Спорить с судьбой бесполезно - Эми Фетцер

В прикосновении к Келли была какая-то свобода, и ему хотелось удержать это чувство. Гейб никогда ничего не хотел так, как Келли, и в этой полутемной конюшне она готова была отдать ему все, что могла.

Лаская его теплую обнаженную грудь, Келли чувствовала каждую жилку, каждую мышцу, и он стонал от наслаждения, жадно целуя ее губы.

Больше, думал он. Мне нужно больше! Келли чувствовала, как его рука скользит по ее бедру, как его пальцы приподнимают ее колено. Гейб обхватил ее грудь и стал нежно поглаживать чувствительный сосок, скрытый одеждой. Его губы прижались к ее губам, призывая слить ее желание с его. Потом она ощутила его руку под своей рубашкой и поклялась себе, что не вздохнет, пока его пальцы не коснутся ее пылающей кожи. Она стонала от нетерпения, у нее перехватывало дыхание в предвкушении прикосновения его губ к своему обнаженному телу. Но внезапно Гейб, тяжело дыша, оторвался от нее. Жеребенок слабо заржал. Гейб подскочил к нему. Келли с трудом поднялась, оправляя одежду, вся красная от неутоленного желания. Гейб осторожно оттащил жеребенка от матери и приложил стетоскоп к его сердцу. Затем он притащил простыни, накрыл малыша, взял ведро и вышел. Келли подошла к жеребенку и подложила ему под голову солому. Гейб вернулся с полным ведром воды и на мгновение остановился в дверях. Облегающие джинсы не могли скрыть его возбуждения, но, когда их взгляды встретились, он скривил губы и опустил глаза.

Он вымыл жеребенка, вытер его, тепло укрыл, оперся спиной о стену и положил голову жеребенка себе на колени. Одну руку он прижимал к его груди, а другой гладил маленькую головку. Мгновение спустя он поднял глаза.

Выражение его лица было напряженным. Келли опустилась на корточки рядом с ним. В волосах у нее застряла солома, губы распухли, она казалась растерянной.

Келли не заслуживала того, чтобы это произошло в конюшне. У нее должна была быть постель с шелковыми простынями, слуги… А главное — человек получше, чем он. Гейб содрогнулся при мысли о том, что Келли наверняка чувствует себя отвергнутой.

После нескольких минут напряженного молчания она кивнула в сторону жеребенка и спросила:

— С ним все будет в порядке?

— Да, но ему пришлось нелегко.

— Надо связаться с ветеринаром или с владельцем?

— Владелец — я!

Она уловила гордость в его голосе.

— Я заключил сделку с хозяином кобылы. — И, помолчав, добавил:

— Я не могу позволить себе ветеринара.

Она кивнула, но не предложила оплатить визит ветеринара, потому что не сомневалась: Гейб не согласится, если только речь не пойдет о жизни жеребенка.

— Как ты его назовешь? Гейб пожал плечами.

— Лошадь.

— Ах, ради Бога! Это же не имя!

Он, нахмурившись, посмотрел на нее.

— Ему нужно величественное имя, Гейб! Ты только посмотри на него! — Жеребенок был весь черный с кремовым пятнышком на лбу. — Он похож на черный горький шоколад!

Гейб заглянул под простыню.

— Это кобыла, Кел. — (Келли покраснела.) — Может, сама выберешь имя?

Келли вертела в руках кружку с кофе, стараясь согреться. Гейб набросил ей на плечи свой пиджак. Она натянула его, пробормотав слова благодарности, но ее лицо оставалось задумчивым.

— Эклер!

— Нет!

Келли посмотрела на него и чуть заметно улыбнулась.

— Божество?

Он помотал головой.

— Убийца Смерть?

Гейб удивленно приподнял брови.

Она огорченно пожала плечами.

— Это такой пирог.

Келли наклонилась, погладила жеребенка, потом взяла тряпку и вытерла голову усталой кобылы. Келли выглядела совсем крошечной рядом с лошадью, но, когда она предложила той попить, в ее ободряющем шепоте и нежных прикосновениях угадывалась дремлющая материнская натура. Трудно было поверить, что эта женщина несколько мгновений назад в его объятиях была неукротимой и необузданной. На один миг он представил ее с детьми, и на его губах появилась нежная улыбка, но тотчас же исчезла.

Мечтать могут люди, у которых есть деньги и образование, цинично подумал он.

Келли тем временем убрала термос и села рядом с ним, прислонившись к стойлу.

— Ты можешь возвращаться домой, — предложил он, хотя внутренний голос требовал, чтобы она осталась. Эта война с самим собой, казалось, способна была убить его.

— Нет, спасибо, — просто ответила она, кутаясь в пиджак. — Откуда ты столько знаешь о лошадях?

Гейб колебался. Келли подняла голову и посмотрела на него.

— Так откуда?

Гейб снял с морды жеребенка соломинку и растер ее между пальцами. Ему не очень-то хотелось рассказывать Келли, как он попал сюда. Он мог бы приукрасить правду. Но он решил ей все рассказать, чтобы положить конец измучившей его внутренней войне.

— Меня поймали, когда я взломал дом одного парня!

Она явно не верила его словам.

— Ты был вором?

— Грабителем. Келли помрачнела.

— Не очень-то удачливым? — Гейб бросил на нее пронизывающий взгляд, но Келли только добродушно улыбнулась:

— Продолжай!

Он раздраженно вздохнул, подыскивая слова.

— Однако он не предъявил обвинения и не позвал полицейских!

— Выглядит довольно странно. Ты совершил преступление. Тебя поймали. По всем законам ты должен был оказаться за решеткой.

— Так вот я туда не попал, — огрызнулся он. — Но это не значит, что я вообще там не был. Она повернулась к нему:

— Меня вовсе не пугает, что ты отбывал срок. Я только хочу знать, что стало с твоей жертвой.

Гейб хотел было пресечь ее расспросы и заставить вернуться в дом, но по ее спокойному тону понял, что она никуда не уйдет, пока не получит ответа.

— Он позвонил по телефону, назвал мне имя и адрес и велел прийти туда в назначенное время, если я не хочу в тюрьму.

— Это было ранчо?

Гейб кивнул, вспоминая о тяжелой работе, которую выполнял почти даром.

— А как ты думаешь, почему этот сердобольный господин дал тебе шанс изменить свою жизнь?

— Не знаю, черт возьми!

На самом деле он знал. Однажды вечером за кружкой пива Дэниел признался, что много лет назад был в таком же положении, как и Гейб. Без гроша в кармане, без крыши над головой, без образования, которое позволило бы получить приличную работу.

— Сколько тебе было лет?

— Когда я стал вором или когда завязал?

— Когда завязал.

— Кажется, лет двадцать.

— Вот теперь я действительно потрясена! Он нахмурился.

— Чем?

— Ты не поддался. Ты принял вызов этого человека. Ты бы мог и дальше катиться по наклонной плоскости, Габриэль. Но ты предпочел не убегать. — Она посмотрела на жеребенка, спящего у него на коленях, и провела пальцами по его симпатичной мордочке. — А теперь посмотри, чего ты достиг. Сколько ты имеешь и какую нужную работу выполняешь.