Книга жизни и практики умирания - Согьял Ринпоче

Я рекомендую своим ученикам мантру ОМ А ХУМ ВАДЖРА ГУРУ ПАДМА СИДДХИ ХУМ (тибетцы произносят это как Ом А Хунг Бенза Гуру Пема Сиддхи Хунг). Это мантра Падмасамбхавы, мантра всех будд, мастеров и постигших существ, она значительно сильна для достижения мира, исцеления, преображения и защиты в этот хаотический век насилия. Произносите эту мантру спокойно, с углубленным вниманием, пусть ваше дыхание, эта мантра и ваше сознание медленно сливаются воедино. Или вдохновенно пойте ее и погружайтесь в глубокое молчание, которое временами наступает после этого.

Несмотря на то, что я всю жизнь занимаюсь этой практикой, меня иногда по-прежнему изумляет сила мантры. Несколько лет тому назад я проводил в Лионе, во Франции, занятие с тремя сотнями людей, в основном, домохозяйками и врачами. Я учил их весь день, и они действительно стремились получить больше знаний и неустанно задавали вопросы, один за другим. К концу этого дня я был совершенно обессилен, и в зале установилась тяжелая, давящая обстановка. И тут я пропел мантру – ту самую мантру, которую я дал вам здесь. Я был изумлен ее действием: за несколько секунд я почувствовал, что вся моя энергия восстановилась, атмосфера в зале преобразилась, и вся аудитория вновь стала интересной и очаровывающей. И такие случаи происходили со мной вновь и вновь, так что я знаю, что это не просто случайное «чудо»!

УМ ПРИ МЕДИТАЦИИ

Так что же нам «делать» с умом при медитации? Ничего. Просто оставьте его таким, какой он есть. Один мастер описал медитацию как «ум, подвешенный в пространстве, в нигде».

Есть такая знаменитая пословица: «Когда ум не исхитряется, то он самопроизвольно полон блаженства, так же, как вода, когда она не взбаламучена, по природе прозрачна и чиста». Я часто сравниваю ум при медитации с банкой мутной воды: чем меньше мы взбалтываем эту воду, чем меньше перемешиваем ее, тем больше частиц грязи осядет на дно, тем сильнее будет сиять естественная прозрачность воды. Сама природа ума такова, что если вы только оставите его в его неизмененном, естественном состоянии, он сам найдет свою истинную природу, состоящую в блаженстве и ясности.

Поэтому старайтесь не навязывать уму ничего, не принуждать его. Когда вы медитируете, не должно быть никаких усилий управлять умом, никакого старания находиться в покое. Не будьте слишком серьезны, не ощущайте, что участвуете в каком-то особом ритуале; отпустите даже саму идею медитации. Позвольте своему телу быть таким, как оно есть, а вашему дыханию – таким, каким оно окажется. Думайте о себе, как о небе, объемлющем всю вселенную.

ТОНКОЕ РАВНОВЕСИЕ

В медитации, так же, как и во всех искусствах, нужно соблюдать тонкое равновесие между расслаблением и бдительностью. Однажды монах, по имени Шрона, учился медитации у одного из ближайших учеников Будды. Ему было трудно найти правильное состояние ума. Он очень старался сконцентрироваться и получил головную боль. Потом он расслабил свой ум, но настолько, что заснул. Наконец он обратился к Будде за помощью. Зная, что до того, как стать монахом, Шрона был знаменитым музыкантом, Будда спросил его: «Ты ведь играл на вине, когда жил в миру?»

Шрона кивнул.

«Как ты добивался наилучшего звучания своей вины? Для этого нужно было очень сильно натянуть струны или совсем ослабить их?»

«Ни то, ни другое. Они должны были быть натянуты как надо, не слишком сильно и не слишком слабо».

«Вот и с твоим умом должно быть так же».

В Тибете было много мастеров-женщин, и одной из величайших была Ма Чик Лап Дрон. Она говорила: «Будь бдителен, бодр; но при этом расслабься, расслабься. В медитации это критически важно для взгляда». Будьте бдительны и бодры, но одновременно расслаблены, настолько действительно расслаблены, чтобы даже не удерживать саму идею расслабления.

МЫСЛИ И ЭМОЦИИ: ВОЛНЫ И ОКЕАН

Те, кто начинает медитировать, часто говорят, что их мысли бунтуют и становятся непослушнее, чем когда-либо. Я ободряю их и говорю, что это хороший признак. Это говорит не о том, что ваши мысли становятся беспокойнее, а о том, что вы сами становитесь спокойнее, и наконец, сознаете, насколько шумными всегда были ваши мысли. Не разочаровывайтесь и не сдавайтесь. Что бы ни возникало, просто продолжайте присутствовать, продолжайте возвращаться к собственному дыханию, даже посреди полной путаницы.

