Преследуя восход - Майкл Роэн

Острога застряла в доске. Но сабля лежала у моих ног. Я упал на колени, схватил ее и ударил волка. В этот раз без дурацких попыток разыгрывать из себя опытного рубаку — я просто ударил классическим ударом слева, словно играя в сквош.

Он, наверное, решил, что я скрючился с перепугу. Он даже не сделал попытки закрыться. Эффект был сокрушительный, звук — ужасный. Глухой, чавкающий удар, какой можно услышать в глубине мясной лавки, когда верзила рубщик… Сабля снова выпала из моих рук, а волк завертелся, вытаращил глаза, лихорадочно схватившись за правое предплечье. Раздался негромкий звук рвущейся ткани, и рука отвалилась целиком. Вслед за этим по его боку заструилась темная волна крови. Со сверкающими глазами, с пеной и слюной, брызжущей с губ, волк навис надо мной, как само воплощение смерти. Затем его глаза заблуждали, он издал высокий, почти женский вскрик и зашатался. Он упал к ногам своих сотоварищей и умер. Это сломило их окончательно, они обратились в бегство. Однако далеко убежать им не удалось. Я схватился за острогу и вырвал ее из доски, но воспользоваться ею уже не пришлось. Последний из волков кинулся в проход, но Джип, как леопард, прыгнул ему на спину и на бегу перерезал горло.

Я прижался к штабелю, дрожа от страха и стараясь подавить приступ тошноты. Я не мог поверить в то, что сотворил. Зрелище смерти было ужасным, но запах — еще хуже, даже аромат древесины не мог его заглушить. Но женщину, казалось, это ничуть не волнует. Когда я наконец поднял глаза, то увидел, что она примостилась на каком-то ящике и пытается отдышаться. Зрелище было бы привлекательным, если бы ее куртка и штаны не были забрызганы кровью, хотя, похоже, кровь принадлежала не ей. А когда мне удалось подавить тошноту, до моего сознания вдруг дошло, что эта крупная белокурая амазонка только что отправила к праотцам где-то около дюжины сильных рослых мужчин, или кем они там были, отделавшись одной-двумя царапинами. На мгновение она показалась таким же нечеловеческим существом, как и волки, но я не мог считать ее таковой. Она совершенно бескорыстно спасла меня, спасла Джипа…

На мое плечо опустилась рука, и вокруг меня заплясал свет фонаря:

— Ты цел?

Я моргнул. Вблизи она казалась немного иной, и помоложе. Она была чуть-чуть выше меня, и хотя черты ее лица были слишком крупными и резкими, чтобы ее можно было назвать по-настоящему красивой, они ни в коем случае не были грубыми или мужеподобными. Лицо было овальным, с чистой белой кожей, нос — длинным, но чуть вздернутым, красивой формы губы как бы компенсировали легкий намек на второй подбородок. Эффект был чуть грубоватым и чувственным. Зеленые глаза с тяжелыми веками смотрели на удивление мягко и сочувственно.

— Ерунда, всего несколько царапин… Но это благодаря вам — вы вступились за меня, хотя вам это было совсем и не нужно…

Она махнула рукой:

— Ах, не думай об этом, мальчик. Мне всегда в удовольствие расстраивать грязные затеи этой вонючей своры. А раз уж речь шла о том, чтобы помочь мастеру Джипу, я совершенно вознаграждена!

— Так, значит, вы его друг?

— Да, так оно и есть! — усмехнулся Джип. Он вытирал свою одежду длинным пальто одного из волков. Затем подошел и обнял нас обоих за плечи. — Да вы же незнакомы! Из вас получилась такая отличная команда, что я напрочь позабыл об этом! Стив, это Молл, мой старый собутыльник…

— Невелика честь! — сардонически фыркнула женщина, почесывая плечо. — Любой пьянчуга в Портах может этим похвастаться.

— Известная своим жертвам как Бешеная Молл, — как ни в чем не бывало продолжал Джип. Молл откинула свою гриву, открыв повязанную вокруг лба ленту из богатой парчи. Прозвище, похоже, нисколько ее не сердило — скорее наоборот[9]. — Она занимается тем же, что и я, — всем, начиная с подбора экипажа и кончая охраной груза! И это ее специальность! И это самая лучшая подмога, какую ты мог привести, черт побери! — Он криво улыбнулся. — Проклятие, но это уже второй раз, Стив! В ту ночь — предупреждение, а теперь ты вытащил меня из этой каши. Ты мой талисман, я просто обязан следить, чтобы с тобой все было в порядке. Тогда и со мной никогда ничего не случится!

Я застонал. Меня затопила волна стыда:

— Господи, Джип! Если бы ты только знал… я ведь просто сбежал. Извини… я испугался, как…

Он оборвал меня, коротко рассмеявшись:

— А что еще ты мог бы сделать? Но ты побежал в правильном направлении. А я не очень-то верю в случайные совпадения, особенно в этих местах. И ты вернулся. И благодаря тебе я цел.

Я не был в этом уверен:

— Джип… послушай. Я и не думал о том, чтобы привести помощь. Я просто…

Его жест был таким внезапным и яростным, что на полуслове я умолк. Джип с минуту прислушивался, сделал два неслышных шага, затем сделал бросок, как пантера, и ударил. Раздался испуганный визг, что-то тяжелое перевернулось. Я услышал, как Джип засмеялся, но это был не его обычный веселый смех.

— Ох ты, боже мой! — сказал он. — И кто же это тут у нас? Сдается мне, тут не только крысы. Слушай, Стив, сходи-ка глянь, как там Фредерик. У меня тут есть кое-что персонально для него…

С Фредериком все оказалось в порядке. Более чем в порядке, ибо, когда я подошел к воротам, он как раз подбирался к ним на цыпочках, зажав в пухлом кулаке монтировку из моей машины. Когда я появился, он подпрыгнул, как заяц, но монтировку не бросил.

— Ах, дорогой сэр! — сказал он и привалился к стене. — Мне очень-очень жаль… это было такой трусостью с моей стороны… я видел, как вы побежали за помощью… а у меня не хватило…

— Да? — ухмыльнулся я, и, похоже, это совсем лишило Фредерика отваги. Вид у меня, должно быть, был отвратительный — я все переживал, как постыдно себя повел. Храбрость поздно пришла к нам обоим, но к нему она пришла все-таки без подсказки. — Я оставил ключи, Фредерик, и я знал, что вы умеете водить машину.

Он вытер лицо огромным шелковым носовым платком:

— Что вы, сэр! Поверите ли, но мне такое даже в голову не пришло.

— Хорошо. Положите эту штуку на место и идите за мной. Джип хочет вас кое с кем свести…

Лицо старика едва ли способно было потемнеть от гнева, но вид у него был именно такой: его гладкий лоб нахмурился, а усы задрожали от избытка чувств. Его сосед также не мог побледнеть в прямом смысле слова; однако лицо толстяка, которого Джип вытащил из укрытия, приобрело какой-то странный серый оттенок, а сам он сотрясался, как желе. Что было неудивительно, учитывая разбросанные повсюду останки его нанимателей и палаш Джипа, лениво покоившийся на его плече.

— Это совершенно чудовищно, сэр! — пропыхтел Фредерик. — Нет, это нечто из ряда вон выходящее! Я требую объяснений, Каффи! Выставить меня простофилей, вовлечь мою солидную фирму в участие в каком-то низком обмане… каком-то заурядном мошенничестве…