Турецкий транзит - Владимир Гриньков

– Ты вспомни! – умолял он ее. – Москва! Я и ты! Я приехал к тебе домой, твой отец об этом попросил…

Что-то дрогнуло в ее лице.

– Вспомнила? – воскликнул Хеджи с проснувшейся надеждой.

Покачала головой. Не вспомнила.

– Твоего папу звали Олег Иванович, – пытался достучаться до нее Хеджи. – Правильно?

– Я тебя не помню.

Он думал, что главное – найти ее. Он шел по ее следу, метался по Турции, и ему казалось, что, когда он ее найдет, он будет самым счастливым человеком. Вот он нашел ее. А счастья не было. Только ужас и боль.

– Я здесь по работе, – бормотал Хеджи. – Можно сказать, случайно. Нас целая группа…

Он вдруг увидел, как она метнула окрест испуганным взглядом, и понял, что сказал не то.

– Их здесь нет! – произнес поспешно. – Я от них отдельно! Мы завтра улетаем, и я решил по Стамбулу походить!

Она боялась всего, и он нисколько этому не удивлялся, потому что кое-что о ее турецких приключениях он уже знал.

– Ой, Хеджи! – вдруг раздался женский голос.

Две молодые женщины подошли и разглядывали Хеджи бесцеремонно.

– Это ведь вы?

– Да, я, – ответил Хеджи, всем своим видом давая понять, как не вовремя они его узнали.

– Клёво! – сказала женщина. – Хеджичка! Вы здесь! Какая радость!

Они обе засмеялись. Кажется, они были нетрезвы.

– А давайте мы с вами сфотографируемся, Хеджи!

Уже достали фотоаппарат.

– Мы даже перешлем вам фотографию, если вы адрес свой дадите, – пообещали и снова рассмеялись.

– Послушай! – осенило Хеджи, и он про этих теток вмиг забыл. – Я тебе сейчас докажу, что ты меня знаешь…

Достал свой мобильник и уже торопливо набирал московский номер.

– Кирюха! – сказал он своему невидимому собеседнику. – Доберись до моего компа, найди там файл… Нет, не с Тарканом… Файл я обозвал «Полина». Скачай его на мой мобильник! Быстро! Жду!

Тут женщины о себе напомнили. Одна встала рядом с Хеджи. Другая фотографировала.

– Вы его знаете? – вдруг спросила у них Полина.

– Конечно! Это же Хеджи!

– А кто он?

– Здрасьте! – сказала женщина. – Он из телика! Программы разные ведет, в кино снимается.

– Точно! – сказала неуверенно Полина. – Я в телевизоре тебя видела!

Она всматривалась с прищуром в Хеджи, будто вызывая из памяти его образ. Наконец у нее появилось хоть какое-то объяснение, где она могла его видеть и почему его лицо ей кажется таким знакомым.

– Полина, дело тут не в телевизоре! – заторопился Хеджи, боясь, что она сейчас укрепится в своей уверенности и до нее потом не достучаться. – Ты видела меня без телевизора там, в Москве! Мы вместе проводили время!

– О, как интересно! – захихикали женщины.

Они перемигивались друг с другом и строили Хеджи глазки.

– Пошли отсюда малой скоростью! – взбеленился Хеджи.

– Фу, как грубо! – нисколько не обиделись подружки.

Хеджи пошел на них.

– Только без рук! – сказала одна.

– Нет, можно и с руками, – игриво сказала вторая.

Они расхохотались.

Хеджи толкнул их одновременно. И обе они едва не упали.

– Хам! – сказала одна.

– В тюрягу захотел, звездюля? – поинтересовалась другая. – Тоже мне Киркоров!

Но веселья уже не было, и они ушли.

– Ты Хеджи! – произнесла Полина так, словно все больше утверждалась в этой мысли. – Чего ты хочешь от меня?

– Чтобы ты пошла со мной!

Кажется, она сильно удивилась.

– Пошел ты к черту, – сказала она неуверенно.

– Ты должна идти со мной!

– С какой стати? – окреп ее голос.

– Полина! У тебя большие проблемы! Ты не помнишь меня, с тобой случилось несчастье, и ты здесь пропадешь, если я тебе не помогу! Я не знаю почему, но тебя ищут какие-то страшные люди…

– Какие люди?! – быстро спросила она и не смогла скрыть свой страх в эту секунду.

– Я их видел…

– О ком ты говоришь? – спросила Полина с подозрением, будто не верила, что он мог видеть тех людей.

– Люди, которые преследуют тебя. Ты видишь мое лицо? Это они мне изуродовали. Таким большим ножом, там на ручке узоры, арабская вязь. Человек с таким черным лицом…

А по ее лицу было видно, что она знает, о ком он говорит. И она боялась их.

– Я видел их в Памуккале, – сказал Хеджи.

– Когда? – спросила она, пугаясь все больше.

– Три дня назад.

– Что ты там делал?

– Я искал тебя.

– Ты? Меня? – Она никак не могла взять в толк, что ему нужно от нее.

