Повелитель кладбища (СИ) - Ворон Делони

— Да, — ни кривя душой ответил гость, встав возле поддонника спиной к двери. — Я поставлен следить за вашим кладбищем девяносто восемь лет назад, до истечения моего рабочего контракта остается всего два года и за это время мне еще ни разу не попадались живые люди, которые бы могли меня видеть и слышать.

— Поставлен? — переспросила Альта, а после нервно усмехнулась. — Богом?

— Конечно же нет, — Мессор фыркнул и повернулся к хозяйке, от чего та невольно вздрогнула. — Если говорить простым языком, то меня на мою должность определила госпожа Домина. Сто лет службы на кладбище и все мои грехи будут прощены.

— А что, грехи теперь так отрабатываются? — Альта вновь как-то нервно усмехнулся, все еще пытаясь осознать с кем и о чем вообще разговаривает. — Никакого тебе лично котла и вечных мук?

— Я думаю мне стоит немного рассказать о том, как работает мой мир, а после того, как я удовлетворю ваше любопытство, вы удовлетворите моё, — ловким движением руки жнец извлёк из-под стола стул и очень грациозно присев на него, стал ждать, когда Альта тоже примет сидячие положение, расположившись на кровати, поближе к двери, чтобы в случаи непредвиденного она попыталась сбежать. — И так, с чего бы начать, — Мессор забарабанил пальцами по столу. — После смерти человек, как ни странно, не отправляется в так называемый рай или ад, а остаётся на земле. Но вот уже насколько его пребывание здесь затянется, зависит целиком и полностью от того, как именно этот человек жил. Если брать в пример меня, то я бывший налоговый служащий, который жил, пусть и далеко неправедно, но и разбойничьими делишками не промышлял. И вот под конец своей земной жизни я, пусть и не специально, а в целях самозащиты, убил шестерых человек, что пытались отнять у меня деньги, когда я возвращался после очередного обхода. Они подкараулили меня в подворотне, у них были ножи и цепи, но я, к моему большому удивлению, оказался ловчее и удачливее. Правда удача моя продлилась недолго, забрав их жизни, я, не более чем через полчаса отдал и свою, раны, которые они мне нанесли, оказались смертельными.

— Но ведь получается, что вы не виновны, — Альта недоумевающе смотрела на гостя, пытаясь представить, как этот хрупкий юноша отбивается от шести грабителей, но так и не смогла нарисовать себе эту картинку. — Вы ведь просто защищали свою жизнь.

— Любая жизнь — эта высшая ценность, — спокойно пояснил Мессор. — Любые оправдания убийства, это лишь оправдания перед собой и своей совестью. Почему-то принято считать, что так жить легче, хотя уверяю вас, что это не так. Так вот, убив тех шестерых несчастных я обрек свою душу на шестисотлетние скитания по земле, в качестве неприкаянного духа. Поверьте, скитаться столько лет по земле, не испытывая при этом ничего кроме страдания и горя за содеянное, куда страшнее того ада, что описывают проповедники. Но удача улыбнулась мне, ведь великодушная госпожа Домина, что явилась тогда передо мной, предложила мне выбор, сказав, что такой человек как я, не заслужил такого строго наказания, ведь я ничего по сути плохого не совершил, но даже она, не может изменить законы, заложенные силами выше её по рангу. Так вот, она предложила мне сократить мои шесть сотен до одной, если я стану проводником, или по-простому жнецом, на кладбище возле селения До́римор.

— Эта женщина, действительно очень добрая.

— Если вы думаете, что быть жнецом куда легче, чем шесть сотен лет скитаться по земле и страдать, вы ошибаетесь. — глаза гостя недобро блеснули, но почти сразу обрели былой холод. — Но, если быть совсем уж честным, я свыкся со своей должностью за каких-то два десятка лет и после уже выполнял свои обязанности без каких-либо страданий или угрызений совести. В общем, опуская тему моей нелегкой судьбы и работы, я хотел бы перейти к более интересной для вас теме, а именно, поговорить о вашей дочери.

На этих словах Альту словно ударило молнией, она невольно выпрямилась, глаза её загорелись, а сердце вновь начало набирать скорость биения.

— Скажите, — прикусив губу проговорила безутешная мать, что из последних сил сдерживала свои эмоции, — вы же её видели?