В древних указаниях по медитации сказано, что в начале мысли будут появляться одна сразу за другой, без перерыва, подобно горному водопаду, падающему с отвесной скалы. Постепенно, по мере того, как вы будете все лучше выполнять медитацию, мысли станут подобны воде, текущей по глубокому, узкому ущелью, затем – большой реке, медленно и извилисто текущей к морю, и наконец ум станет подобен спокойному и тихому океану, чья гладкая поверхность лишь иногда нарушается случайной рябью или волной.

Иногда люди считают, что при медитации у них не должно быть вообще никаких мыслей и эмоций; а когда мысли и эмоции возникают, то они раздражаются и обижаются на себя самих, думая, что потерпели неудачу. Но ничто не может быть дальше от истины. Есть такая тибетская пословица: «Это слишком – требовать, чтобы мясо было без костей, а чай – без чаинок». Пока у вас есть ум, будут и мысли, и эмоции.

Так же, как у океана есть волны, а у солнца – лучи, так и собственное сияние ума – это его мысли и эмоции. У океана есть волны, но это не особенно беспокоит океан. Волны в самой природе океана. Волны возникают, но куда они исчезают? Обратно в океан. А откуда они возникают? Из океана. Точно так же мысли и эмоции являются выражением самой природы ума. Они возникают из ума, но куда они деваются? Они растворяются в том же уме. Что бы ни возникало, не относитесь к этому как к особой проблеме. Если вы не будете резко реагировать на это, если вы просто будете терпеливы, это опять уляжется, растворившись в своей сущностной природе.

Когда у вас есть это понимание, то появление мыслей только укрепляет вашу практику. Но когда вы не сознаете, чем на деле являются эти мысли – сиянием природы вашего ума – тогда они становятся семенами смятения. Поэтому сохраняйте нестесненное, открытое и сочувственное отношение к своим мыслям и эмоциям, потому что фактически ваши мысли являются вашей семьей, семьей вашего ума. Как часто говорил Дуджом Ринпоче, рядом с ними «будьте как мудрый старик, смотрящий на то, как забавляется ребенок».

Мы часто не знаем, что делать с негативностью или какими-то неприятными эмоциями. В нестесненном пространстве медитации вы сможете рассматривать свои мысли и эмоции с полностью беспристрастным отношением. При изменении вашего отношения преображается вся атмосфера вашего ума, и даже сама природа ваших мыслей и эмоций. Когда вы становитесь более снисходительны, тогда и они становятся такими же; если вам не трудно с ними, то и они не будут представлять для вас трудность.

Так что, какие бы ни возникали мысли и эмоции, позволяйте им возникать и исчезать, подобно волнам в океане. О чем бы вы ни стали думать, дайте этой мысли возникнуть и исчезнуть, без какого-либо принуждения. Не цепляйтесь за нее, не подкрепляйте ее и не предавайтесь ей; не удерживайте ее и не пытайтесь ее развить. Не нужно ни следовать мыслям, ни призывать их: будьте подобны океану, взирающему на собственные волны, или небу, взирающему с высоты на облака, проходящие по нему.

Вы скоро обнаружите, что мысли подобны ветру: они приходят и уходят. Тут важно не «думать» о мыслях, но позволять им протекать через ум, сохраняя его при этом освобожденным от додумывания этих мыслей.

Мы воспринимаем поток мыслей в обычном уме непрерывным, но в действительности это не так. Вы сами обнаружите, что мысли обязательно разделяются промежутками. Когда одна мысль уже стала прошлым, а следующая еще не возникла, всегда есть промежуток, в котором открывается Ригпа, природа ума. Поэтому работа медитации заключается в том, чтобы позволять мыслям замедляться и делать этот промежуток все более и более заметным.

У моего мастера был ученик по имени Ала Пант, известный индийский дипломат и писатель, служивший послом Индии в ряде мировых столиц. Он был даже представителем индийского правительства в Тибете, в Лхасе, и также в течение некоторого времени был его представителем в Сиккиме. Он занимался медитацией и йогой, и каждый раз, когда встречался с моим мастером, спрашивал его, «как нужно медитировать». В этом он следовал восточной традиции, когда ученик все время, снова и снова, задает мастеру один и тот же простой, основополагающий вопрос.

Ала Пант рассказал мне следующую историю. Однажды наш мастер Джамьянг Кхьенце смотрел, как исполняют «Танец Ламы» перед дворцовым храмом в столице Сиккима Гангтоке, и как раз смеялся над шутками атсары, клоуна, заполняющего паузы между выступлениями танцоров. Ала Пант продолжал приставать к нему со своим вопросом о том, как медитировать, и в этот раз мой мастер ответил так, чтобы дать ему понять, что это окончательный и последний ответ: «Смотри, это так: когда одна мысль кончилась, а следующая еще не появилась, между ними есть промежуток, так?»