинным видом переспросил он, поднимая голову.

Ивар фыркнул:

– Из тебя лжец – как из меня восточная танцовщица! Да успокойся, знаю я, – он бросил взгляд на пришибленную троицу, – о ваших вчерашних приключениях! Вы ж на весь постоялый двор грохотали, половина Кинросса сбежалась поучаствовать! Слава богу, ничего страшнее порванного плаща и пары тумаков с вами не случилось. Но если еще раз…

– Да знаем, знаем! – хором протянули нарушители дисциплины. – «Первое предупреждение! Еще два – и по шее…»

– Молодцы, – удовлетворенно кивнул Ивар, присаживаясь на бревно поближе к огню. – Мэт, Марти, смените норманнов, тех, что у входа на просеку дежурят.

– Вот радость – в лесу по темени торчать, – забубнил Мэтью, однако послушно поднимаясь на ноги. – Может, мы к ручью лучше, а, Ивар?

– Размечтались! – ухмыльнулся Томас, завязывая узелок и отрывая нитку. – К ручью! Ну коне-э-эчно, там лошади, палатки, мешки с продовольствием, вино…

– И женщины, – со смешком закончил за него бывший королевский советник. – Том, утихни, тебе вакантное место возле ручья тоже не светит! Сменишь вместе с Творимиром Шона и Уильяма через два часа у старого моста. Эй, вы, двое! Что стоите? Ноги в руки – и на дежурство!

– Да, командир, – пробурчали насупленные близнецы, синхронно кинули тоскливый взгляд на вожделенный ручей и, вздыхая, удалились в направлении просеки.

Ивар посмотрел им вслед и не удержался от улыбки. Балбесы. Никакой дисциплины, все время от них одна сплошная головная боль, а ведь поди ж ты – выгнать рука не поднимается! Даже не столько из-за того, что Творимир к ним так привязан. Славные они ребята. И свои в доску. Дурные, разве что, без всякой меры, а так… Он вспомнил вчерашний инцидент на постоялом дворе и только рукой махнул: горбатого могила исправит! Точнее, горбатых. Потому как отличились все трое. Братья Мак-Тавиши, несмотря на строгое предупреждение и наличие в непосредственной близости старшего товарища, исхитрились-таки напиться, причем со всеми атрибутами своего собственного «стиля»: то бишь с ораньем песен, боем посуды, качанием на люстрах и, как логичное завершение вечера, – всеобъемлющим мордобоем. И ведь научились же друг от друга Творимира отвлекать, паршивцы! Пока Марти, будучи пойман за злоупотреблением, «смиренно» выслушивал гневную отповедь старого воина (которая сводилась к возмущенному эханью и бурной жестикуляции), Мэт, в свою очередь, под шумок свистнул с проплывавшего мимо подноса чужую бутыль и усосал ее из горла в один присест. Творимиру пришлось переключиться уже на него, а тем временем оставленный на минуту без присмотра Марти…