Настоящий (ЛП) - Кэти Эванс

Когда я кивнула, он схватил бутылку своей огромной рукой и наклонил ее ко рту, мои гормоны взорвались от вида его губ, касающихся горлышка.

Прямо в том месте, где только что были мои губы.

Его горло напрягалось от питья, потом он опустил бутылку, его губы были влажными и, когда он протянул бутылку мне, наши пальцы соприкоснулись. Молнии пронеслись по моим венам. Я зачарована его расширившимися зрачками и тем, как он смотрит мне в глаза. Когда я на автомате, лишь бы прикрыть нервозность, делаю еще один глоток, он смотрит на меня слишком пристально, его губы без тени усмешки. Прекрасного розового цвета. Рассечение на губе все еще заживает. На той самой губе, которую мне хочется лизнуть. Глубоко внутри меня растет вожделение. И это довольно болезненно. Я сижу у него на коленях и понимаю, что одна из его сильных рук обхватывает мою талию, я никогда не была так близка к нему. Близка достаточно, чтобы коснуться его, поцеловать его, обхватить его всем телом. Внезапно я чувствую, как умираю и лечу. Я больше не могу притворяться, что это пустяки и ничего не значит. Я хочу его. Я хочу его так сильно, что не могу нормально мыслить. Это не пустяк. Это очень многое значит.

Я никогда не чувствовала ничего подобного.

Я знаю, что это сумасшествие, и что это никогда не случится, но я ничего не могу с собой поделать. Он словно моя Олимпийская медаль, что-то, чего у меня никогда не будет, но чего я страстно желаю всем своим существом. И я испытываю отвращение от мысли, что его рука держала одну, а может и двух женщин менее суток назад, ведь мне так хотелось быть на их месте.

Обдумывая все это еще и еще раз, я осторожно постаралась встать. Он отставил бутылку в сторону и схватил из корзины два полотенца — одно обернул вокруг своей шеи, а второе накинул мне на плечи, при этом продолжая держать меня за талию.

— Я помогу тебе приложить лед.

Он спустил меня с ринга, будто я весила не больше облачка, и мне пришлось опираться на него, держа руку на его широкой талии.

— Да все в порядке, — пыталась я убедить его.

— Хватит спорить, — ответил он.

В лифте он продолжал удерживать меня близко к себе, наклонив ко мне голову так, что я чувствовала его дыхание. Я отлично осознаю, насколько он огромен, тем более в сравнении со мной, чувствую его пятерню на своей талии и мгновение, когда он прижимает нос к моему уху. Мне щекотно от его дыхания, он так близко, что его губы коснутся моего уха, если он начнет говорить. Я слышу его глубокий вдох, и в низу живота все яростно сжимается, мне до боли хочется повернуться и уткнуться носом в его кожу, вдохнуть полной грудью. Но, конечно, я этого не делаю.

Он отводит меня в мою комнату, а мое тело в таком состоянии, что мозг не может придумать тему для общения, чтобы избавиться от сопровождающей нас напряженной тишины.

— Эй, парень, готов к бою? — Человек в форме работника отеля, похожий на фаната, спрашивает из другого конца холла.

Улыбаясь, Ремингтон поднимает большие пальцы, после чего поворачивается ко мне и прижимает подбородок к моим волосам позади уха.

— Ключ, — говорит он гортанным шепотом, от которого у меня появляются мурашки на коже. Он открывает дверь и заводит меня внутрь.

Дианы нет, скорее всего, она готовит ему очередной супер-ужин. Он сажает меня на край громадной кровати. Думаю, он догадался, что эта принадлежит мне, потому что у столика рядом со второй кроватью стоит фотография двух детей Дианы.

— Я принесу тебе льда, — говорит он, хватая ведерко.

— Все в порядке, Реми, я позже…

Дверь захлопывается прежде, чем я заканчиваю предложение, и я наклоняюсь прощупать лодыжку, чтобы оценить нанесенный самой себе ущерб.

Он оставил дверь не запертой, так что не стучит, и я замираю, когда, вернувшись, он хлопает дверью. Он включает воду в ванной и возвращается, весь такой громадный и властный, ставя ведерко на ковер.

Он становится на колени у моих ног, и от взгляда на его мощное тело и темноволосую голову, склоняющихся ко мне с заботой, волна желания проходит сквозь меня с такой силой, что я смотрю вниз на лед, мечтая окунуть голову в ведерко.

Он стягивает мой кроссовок, потом носок, затем бережно удерживая мою ногу за икру, опускает ногу в ведерко.

— Когда починим тебя, я покажу тебе, как меня повалить, — шепчет он.

Когда я не отвечаю, целиком поглощенная его прикосновением, он смотрит на меня нежно.

— Холодно?

В отличие от остального тела, кончики пальцев в оде начинают замерзать.

— Ага.

Он погружает мою ногу глубже, и я напрягаюсь от холода. Он останавливается и спрашивает:

— Продолжать?

Я качаю головой и упорно погружаю ногу глубже, думая: «Без боли нет результата». Мои легкие сжимаются, пока тело привыкает к холоду.

— Вот черт!

Он замечает мою гримасу и, вытянув мою ногу, шокирует меня, прижимая мою ледяную ступню к своему животу, чтобы согреть меня. Его пресс напрягается под моими пальцами, а его глаза удерживают мой взгляд, и кажется, будто я тону.

Меня охватывает напряжение. Его большая, теплая, мозолистая рука обхватывает мою голень, прижимая мою ногу к животу так крепко. Хотелось бы, чтобы на месте ноги были мои руки, чтобы ощутить его твердый пресс под пальцами. Каждый его изгиб плотно прижимается к моей ноге и онемение полностью проходит.

— Не знала, что ты увлекаешься педикюром, Реми, — говорю я, не понимаю, почему голос звучит так слабо.

— Такой уж у меня фетиш.

Он ухмыляется, давая понять, что шутит, тянется свободной рукой к ведерку и достает один кубик льда. Он легонько прикладывает его к моей лодыжке и водит по нежной коже, осторожно следя за тем, что делает. Мгновенно и яростно мое тело сжимается, сосредотачиваясь на нем.

Сердцебиение отдает в голову. Боже, этот парень работает руками получше меня. Будто подтверждая мои мысли, рука, прижимающая мою ногу к его животу, смещается, и он начинает массажировать мои пальцы и подъем ноги, пока кубиком льда натирает кожу на лодыжке. Внизу живота начинает покалывать, и я боюсь, что через минуту уже не смогу контролировать свое тело.

Мой голос дрожит, как и мое тело.

— Ты и маникюр умеешь делать?

Он поднимает на меня взгляд, и мое сердце подпрыгивает от эффекта, производимого его голубыми глазами.

— Давай я сначала закончу с ногой, а потом займусь всем остальным.

Он медленно улыбается, и у меня перехватывает дыхание. Внизу живота начинает пульсировать, пока лед продолжает медленно разжигать растущий внутри меня пожар.

Я зачарована тем, как он наблюдает за ледышкой на моей бледной коде, тишина наполняется электричеством. Растерянно я легонько переставляю ногу на его животе, чувствуя кубики пресса. Он поднимает глаза, и настойчивость в его взгляде охватывает меня, заставляя задыхаться и тонуть.