Воздушные рабочие войны. Часть 2 (СИ) - Лифановский Дмитрий

Постановка задач прошла быстро. Да и что там рассупониваться? Бомберы работают по тылам, остатки Илов и вертолеты непосредственно по коробочкам, истребители прикрывают с воздуха и давят немецкую ПВО. Было бы больше штурмовиков, была б это их работа. Но за неимением гербовой… Без работы пока остается полк Бершанской, но им предстоит добивать ночь, что останется от немцев.

Расходились молча. Все всё прекрасно понимали.

— Саша, а я?!— остановил Стаина Василий.

— Что ты? — не понял его Сашка.

— А я что? На земле остаюсь? Я же без машины.

— Вот и радуйся. Сестрой вон займись.

— Ее бы в строевую. Отец добро дал, — но Стаин только махнул рукой. Ему и правда, не было никакого дела до взбалмошной девчонки. Он искал повод оставить на земле Настю и не находил. Да и некем было, ее заменить. Надо было тоже назначить ее дежурной, как Никифоров свою Лидочку. Но поздно. Поймет и обидится.

— Петро, — окликнул Сашка спешащего к стоянке вертолетов Никифорова, — кого оператором посадишь? Шадрина дежурная же.

Глаза друга затравленно забегали.

— Игоря.

— Сможет? Он же бортовой.

— Он и полететь сможет, если надо будет, — кивнул Никифоров, отводя взгляд. Сашка, поняв причину, хлопнул друга по плечу:

— Нормально все, Петь. Пусть остается. Я б тоже Настю оставил.

— А что не оставишь? — удивился Никифоров. Сашка в ответ только невесело усмехнулся. Уже давно нет той робкой белокурой девочки Насти, боявшейся своего первого боевого вылета. Осталась только младший лейтенант Федоренко, лучший летчик-оператор эскадрильи, способная положить непослушный, неуправляемый РС с четырехсот метров в пятиметровый круг. Как? Загадка. Просто чуйка. Так объясняла она сама. А подружки, посмеиваясь, то ли в шутку, то ли всерьез стали называть ведьмой. Так появился у нее новый позывной.

Предполетный инструктаж провели быстро, по-деловому. Особо объяснять никому ничего было не надо, район летчики и летчицы изучили отлично. Еще бы, скоро два месяца, как здесь летают. Вот только штурмовку силами всей вертолетной эскадрильи еще проводить не доводилось, хотя на ученьях отрабатывали. Но одно дело ученья, а другое реальный бой. Еще и новые боеприпасы. Сашка несколько раз предупредил операторов, чтобы пуски проводили не меньше чем с 300 метров. Иначе своими же осколками посечет. Но все равно на душе было тревожно. Почему-то подумалось, что это будет первая массированная штурмовка и первое применение вертолетов против бронетехники в этом мире. Если не считать вылеты на Ленинградском фронте. Но три машины не семнадцать, хотя по огневой мощи двадцатьчетверки будут предпочтительней. Эх, ему бы сейчас эскадрилью «крокодилов», а еще лучше двадцать восьмых! Да он бы от этой африканской дивизии камня на камне не оставил. Катки до самого Берлина летели. Но ничего. И так справятся. Тем более новые РСы хороши. Да какие к черту РСы, это были уже полноценные НАРы со своей пусковой установкой на шесть 82-миллиметровых ракет каждая. И таких установок их «мишка» мог взять, аж четыре штуки, по две на каждый пилон. А это залп из двадцати четырех снарядов, да умножить на семнадцать машин!

Настя уже крутилась вокруг их машины, командуя технарями, подвешивающими те самые пусковые установки. Не то чтобы техники не знали свою работу. Скорее это был ритуал. Сейчас ребята закончат с БК и Настя пойдет разговаривать с ракетами. О чем она им там шепчет, не знает никто, и сама не говорит, даже Сашке. Только хитро поблескивает глазами. Но ведь работает! Летят они у нее куда надо. Ни у кого другого так не летят. Потому, как есть ведьма.

Ну, вот и все. Зеленая ракета и вертолеты взмывают вверх. Красиво. Вести сегодня ему. Никифоров прикрывает. Как в старые добрые времена. На рубеже атаки Стаин с Никифоровым будут координировать атаку, наводить тройки на цели и в самом конце отработают сами. Вслед за ними должны стартовать Илы. У них скорость повыше. На цель выйдут практически одновременно. Штурмовики действуют первыми, по ближним тылам. Вместе с истребителями Петрова, которые РСами будут давить выявленные средства ПВО противника. А непосредственно по коробочкам уже работать вертолетам. В это же время бомбардировщики должны утюжить дальние тылы наступающей группировки противника. По крайней мере, так задумано. А как будет, покажет только бой.

