Брошенка из рода Драконов - Дарья Адаревич

отдам его Белым Змеям. Голова стучала.

Рон рвано вдохнул и печально улыбнулся. Погладил большим пальцем меня по щеке, а потом поцеловал. И я ответила на этот поцелуй. Мы целовались страстно и отчаянно, как обезумевшие, как оголодавшие. Все исчезло. Пропало и прошлое, и будущее, остался лишь этот самый миг. Миг, когда мы оба отчаянно нуждались друг в друге.

— Мне не хватает тебя… — разорвал поцелуй Рон.

Мы тяжело задышали, не отрывая друг от друга жаждущего взгляда. Теперь поцеловала я. Ночь — волшебное время, оно стирает все на свете. Ночью ты можешь притвориться кем-то другим. Кем-то из прошлого. Его колючее лицо и холодные руки. Я чувствовала Рона рядом и все остальное было неважным. Мы были поглощены друг другом, и исцеляли израненные души.

— Ты сам ушел, — прошептала я Рону в губы.

— Я вернулся, но ты уже работала в Управлении.

Его слова протрезвили и заставили меня немного отстраниться. Все, что только что произошло, это ошибка… Момент слабости, не более.

— И что с того? — спросила я твердо.

— Ты предала нас всех. Предала…

— Нет, это ты предал!

Тут Рон устало повалился прямо на меня. Мы оба упали в воду, намокнув с головой.

— Рон? — я подняла его голову. — Рон? Придурок, ты живой?

Вытащила его на берег. Сердце колотилось. Меня всю трясло. Сделала глубокий вдох. Выдох. И стала слушать его сердце. Бьется. Хорошо, бьется.

Я села на песок. Вода стекала с волос и попадала в глаза. Тело дрожало. Но мне нужна пара секунд на то, чтобы прийти в себя.

— Я думала, ты умер, — шепнула я, — думала, что убила тебя.

Он не отвечал, был без сознания. Я убрала волосы с его лица и погладила по щеке.

— Больше не пугай меня так, ладно? Никогда не пугай!

И я заплакала. Я ведь собираюсь отдать его Белым Змеям, а они наверняка убьют Рона. И я не знала, как смогу с этим жить.

Быстро переоделась, вернула кольцо на палец. В воде снова отражался кудрявый мальчишка.

— За что мне все это? — шепнула я своему отражению. — Ответь, что мне делать?

Но отражение не отвечало, и я пнула в водную гладь песок. Утром разберусь с этим.

Дотащила Рона до костра, уложила спать на лапник. Мия с отцом уже спали. Теперь спал и Рон. Лишь я продолжала смотреть в догорающее пламя, прогоняя непрошенные мысли о поцелуе, о завтрашнем дне и о том, как объясню произошедшее Рону.

Глава 20 Чувства это болезнь

— Кудрявый, что вчера случилось?

Я открыла глаза и пораженно уставилась на Рона.

— Говори, у меня каша в голове, — выдохнул он.

Выглядел немного помятым, но лучше, намного лучше, чем вчера. Я проморгалась, солнце уже встало. Сколько же я проспала?

— Ты совсем ничего не помнишь? — аккуратно спросила я низким мальчишеским голосом.

— Просто скажи. Никто вчера не приходил к нам? Девушка, например…

— Нет, конечно, нет, — поспешила я. — Ты потерял сознание у реки, и я дотащил тебя до костра.

— Проклятье! Точно никого не было? Девушки. Голой девушки…

Я не смогла сдержать смешок:

— Голую девушку я бы точно заметил.

— Быть не может, чтобы я так… снова…

Снова? Неужели я периодически являюсь ему во снах?

— Как голова? — спросила я, переводя тему.

— Тяжелая, но нормально. Лучше.

— Может, еще поспишь?

Рон тряхнул головой и внимательно посмотрел на меня.

— А я ничего такого не говорил в бреду? — спросил он негромко.

— Нет, молчал, как рыба.

— Ну ладно… Просто привиделось или приснилось.

Рон невесело усмехнулся и отстраненным взглядом уставился на свои ботинки. Я тоже усмехнулась. В глубине души. Слишком глубоко, так глубоко, куда никто не в силах забраться, я хотела, чтобы он помнил вчерашнюю ночь. Но Рон не помнил. А если и помнил, то счел грезой.

К нам подошла Мия, присела рядом со мной и подала плошку с похлебкой.

— Это тебе, — сказала она неловко улыбаясь.

Похлебка? Я пока еще не успела вспомнить о еде, но все же приятно.

— Спасибо, — улыбнулась я. — А моему другу?

— Мы здесь не занимаемся благотворительностью. Особенно по отношению к тем, кто угрожал моему отцу.

Справедливо. Я бросила взгляд на Рона, казалось, мыслями он был далеко, очень далеко. Возможно, вспоминал вчерашнюю ночь.

— Спасибо еще раз, — кивнула я девушке.

— Пожалуйста.

Но Мия не уходила, она смотрела на меня так, словно ждала чего-то еще.

— Спасибо, — повторила я, намекая, что можно уже идти.

— Я сама готовила, — сказала Мия, — попробуй обязательно.

Я попробовала. Вкусно. Особенно для походных условий.

— Молодец, — кивнула я, — очень вкусно.

Мия чуть покраснела и довольная пошла к своему костру. Странная девушка.

— Очень хорошо, — усмехнулся Рон. — Эта дурочка влюбилась по уши!

— В кого?

Рон забрал у меня из рук похлебку, стал есть сам.

— А ведь правда вкусно, — приговаривал он, — вкусно.

— Это мое.

— Это общее. Мы команда, помнишь?!

Я выдохнула и откашлялась. Дурочка влюбилась по уши… в меня? То есть в парня, которым я притворяюсь?

— Пользуйся этим, — посоветовал Рон. — Поцелуй ее хотя бы для начала.

— Ты в своем уме? — кажется, я даже повысила голос.

— Будешь еще? — спросил Рон, засовывая ложку в рот, — или мне доедать?

— Разумеется, буду!

Я забрала похлебку и съела несколько ложек.

— Если ты ответишь на ее чувства, — продолжал Рон, — то девчонка поможет нам победить в Яйцо Дракона, поддастся, может.

Безумнее и не придумаешь.

— Для тебя это так просто? — заговорила я. — Ты готов играть чужими чувствами?

— Чувства, это чушь. Это болезнь, кудрявый. Так что просто делай то, что поможет делу.

— Болезнь? Ты назвал чувства болезнью?

Глава 20.2. Она мертва

— Чего ты как реагируешь? — хмыкнул Рон. — Или дело в том, что у тебя уже есть на примете какая-то девчонка?

Я выдохнула, но ничего ответить не смогла.

— Это все пустое, — сказал Рон. — Это временное. Запомни, кудрявый, каждая женщина-ведьма. Либо она зачарует тебя и никогда не отпустит, либо ты просто будешь ее использовать. Искренне советую второе, иначе ты не сможешь отделаться от этой ведьмы. Она будет преследовать тебя во снах, она будет в каждой твоей мысли, в каждой фантазии.

Я не верила своим ушам. Женщина-ведьма? Неужели Рон настолько сильно винит меня за работу на Управление? Что он там сказал? Что я в каждой его мысли? Значит он все-таки думает обо мне, все-таки что-то еще чувствует! Я не удержалась от едкого вопроса:

— Что случилось с тобой и Зоей? Я помнил, что Вы двое… у вас была любовь и