Защитник (ЛП) - Мэттьюз Белла

— Нет. Ты превратился в человека, которым я невероятно горжусь. Мужчина, с которым повезет любой женщине быть им любимой. Поэтому я должна спросить… ты любишь ее, Истон? Ты женился на Линди, потому что любишь ее, или это была ошибка пьяного Вегаса?

— Это между мной и Линди, Джул, — стараюсь сохранять спокойный тон, но не уверен, что мне это удается.

— Истон…

— Как ты думаешь, я бы женился на Мэдлин Кингстон, если бы не любил ее? — я сдерживаюсь, злясь, что она просто спросила об этом. — Что, черт возьми, я такого сделал, чтобы ты так чертовски плохо обо мне думала?

— Нет, — шепчет она. — Я не думаю о тебе так. Но я этого не знаю, потому что ты со мной об этом не говорил. Я даже не знала, что ты женился. Мне нужно было это узнать, когда Эшлин позвонила, потеряв рассудок. Кажется, «Хроники Кройдона» знают больше, чем мы. Так скажи мне, Истон, должны ли мы все быть в ожидании детей, как они сообщают?

— Нет, Джульетта. Линди не беременна, — не то, чтобы я ненавидел эту идею. — И ладно, я признаю. Тебе не следовало узнавать об этом таким образом. Но мы все еще во всем разбираемся, — говорю ей.

— Что тут выяснять? — она подносит телефон ближе к лицу, перемещаясь по офису.

— Ну, во-первых, она не помнит свадьбу. Они с Эверли решили, что распитие шампанского будет отличным способом отпраздновать это событие, а Линди не особо любит пить. Поэтому ночь для нее размыта.

— Ой… Это не хорошо.

— Да, это так. Но она не была пьяна, когда вышла за меня замуж. Никто из нас не был. Мы немного выпили, но нам было не так уж плохо. Кроме того, у нас все вышло как бы задом наперед. Мы пытаемся начать все сначала.

Джул садится за свой стол и переключает звонок на свой ноутбук.

— Что ты имеешь в виду под начать все сначала?

— Мы не ходили на свидания. Мы перешли от того, что у нас было, — о чем я не собираюсь обсуждать с Джульеттой, — к браку. Она хочет, чтобы я ухаживал за ней.

— О, ради Бога. Серьезно? Она сказала «ухаживать»?

— Ага. А что? — спрашиваю, мне не нравится, как это звучит.

— Скажем так, она больше похожа на своего брата, чем думает. Надеюсь, у тебя есть план, потому что эти Кингстоны могут стать настоящей занозой в заднице.

— Да, — говорю ей перед тем, как открывается дверь в гостиничный номер и входят Бун и Джейс. — Мне пора идти, Джул.

— Привет, Джул, — приторно-сладко кричит Джейс, когда слышит ее имя.

Жаль, что мне хочется ударить его по лицу.

— Джейс Кингстон, — кричит Джул. — Ты маленькое дерьмо. Если ты хотя бы…

Я заканчиваю разговор прежде, чем она успевает закончить предложение и прячу телефон в карман.

Думаю, Джул тоже хочет его ударить.

Улыбка Буна растет, когда он смотрит на телефон.

— Чувак. Твоя мама горячая супермодель?

— Нет, мудак. Она моя кузина, — рычу я.

Он хлопает меня по спине и падает на кровать, где я только что лежал.

— Круто. Думаю, мы уже находимся на стадии прозвищ в наших отношениях. Могу я называть тебя маленьким Кингстоном?

— Я не Кингстон.

— Он не Кингстон, — говорит Джейс одновременно со мной.

— Остыньте, ребята. Я пошутил. Было бы довольно грубо, если бы ты им был и все равно женился на его младшей сестре. Я имею в виду, что я довольно непредвзятый, но это переходит черту. Хорошо, как насчет того, чтобы я называл тебя совратителем малолетних?

— Бун, — предупреждает Джейс.

— Я шучу. Я шучу. Просто пытаюсь поднять настроение. Вам двоим придется оставить это дерьмо позади, прежде чем мы вечером выйдем на лед. Мы не можем позволить нашему капитану и вратарю сражаться друг с другом, а не с другой командой.

Мой чертов телефон снова вибрирует, только на этот раз на экране лицо Линди. Это селфи, которое она сделала, когда мы целовались в часовне, а затем поставила ег на вызов. И вместо ее имени там мелькает слово: «Жена». Проклятье. Интересно, что бы она сделала, если бы знала, что сделала это?