В эфире тишина. Только Никифоров короткими командами равняет строй. Плохо. То один, то другой вертолет вываливаются из построения. Больше надо их гонять! Только вот когда?! Девчонки и так по шесть-десять часов в сутки летают. В штабе на всех представления лежат за количество боевых вылетов. Выше налет только в полку у Бершанской. А если кто-то скажет, что транспортные вылеты не боевые, то, пожалуйста, можно и прокатить такого недоверчивого на передок за ранеными, да без прикрытия. Потому как к каждой машине звено истребителей не приставишь. Потому и жмутся девочки к земле, на предельно малых, чтоб незаметней быть для «мессеров». Да и обстрелы при погрузке явление частое. Поэтому близко к передовой одну и ту же площадку дважды не используют. Накроют. Были случаи. Эскадрилья так две машины потеряла. Хорошо хоть летчики живы остались, успели в щели нырнуть. А вертолеты сгорели.

Прилетели! Илы, судя по дымам с немецкой стороны, уже отработали. В воздухе кипит бой. Не дай бог, сейчас к ним прорвутся «худые», наделают тут делов. Он пожалел, что приказал не брать на вылет бортстрелков. Хотя толку то от них против истребителей! Будем надеяться, что Агеев не пустит немца к беззащитным вертолетам. Капитан — мужчина надежный, это Вася мог увлечься, оставить объекты без прикрытия. Агеев нет. Наверняка у него резервная пара висит где-то высоко, готовая сорваться и отсечь стервятников от добычи.

— Внимание, эскадрилья! Выходим на боевой. Одиннадцатый, — это он Никифорову, — твои правые, мои левые. Погнали.

Вертолет Петра резко ушел вправо вверх, Сашка соответственно взял левей.

Внизу мелькнули изломанные, развороченные снарядами и бомбами линии траншей. А вот и причина, почему их бросили на танки. Вся наша артиллерия в труху. Изломанные орудия беспорядочно валяются кучей бесполезного металла. Судя по воронкам, немцы гвоздили чем-то крупным. Хотя вот эти точно от бомб. Значит и «юнкерсы» поработали. Но и наши в долгу не остались. Дымят! Дымят коробочки! Только какой ценой?! Первая линия обороны немцами прорвана и сейчас именно там ворочались, утюжа окопы, не страшные, кажущиеся игрушечными с высоты неповоротливыми жуками, танки. А небольшой кусок изрытой земли между первой и второй линией окопов покрыт маленькими неподвижными фигурками, словно огромный ребенок взял и небрежно рассыпал по полю коробку оловянных солдатиков. Наших и немецких. И шапки разрывов. Ой-йой! Это плохо! Попасть под шальной снаряд в такой кутерьме, как два пальца об асфальт! Накаркал! Одна из винтокрылых машин вспухла огненным шаром. Чья?! Да какая разница! Твари! Твари! Твари!

А от вертолетов уже пошли дымные полосы и танки скрылись в черно-серо-огненной пелене разрывов, из которой, вдруг, вылетела и, как в замедленном кино, неторопливо вращаясь, рухнула обратно танковая башня. Прямое! Так вас! Держите! Сволочи! Сашка сквозь девичий визг, маты и всхлипы корректировал атаку!

— Пятерка, левей! Левей возьми! У подбитой четверки прячется! Видишь?! — немецкий танк, пытающийся скрыться в дыму подожжённого пехотой сотоварища, окутался разрывами, — Молодец! — и тут же закричал, — Нет! — он выдал в эфир матерную конструкцию, — Держите интервал! — только что два вертолета, чего-то испугавшись, шарахнулись друг к другу и, взорвавшись, осыпались на землю грудой осколков. Стаин закусил губу, не замечая теплой струйки, потекшей по подбородку. У него на глазах гибли его девочки, его вертолетчицы, те, с кем вместе, общими усилиями с декабря сорок первого они создавали первую в этом мире вертолетную эскадрилью. И сама эскадрилья гибла. Вот еще одну машину завертело и бросило на землю. А он мог только смотреть и кусать губы. И командовать. Бросая их в эту безумную атаку. — Разворот! — срывающимся голосом скомандовал он. — Все. Добивайте БК и домой. Одиннадцатый, сопочку видишь от тебя на десять часов, за позицией гансов.