Рядовая темная лошадка - Самат Айдосович Сейтимбетов

огромных теней промчались совсем рядом. Со стороны шахты и куполов отряда стреляли, разнесли одну из теней, еще одну разорвало в клочья силовыми полями, но третья проскочила и врезалась прямиком в центральный купол.

— Держись! - невольно крикнул Лошадкин.

Землю тряхнуло и все вокруг взлетело к небесам, Михаил покатился и все же врезался в коричневатую поверхность, разве что нос не разбил, так как броня и скафандр еще действовали. Рядом приземлилась Карраха, злобно шипя и ругаясь по вузлански.

— Сверху! - писк Гавея.

Разлетевшаяся тень продолжала рушиться на купола, обломками и яйцами, и экран перед лицом Лошадкина вдруг вспыхнул массой целей, которые тут же задергались и зарябили, и сместились, и непонятно было, почему, то ли обновили засечки, то ли наоборот, помехи ысынгунов сработали.

— Расстреливай крупных! - крикнул ему в ответ Лошадкин.

Земля вокруг содрогалась и взмывала коричневыми кусками. Обломки панциря и яйца, пополам с бойцами ысынгунов валились оземь, врезались и разваливались. Прямо возле Лошадкина в купол ударился муравей, хрустнул, сложился пополам, но все равно успел плюнуть в него кислотой. Михаил начал уклоняться, но не успел, кислота потекла вниз по силовым полям, выжирая ресурсы батареи. Винтовка в руках дернулась и муравья разорвало, отбросило, в куполе осталась вмятина.

— Получай! - заорал Михаил, зная, что ведет себя глупо.

Карраха рядом стреляла, словно хотела расплавить ствол, винтовка в ее руках подергивалась. Михаил присоединился и отдал приказ, целеуказатель шлема словно расчистился, остались только точки, валившиеся оземь, и было их много. Осколки панциря, ысынгуны и яйца, первые не представляли опасности, в последние лучше было не стрелять, чтобы не созрели прямо в полете.

Еще фильтрация, подсветка и снова экран пошел рябью, потом моргнул и все цели пропали.

— Сбивай всех! - рявкнул он Каррахе, сам подавая пример.

Дадах! Дадах! Дадах! Обломки валились, и земля дрожала, казалось, готовая провалиться вниз, в шахты. Чуть поодаль ревело и сверкало пламя, Бантрод выжигал лезущих из яйца мелких ысынгунов, и рядом Гаргх топтал их, давил, подбежал и метнул гранату, тут же отпрыгнул. Трорг стрелял в небеса, затем тоже прыгнул и на место, где он стоял, врезался ысынгун.

Метнулся и врезался в Бантрода, пробил его защиты и впился жвалами в костяной панцирь.

— Получай! - рявкнул алурианец, ударяя его головой и насаживая на рога.

Ысынгун заверещал, задергался, из раздираемой пасти хлынула пена, наверняка ядовитая. Манопа уже сыпала предупреждениями, но пока что ядовитые газы еще не добрались до позиций отряда. Зачем они только нужны, мелькнула мысль у Лошадкина, пока руки меняли магазин в винтовке - неужели он уже выстрелил двести зарядов? - все в скафандрах, а кто без - быстро сдохнет.

— Отступаем! Отступаем к танкам! - скомандовал Михаил. - Огнеметы! Выжигайте!

Все больше и больше яиц и ысынгунов валились с небес, зенитные комплексы стреляли, но Гавей, похоже, не поспевал. Карраха стреляла и затем подставила приклад прямо под укус ысынгуна, пнула и отвалилась, винтовка осталась в ее руках, батарея в противнике. Михаил выстрелил и ысынгуна разнесло, смело мелочь и манопа заморгала предупреждениями.

— Сверху!

Несколько теней, словно запоздавших, мелькнули и защиты шахты расстреляли и их, выпустив на волю настоящее облако паразитической мошкары. Обломки панцирей валились и пробивали силовые поля или просто застревали в них, перегружали, отскакивали, создавая укрытия для бойцов на земле. Куда ни посмотри, повсюду мелькало, взрывалось, грохотало и горело, и на самого Лошадкина с отделением накатывали все новые и новые ысынгуны, будто они тысячи лет ждали в этой коричневой мерзлой почве.

— Огнеметы! Сети! - почти взвизгнул Михаил.

Сети выстрелили и смели ряд мошкары, испепелили ее и упали среди рядовых муравьев, которые упорно рвались вперед, кусали, грызли, пытались забраться в купол. Равнина, которую следовало охранять отделению, кишела ими и в вспышке озарения Лошадкин вдруг сообразил, как так вышло. Гигантский ысынгун или корабль проскользнул под шумок, проскочил, так как зенитные комплексы поражали в первую очередь тех, кто летел прямо в них.

Ударился, взорвал все мины и развалился, открывая путь рядовым ысынгунам.

— Отходим! Стреляем и отходим! Прикрываем друг друга!

Танки грохотал и Гавей еще сражался, но этого было мало, так мало! Словно они пытались наперстком потушить пожар и все их старания оказывались такими мелкими перед лицом ревущего и встающего до небес пламени.

— Обру...

Земля содрогнулась раз, и два, и три, ритмично и сбивая Лошадкина с ног. Небо опять потемнело от мчащихся теней, и Михаил выстрелил, но промахнулся и только потом понял, что это такое. Все вокруг затряслось в припадке, когда артиллерия, установленная в центральной шахте, открыла залповый огонь. От дальних рубежей прямо к куполам, накрывая ысынгунов сотнями и не давая им сбежать.

— Отходим! - повторил приказ Михаил.

Натиск усилился, жвалы мелькали уже рядом, то и дело приходилось стрелять в упор, а о силовые поля брони размазывался очередной паразит или кислотный плевок. Батарея моргала красным и не было даже мгновения, чтобы сменить батарею и следовало бы обзавестись запасной, сразу подключенной к системам, но кто-то был умным сразу, а вот Михаил всегда потом!

— На броню!! - раздался мощный слитный выкрик, когда один из танков вынырнул перед ними.

Крутнулся, давя собой мелочь и разбрасывая во все стороны то ли мины, то ли снаряды. Поверхность рвалась и взлетала к небесам, стена смерти приближалась стремительно и ысынгуны бежали от нее, пытаясь уже даже не столько сразить Лошадкина и его отделение, сколько прорваться мимо, сбежать и выскочить к шахте. Они разом