А на его мобильник уже пришли нужные снимки.

– Вот смотри! – сказал Хеджи. – Я докажу, что мы с тобой знакомы!

Он стал показывать ей кадр за кадром. Где-то она была одна, где-то они вдвоем с Хеджи. Она узнавала себя и никак не могла понять, как такое может быть.

– Это что? – спросила она растерянно. – Это фокус такой?

– Теперь ты видишь, что я не обманул? Я знаю, что у тебя проблемы! Я знаю, что ты в беде! И я вытащу тебя отсюда! Любой ценой!

Они использовали опыт шпионов всего мира и спрятались от любопытных глаз не где-то в глухомани, а в многолюдном месте, под сводами крытого Египетского рынка, или Мисир Чаршиси, как называют его сами турки. Здесь, среди людской толчеи, среди пахучих пряностей, сладких даже на вид сладостей и сверкающих золотом и серебром сувенирных лавок, они нашли неприметное заведение, какие во всей Турции называются одинаково, – локантасы. Не столовая и не ресторан, а нечто среднее. От столовой отличается тем, что обслужит официант, от ресторана – дешевизной, отсутствием меню как такового, ну и еще тем, что не в пример многим ресторанам в локантасы практически всегда есть первые блюда. Хеджи нес всю эту ахинею про локантасы, потому что он хотел успокоить Полину и сохранить контакт с ней. Она была по-прежнему настороже, и в любое мгновение тонкая, связывающая их нить могла порваться.

– Ишкембе чорбасы, – показал Хеджи на мутную жидкость в своей тарелке. – Это суп из рубца. Звучит, конечно, мерзковато, но – пальчики оближешь.

– Чего ты хочешь от меня? – спросила Полина.

Этот вопрос не давал ей покоя. Она не могла понять, что делает с нею рядом этот человек и кто он вообще такой. Проблема в этом и была – она не могла его вспомнить. Если бы вспомнила, то вопросов у нее уже не возникало бы.

– Ты помнишь Кайю? – спросил Хеджи.

– Какую еще Кайю?

По ее взгляду сейчас невозможно было понять, действительно она не помнит или помнит, да не желает признаться в этом.

– Кайя, – терпеливо повторил Хеджи. – Это рядом с Фетхие. Ты была там. И на тебя напали. У тебя рана на голове, вот здесь…

Потянулся к голове девушки, чтобы показать, но она отстранилась. Хеджи выложил на стол газету.

– Узнаешь?

Ткнул пальцем в фотографию.

Полина взяла газету в руки.

– Это ты, – сказал Хеджи. – Тут написано в тексте, что при тебе не было документов и ты была без сознания. Они даже не знали, из какой ты страны, только предполагали, что ты – русская. А я знаю тебя, я подтвержу, что ты – это ты…

– Чего ты хочешь от меня? – вдруг снова спросила она.

– Увезти тебя домой. Ты хочешь домой?

Полина промолчала.

– Я видел этих людей, – сказал Хеджи, – которые преследуют тебя. Я был в Анталье и был в том пансионе, где ты жила…

Он запнулся. Полина ждала продолжения.

– Ты помнишь его название? – спросил Хеджи.

– А ты?

Он помнил. Но он хотел ее проверить. Взял листок бумаги, разорвал надвое.

– Пишем каждый по отдельности, – предложил Хеджи. – А потом сравним.

Написал «Монд», прикрывая листок рукой.

– Написала?

– Да.

– Покажи!

– Нет, сначала ты – свой.

Он послушно убрал ладонь. Она увидела написанное им и растерялась. Он осторожно взял ее листок. Там тоже было слово «Монд».

– Откуда ты про это знаешь? – спросила Полина.

– Я был там, – с мягкостью практикующего врача сказал Хеджи. – Я искал тебя. И мне хозяин пансиона рассказал, что тебя ищут. И эти люди, о которых он говорил, – они меня выследили. Они следили, наверное, за пансионом. А я там сначала попал в переделку… Не разобрались, меня в полицию забрали… А эти, наверное, видели и догадались, что я там из-за тебя. И они меня выследили. Вывезли в какую-то глухомань, хотели убить.

Хеджи показал раны на своем лице. Дотронулся, почувствовал боль, поморщился.

– Они хотели знать, где ты. И где тебя искать. Если они тебя найдут – церемониться не будут. Поэтому надо возвращаться в Москву, – с мягкой настойчивостью произнес Хеджи. – Я помогу тебе уехать. У тебя наверняка нет документов. Мы все сделаем. Тебе выпишут здесь бумагу, свидетельство о назначении на родину, так как-то называется. А вернешься в Москву – восстановишь паспорт.

Он хотел ей сказать, что дело не столько в паспорте и даже не в том, что здесь ей угрожает какая-то опасность, а в том, что ей нужно к хорошим врачам, потому что у нее большие проблемы. Но не решился так сказать.

И вдруг Полина сказала:

– Послушай, ты все время со мною разговариваешь, как с какой-то больной.