Джейс тоже это видит и ворчит:

— Давай, отвечай. Я подожду.

— Да, я уверен, что ты это сделаешь, — делаю несколько шагов и отвечаю: — Привет, принцесса.

— Черт возьми, — жалуется Джейс.

— Эй, мальчик-хоккеист, — улыбка освещает ее лицо. — Я получила твой подарок. Спасибо.

— Оригинально. Уже прибегаешь к тому, чтобы добиться ее любви деньгами? — ее брат засранец начинает болтать ерунду.

— Это был Джейс? — спрашивает Линди, ее улыбка исчезла.

— Ага. Бун тоже здесь, — говорю ей и вижу, как дергается ее глаз.

— Можешь ли ты дать Джейсу трубку, пожалуйста?

Он забирает телефон из моей руки, его грудь раздувается, как у гребаного павлина, который только что получил именно то, что хотел.

— Никто не должен покупать твою любовь, Линди.

— Мой муж прислал свою футболку, чтобы я могла носить ее сегодня вечером, пока смотрю игру, ты, большой задира. Он знал, что я не хочу продолжать носить твое имя и номер, по крайней мере сейчас, когда знаю, какой ты придурок.

Боже, я люблю эту женщину.

— Ты тоже Кингстон, малышка, — отчитывает Джейс.

— Ненадолго. Возможно, я возьму фамилию Хейс. Она тоже хорошо смотрится на футболке «Революции». Лучше, чем Кингстон. А теперь верни моему мужу телефон и уходи, если только не хочешь услышать, как я скажу, что собираюсь с ним сделать, когда он вернется домой, одетая в эту футболку и больше ни во что.

Лицо Джейса краснеет от унижения, смешанного с возмущением, а лицо Буна светится от волнения.

— Чувак, да. Я хочу это услышать.

— Заткнись, пока я тебе тоже не разбил лицо, Бун, — Джейс подталкивает Буна к двери прежде, чем я успеваю сойти с ума.

— Автобус отправляется через десять минут, Хейс. Не опаздывай, — предупреждает Джейс, прежде чем захлопнуть за собой дверь.

— Принцесса, ты не можешь говорить такие вещи в присутствии своего брата.

— Да, но его реакция того стоила, — она подходит к зеркалу в своей прихожей и наклоняет телефон так, чтобы я мог видеть свое имя и номер восемьдесят восемь на спине ее футболки. — Но мне действительно нравится твой подарок. Не то чтобы я какая-то нуждающаяся маленькая сучка, которая хочет, чтобы ты покупал ей вещи. Это было просто очень продуманно.

— Не благодари меня слишком много. Возможно, у меня был скрытый мотив, — провожу языком по губам и представляю ее на коленях. По сути, образ, которым она только что ранила своего брата.

— Ах, да? Какой у тебя был мотив?

— Ты чертовски красивая, принцесса.

— Истон… — протестует она, и мне интересно, знает ли вообще, какая она красивая.

— Ты моя, Мэдлин Хейс. И я хочу, чтобы об этом знал весь мир, в том числе и ты. Я подумал, что отличный способ начать — это написать мое имя на спине. И у меня может быть пара фантазий, которые начинаются с тебя в моей футболке.

— Ах, да…? Чем… чем они заканчиваются, Ис? — глаза Линди вспыхивают жаром, и я знаю, что попал в цель.

— Ты будешь смотреть игру сегодня вечером?

Она кивает, но ничего не говорит.

Надеюсь, она слишком занята размышлениями о том, что я только что сказал.

— Я позвоню тебе позже и расскажу, чем заканчиваются эти фантазии.

Ей требуется минута, чтобы прийти в себя, а затем Линди надевает свою маску на место. Ту, которую она использует, когда выставляется напоказ миру. Ту, которую я ненавижу.

— Удачной игры, мальчик-хоккеист.

— Я поговорю с тобой после того, как мы выиграем, женушка.

Глава 11

Линди

— Ты все еще прячешься от своей семьи? — спрашивает Эверли, отрываясь от эскиза, над которым работает в нашей гостиной, а затем смеется, когда я не отвечаю. — Хорошо, значит, мы просто собираемся избегать разговора о Кингстонах? Потому что я видела Скарлет сегодня на тренировке группы поддержки, и она спросила, знаю ли я, встречалась ли ты уже с адвокатом.