Падший демон. Высшая раса - Денис Агеев

— А вот здесь я остановился бы на пару деньков, — расплылся в улыбке Шелон, голодными глазами провожая высовывающихся из окон куртизанок.

— Да, тут девки повкуснее будут, чем те, что снаружи, — согласно закивал Михрон.

— И подороже. Боюсь, нашего жалования и на день-то не хватит.

Вход в Верхний квартал охраняли гвардейцы. Предъявив документы, все четверо прошли через ворота, но теперь пешком. В месте, где обитала знать, разрешалось разъезжать верхом лишь гвардейцам в высшем звании и самим Вседержателям.

Весь тот хаос и сутолока, царившие в Западном и Восточном кварталах, здесь как будто никого не волновали. Знатные граждане расхаживали прогулочным шагом, обмениваясь сплетнями и новостями. Дамы в роскошных пышных платьях шли под ручку с щеголеватого вида кавалерами в шелковых одеждах строгих расцветок и фасонов. Увидев Лесных Волков, они провожали их презрительными взглядами, бесцеремонно фыркали и отпускали колкие шуточки по поводу внешнего вида. По собственному опыту Литмир знал, что на столь нерадушный прием все равно нужно отвечать дружелюбно, либо молчаливо улыбаться. Но вопреки правилам он отводил взгляд, словно никого не замечая. В душе же гремела буря.

— Эй, кто пустил сюда этих бродяг? — воскликнула одна дамочка с напудренным лицом и ярко-красными губами. — От них же смердит, как от немытых лошадей.

— И правда что, — вторила ей вторая — пухлая пожилая женщина с небывало круглой головой и обвислыми щеками. — Совсем уже Верхний квартал проходным двором сделали. Что ни шаг, то всякое мужичье попадается.

— Да будет вам, дамы, — расплылся в фальшивой улыбке кавалер первой, с тонкими усиками и узким подбородком. — Это ж бравые бойцы с демонами. Серые Волки, если мне память не изменяет. А волки чистыми и ухоженными не бывают.

— А почему они на шелудивых псов похожи больше, чем на волков? — захихикала третья дама — высокая и стройная, с миловидным личиком и длинными черными волосами.

— Потому что они бездомные, — поддержала ее первая.

Литмир злобно засопел, невольно вспомнив о разграбленном доме и погибшей семье. Что сейчас ему хотелось больше всего на свете, так это как следует оттаскать этих благородных шлюх лицом по мостовой, а их напыщенным пыжам начистить улыбающиеся физиономии.

— Вот смотрю на них и представляю, как бы они обгадились, увидев прямо перед собой полукровку, — сказал Шелон, как только благородная троица прошла мимо.

— Я бы таких защищать не стал. С удовольствием поглядел бы, как полудемоны потрошат этих ряженых куриц и петушков, — оскалился Михрон.

— Наша доля — защищать всех людей, и таких, как они — тоже, — проговорил Литмир, в душе полностью соглашаясь со спутниками.

Пройдя по главной улице, во времена монархии именуемой Императорской, а позже Ируйской (в честь отца Тобольга Ируйского, основателя Царства Создателеева), они свернули во второй закоулок и попали в узкую подворотню.

— Так быстрее, — ответил на незаданный вопрос спутников Литмир.

Вскоре вышли на другую улицу, менее широкую, чем главная, зато более тихую и почти безлюдную. После прихода к власти инквизиторов, ее из Самодержавной переименовали в улицу имени Доминиксуса Конрова, одного из девяти советников тогдашнего Ордена, а позже — преемника Тобольга Ируйского. Раньше здесь селились государственные служащие, теперь же эти роскошные дома занимали всевозможные советники и помощники Вседержателей.

— Резиденция Ирлания вон там, за поворотом, — указал командующий трехпалой рукой на уходящую налево второстепенную улочку. — Мы почти на месте.

— А неплохо тут все устроились, — Михрон с восхищением оглядывал огромный трехэтажный особняк какого-то вельможи. — Я бы поселился здесь на старости лет.

— Боюсь, друг, тебе не суждено жить в подобных хоромах, — Шелон положил ему руку на плечо. — Мы все поляжем на поле брани.

— Не говори за всех, — пробурчал Бундж.

— Ты еще молод, Бундж, и думаешь, что бессмертен, — ничуть не обиделся Шелон. — Поверь, после первого же ранения прыти в тебе поубавится.

— А после второго ты захочешь домой, к мамочке, — поддакнул Михрон.

— Хороший воин не получает ранений, — парировал Бундж.

— Вот поэтому у тебя их будет много, — и Шелон с Михроном засмеялись.

Резиденция Ирлания выглядела роскошно. Огромный особняк с тремя узкими башенками и конусообразной крышей походил на небольшой замок. Огромная дубовая дверь с массивным бронзовым кольцом в виде змеи, пожирающей свой хвост, возвышалась над путниками почти в два человеческих роста, огромные круглые окна по бокам от входа смотрели на них глазами великана.

Литмир поднял дверной молот и постучал три раза. Глухой звон разлился по воздуху. Минуту ничего не происходило, но вскоре из глубины дома раздались шаги. Дверь отворилась.

На пороге появился невысокий мужчина преклонных лет. На лице редкие усики и бородка, голова покрыта сединой. Одет скромно, но с достоинством: зеленая ливрея, белая сорочка, темно-коричневые бриджи.

— Резиденция референта Ирлания Мэлоди. Чем могу помочь, господа?

— Оксфольд, неужто ты меня забыл? — делано удивился Литмир.

— Господин командующий Лесных Волков? — неуверенно спросил лакей, чуть сощурив глаза.

— Он самый. Хозяин дома?

— Господин…

— Литмир. Можно без «господин».

— Хорошо, гос… Литмир. Простите, запамятовал ваше имя. Знаете, столько людей проходит за день, столько имен… Хозяин дома, но сейчас он занят и просил его не беспокоить.

— Послушай, Оксфольд, я все понимаю, но не мог ты все-таки его потревожить. Передай, что я к нему явился с важной просьбой. Уверен, мне он не откажет.

— Хорошо, господа. Можете проходить в гостиную. Принести вина?

Командующий оглянулся на спутников. У Михрона при упоминании слова «вино» жадно заблестели глаза, Шелон едва заметно кивнул, Бундж безразлично пожал плечами.

— Пожалуй, принеси.

— Арейдекское, норовирское или местное?

— Давай норовирское.

Гостиная, как и помнилось Литмиру, была громадна и мрачна. В центре под потолком висела огромная позолоченная люстра свечей на сто, но почти все подсвечники пустовали. Круглые окна едва не полностью закрывали тяжелые бордовые шторы. По углам были расставлены бронзовые канделябры, в некоторых подсвечниках даже теплился огонек свечей. На стенах висели портреты в резных золоченых рамках, нарисованные лица сурово глядели на гостей и будто хмурились, рассерженные их внезапным вторжением. Напротив массивного камина, выложенного ровно вытесанными камнями, стоял огромный диван, покрытый золоченой тканью. По бокам — два кресла с высокими спинками из того же материала. А над самим камином висел огромный гобелен, повествующий о переломной битве старой Мирании — осаде Императорского замка.