— Её душа всё еще на кладбище, — холодным тоном подтвердил Мессор, — но через три дня, учитывая возраст и отсутствия каких-либо грехов, я открою для неё врата, и она отправится в иной мир.

— Почему так поздно? — спросила Альта тонном, который явно здесь был не уместен, но быстро спохватившись, она потупила взор. — Простите, я не сдержалась.

— Я всё понимаю, — жнец кивнул. — Я бы отправил вашу дочь и раньше, но в силу обстоятельств я этого просто не мог. Жнецы могут открывать врата лишь когда на небе полная луна, а она будет лишь через три дня.

— Врата, — благоговейно вторила словам Мессора Альта. — Это дорога в рай?

— Как бы вам сказать, — жнец почесал в затылке явно подбирая слова. — Как такого рая или ада, как я уже говорил, не существует. Врата ведут в то место, куда сам человек себя определит. Если человек всю жизнь был праведником и верил в царство на облаках, врата отправят его туда. Если же человек всю жизнь убеждал себя в том, что попадёт в котёл, где его будут мучить, так и произойдёт. Проще говоря, каждому воздастся по его вере.

— А если человек ни во что не верил?

— Значит он и попадёт в никуда, — пожав плечами ответил Мессор. — Забвение, пустота, называйте, как хотите.

— А души, — Альта чувствовала, как комок встал у неё посреди горла, — знают об этом?

— Даже бы если и знали им бы это не помогло, — жнец грустно вздохнул. — Вера, она в сердце. Если человек всю жизнь, насколько бы она не была длинной или короткой, верил, что после смерти его ждёт бескрайний сад, где все счастливы, он туда и попадёт. И даже если прямо перед вратами ему сказать, что ты можешь попасть куда угодно, только поверь в это, сколько бы он не старался, он всё равно попадёт в этот сад.

— А вы, — тихо спросила Альта. — Во что верили вы?

— Я? — удивлённо усмехнулся Мессор. — Я верил в покой. Я всегда думал, что после смерти человек, независимо от его деяний, попадёт в такое место, где царит тишина и спокойствие. Где человек наконец сможет отдохнуть от мирских забот, от суеты, от всей той грязи, что царит на земле, забыть о всех своих невзгодах и просто отдохнуть.

— Это действительно должно быть очень хорошее место, — Альта улыбнулась уголками губ и по её щеки покатилась одна единственная слезинка. — Вы сказали, что позволите мне встретиться с дочерью. Это правда?

— Да, это правда, — Мессор встал и подойдя к хозяйке навис над ней, словно тень от дома, и посмотрел в её черные глаза своими светящимися солнечными дисками. — Если вы раскроете мне свою тайну. Как вы можете меня видеть, если вы жива?

— Я не знаю, — пролепетала Альта, дыхание которой перехватило, от столь близко контакта со жнецом, а сердце уже вот-вот должно было остановится. — Я впервые увидела вас на прощание со своей дочерью.

— Вы лжёте, — Мессор оскалился и его глаза словно засветились изнутри. — Вы видели меня и тогда, когда в комнате номер три лежал тот безымянный юноша, чьё имя кстати Ронрик, а также вы меня видели тогда, у входа в трактир, когда я смотрел…

На этом слове он осекся, на лице появилось смущённость и нерешительность, и он, отойдя от хозяйки вновь подошёл к окну.

— Простите, что так давлю на вас, — голос Мессор стал отдавать нотками раскаянья. — Просто на моей практике это в первые. И если я не смогу понять от чего это произошло… Я не смогу спокойно уйти. А душа в смятение, это страдающая душа, из-за своих грехов или незавершенных дел, а значит и врата такого могут не пропустить.

— Господин Мессор, — Альта встала и посмотрела на жнеца. — Я бы очень хотела вам рассказать, почему так происходит, но я действительно не знаю в чём причина. Как вы и сказали, я видела вас тогда у постели того юноши и входа в трактир, но это было лишь мимолётно, когда я отводила взгляд, а потом вновь смотрел на то место, где вы стояли, вы пропадали, поэтому я думала, что мне просто привиделось. Видеть вас и принимать за человека я стала лишь после прощания с дочерью. Вы можете не верить мне, но это действительно так.