Блудная дочь - Лиза Джексон

Катрина уже готова была плюнуть и уйти, как вдруг ее внимание привлекло произнесенное кем-то имя Росса Маккаллума. Катрина осторожно взглянула через плечо – и убедилась, что не ошиблась; выразительные глаза Вианки засверкали, ноздри затрепетали от сдерживаемого гнева.

Катрина обратилась в слух. К несчастью, быстро произносимых слов она совсем не понимала, но интонации ясно давали понять, о чем идет речь. Вианка негодовала, посетители выражали ей сочувствие.

Так-так, думала Катрина, расплачиваясь за ненужные журналы и выходя из магазина. Кое-что уже есть. Теперь ей предстоит встретиться и поговорить по душам кое с кем в этом чертовом городишке. И не только ради работы. О нет! Сногсшибательный репортаж в «Лон стар» – ее давняя мечта; но это еще не все.

У Катрины есть свои причины искать разгадку этой тайны. Личные причины.

Глава 6

– Чтоб ты провалился, Нейв Смит! – простонала Шелби, скатываясь с кровати.

От недосыпа раскалывалась голова. Полночи Шелби проворочалась без сна, а когда наконец сомкнула веки, и во сне ее преследовали лица Нейва, отца, давно потерянной дочери—и иные картины прошлого, безобразные и страшные, которые она много лет старалась забыть.

Ныли мускулы, ломило челюсти – должно быть, во сне она до боли стискивала зубы. Потирая лоб, Шелби сдернула с крючка банный халат. Тревога и тоска по дочери, страх перед Маккаллумом – все это понятно; но своим неожиданным и нежеланным чувствам к Нейву Смиту она не могла найти объяснения.

Да, десять лет назад она его любила. И что с того?

Господи помилуй, ей было семнадцать лет! Кто в этом возрасте не влюбляется по уши – и обычно в самых неподходящих людей? С тех пор много воды утекло. Давно пора забыть о детских глупостях и жить дальше.

Шелби накинула халат, затянула его на поясе, сунула ноги в шлепанцы и подошла к окну. Образ Нейва – бронзовая кожа, тугие мышцы, суровый недоверчивый взгляд – стоял перед глазами как живой, и Шелби досадливо тряхнула головой, прогоняя призрак.

– Забудь о нем!

Внизу расстилалась чистая гладь бассейна; лучи солнца, ветвями пекана расколотые на тысячи солнечных зайчиков, плясали и подмигивали в бирюзовой воде.

Шелби вдруг вспомнилось, как они с Нейвом любили друг друга перед грозой: хрупкое девичье тело сплеталось с сильным телом мужчины, а в воздухе витал тревожный запах надвигающейся грозы. Наивная девчонка, отважная беззаветной отвагой юности, она любила Нейва, не зная – и не желая знать, – куда приведет ее эта любовь.

– Дура великовозрастная! Кретинка! – обругала себя Шелби, повернувшись к зеркалу и заметив, что на щеках выступил румянец, а зрачки подозрительно расширились. – Забудь о нем наконец! – Она погрозила своему отражению щеткой для волос. – Имей в виду: второй раз ты в такую историю не вляпаешься. Я не позволю.

Еще чего не хватало – связаться с мужчиной из Бэд-Лака! В особенности – с нищим ковбоем, не вылезающим из седла. Да ни за что на свете! Шелби давно уже решила, чего хочет от жизни и какой спутник ей нужен: скотовод-неудачник в заскорузлых от грязи джинсах и выцветшей футболке в ее планы на будущее не входил. Это она уже проходила – спасибо, с нее хватит.

Когда (и если) Шелби решит завести семью, ее мужем станет солидный образованный мужчина. Бизнесмен, лучше всего – владелец собственного дела. Элегантный, галантный, утонченный, хорошо воспитанный, если уж на то пошло!

И с чего ей вообще лезут в голову такие мысли? Шелби принялась расчесывать волосы, сердито дергая щеткой рыжеватые пряди. Подумаешь, плохо спала ночью! Подумаешь, всего-навсего поцелуй! Другие каждый день с кем-то целуются—и ничего.

Шелби снова бросила взгляд за окно. Надо встряхнуться, развеяться, прочистить мозги. В былые времена, когда она жила дома, помогало купание или прогулка верхом. В Сиэтле Шелби приучилась бегать по утрам – и в ветер, и в дождь, а, набегавшись до упаду, вознаграждала себя в маленькой кофейне по пути на работу чашечкой эспрессо. Но в такую жару, как сейчас, не побегаешь. А бассейн, чистый и прозрачный, манил прохладной глубиной. Решено.

Порывшись в шкафу, Шелби обнаружила старый цельный купальник, который, как ни странно, и десять лет спустя пришелся ей впору. Она натянула купальник, закрутила волосы в хвост и, набросив сверху халат и повесив на шею полотенце, поспешила по задней лестнице вниз. У дверей на кухню ее встретил аппетитный аромат кофе и звон тарелок.

– Nina! – заулыбалась своей питомице Лидия. – Решила поплавать?

– Да, хочу взбодриться. – Шелби плеснула себе кофе из стеклянного кофейника.

– А потом завтракать. У нас сегодня вафли с персиками и земляникой. Твой отец с утра уехал на работу, но говорил, что к завтраку вернется, так что я и на него готовлю.

– Я обычно не завтракаю, – покачала головой Шелби. Заметив, как вытянулось лицо у экономки, она добавила извиняющимся тоном: – Да нет, с удовольствием отведаю твоей стряпни. Просто в Сиэтле я приучилась обходиться с утра чашечкой кофе. На северо-западе все так делают.

– Но теперь ты дома.

– Это ненадолго.

Шелби шагнула через порог – и попала в объятия раскаленного техасского воздуха. Оставив кофе на стеклянном столике у бассейна, она подошла к бортику, сбросила халат и прыгнула в воду. От холодной воды у нее захватило дух. Шелби вынырнула и поплыла ровными размашистыми гребками, чувствуя, как проясняется в голове, как кровь быстрее бежит по жилам. Небеса сияли бездонной синевой, и все выше поднимался над верхушками пеканов чистый бриллиант солнца.

Вдох – гребок – выдох. Вдох – гребок – выдох. Шелби нашла свой ритм и теперь спокойно обдумывала предстоящий день. Для начала она позвонит Нейву и выяснит, как зовут его приятеля-детектива. Посмотрим, сумеют ли они имеете разыскать доктора Причарта. Он, как видно, спрятался на славу – и неудивительно. За такое дело ему светит не только потеря лицензии, но, возможно, и тюрьма. Однако Шелби не стремилась отомстить. Она хотела одного – узнать правду.

«Значит, тебе придется снова встречаться с Нейвом».

Что ж делать, это неизбежно. Он ведь – отец ее ребенка.

«Полно, так ли?»

Шелби мысленно дала себе пинка. Об этом она думать не станет. Не позволит себе об этом вспоминать.

Вдох – гребок – выдох. Вдох – гребок – выдох.

«И все же отцом Элизабет может быть и Росс Маккаллум. Такая возможность существует».

Шелби сбилась с ритма; к горлу подкатила тошнота. Нет, нет! Такого быть не может. Просто невозможно. Немыслимо.

«Не лги себе, Шелби. От других ты требуешь честности – так не обманывай сама себя!»

Вдох – гребок – выдох. Думай о хорошем. Вдох. Гребок.