Трактат о вдохновенье, рождающем великие изобретения - Владимир Орлов
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
В самом деле, почему бы не посчитать эти чудеса за изобретения? Новы? Новы! Полезны? Очень!
Паровоз, самолет, лампочка! Один человек — и три величайших изобретения! Где еще найдешь такого?
И все-таки нет Иванушке настоящего уважения и почета. Не поставлен ему памятник, не висят его портреты в аудиториях, не справляют его юбилеев. Почему такая несправедливость?
Причина не только в том, что Иван личность сказочная, но и в том, что выдумки его сказочные и что так, как в сказке сказывается, дела сделать нельзя.
Возьмите штабель наилучшего кирпича, самый красивый персидский ковер, какие хотите перья, а не сделать из них ни лампочки, ни паровоза, ни самолета.
А раз сделать этих вещей нельзя, значит, это не изобретения! Это только мечты об изобретениях.
Часто путают изобретение я мечту. Говорят, что изобретателем самолета был тот, кто придумал легенду о Дедале и Икаре.
Старый мастер Дедал сделал себе и сыну Икару большие птичьи крылья. Он слепил их воском из множества птичьих перьев. Окрыленные люди полетели над морем. Но Икар слишком близко подлетел к солнцу. Солнечный жар растопил воск, и перья рассыпались, закружились в воздухе, как опавшие листья, а Икар упал в море.
Эту сказку придумал поэт, а не изобретатель. Птичьих крыльев не сделать из воска и перьев, и на птичьих крыльях человеку не полететь. Эта сказка — тоже одна мечта.
Говорят, что самолет изобрел гениальный художник Леонардо-да-Вин-чи, живший четыреста лет назад. Я был в Амбуазе во Франции, в домике, где умер Леонардо. Постоял у его смертного ложа. И дотронулся до креста, который он целовал перед смертью. В комнатах выставлены копии его чертежей, целый лес моделей, воспроизводящих его идеи. Тут были наброски ранообразных летательных машин, крылья и пропеллеры, аэропланы и геликоптеры.
Наброски так и остались набросками. Леонардо машину не построил. Но если бы и сделать машину по его рисункам, она все равно бы не полетела. Леонардо был прекрасным инженером, но в этих набросках он проявил себя как художник и мечтатель. Наброски были не изобретением, а мечтой. Мечтой художника о летучей машине.
3.2.Страницы книги «Новая Атлантида», вышедшей из-под пера английского государственного деятеля и философа Френсиса Бекона в 1624 году, как бы высвечены молниями прозрений. Это роман-утопия. Потерпевшие кораблекрушение попадают на таинственный остров, в столицу Новой
Атлантиды — некий город науки, где жрецы-исследователи ставят на службу человечеству скрытые силы природы.
Посылая в грядущее стрелы научно-фантастических пророчеств, Бекон то и дело попадает в мишень. Что ни выстрел — то в яблочко! Вот лишь несколько прямых попаданий Бекона:
«Использовали скалы, находящиеся среди моря, а также солнечные места на морском берегу для таких работ, для которых требуется морской ветер».
«Мы использовали также быстрые водовороты и пороги, чтобы вызвать разные движения, требующие большой затраты сил…» «Есть приборы, создающие теплоту своим движением…» «…военные орудия и машины всякого рода. Порох по новым рецептам и греческий огонь, горящий в воде и неугасимый…»
«Мы имеем корабли, лодки, которые могут плавать под водой и лучше обыкновенных переносить ураганы…»
«Мы знаем свойства и пропорции, необходимые для полета по воздуху, наподобие крылатых животных…»
«…печи, легко регулируемые и даже дающие теплоту солнца и небесных тел…»
«…добились различного усиления лучей, так что нам удается отбрасывать свет на огромные расстояния…»
«Нашли приспособление, приближающее вплотную к нашим глазам отдаленнейшие предметы…»
«Приборы, имитирующие все членораздельные звуки, речи, слова и пение как людей, так зверей и птиц…» «…приборы для усиления… звука…»
«Нашли способ переносить звуки на большое расстояние в трубах и других полых предметах…» «…пояса для плавания…»
«Удалось воспроизвести всяческие иллюзии и обманы зрения, появление всякого рода теней и летающих изображений…» «…искусственные драгоценные камни…»
«При помощи освещенных прозрачных тел мы получаем изображения отдельных простых цветов…»
«В садах делаем опыты засева и прививки деревьев лесных и фруктовых. Мы делаем деревья больше, плоды их крупнее и приятнее, отличные от обычного вида…»
«Животных можем выводить больше обычных размеров или делать карликами, скрещивая их…»
«…комнаты здоровья, где воздух по желанию делается более влажным или сухим…»
Шелестя страницами «Новой Атлантиды», англичане стараются представить Бекона изобретателем всех вещей, желая утвердить английское первенство во всех открытиях. Сгоряча ему приписываются изобретения:
а) современных ветродвигателей;
б) гидравлических турбин со спиральной камерой;
в) электрических генераторов;
г) современных порохов;
д) подводных лодок;
е) самолетов;
ж) электропечей;
з) прожекторов;
и) телескопов;
к) патефонов и магнитофонов; л) громкоговорителей; м) грампластинок; н) спасательных кругов; о) кинематографа;
п) искусственных рубинов и алмазов; р) спектроскопов с призмой; с) мичуринских методов в биологии;
т) кондиционирования воздуха и даже сверхсовременных лечебных палат — биотронов…
а также и множества других предметов, для которых не хватило бы даже у, ф, х, ц, ч, ш, щ, э, ю, я. Под одну из этих букв алфавита англичане когда-то ставили даже все произведения Вильяма Шекспира. Сочинения величайшего поэта и драматурга одно время также пытались приписать Бекону. Теперь считают ошибкой стремление изобразить Бекона великим поэтом. А это было, пожалуй, справедливое стремление. Хотя произведения Шекспира не принадлежали Бекону, но английский философ был скорее уж поэтом, чем изобретателем. Он не реализовал своих идей и ни словом не подсказал потомкам, каким способом его выдумки можно осуществить.
Поэты слагают легенды, художники пишут картины. Они прославляют новые, нужные людям вещи, не заботясь о том, как их осуществить. Иная забота гложет изобретателей. Изобретатель не только должен придумать новую, нужную людям вещь, но и сделать ее осуществимой, показать ее реальность. Только то, что осуществимо, может считаться изобретением. И в этом разница между вымыслом поэта и художника и домыслом изобретателя.
3.3.Муравьи возводят муравейники с запутанными лабиринтами ходов, пауки плетут затейливое кружево паутины, пчелы удивляют архитекторов правильностью своих сотов и экономией строительного материала. Но в том и отличие человека-изобретателя от пчелы, паука и муравья, что пчела, паук и муравей строят механически миллионы лет подряд одно и то же, а изобретатель-'человек каждый раз строит новое и перед тем, как построить свои машины, строит их в своей голове, в своем воображении.
Изобретения создаются силой человеческой фантазии, человеческого воображения. Без уменья мечтать, фантазировать, нельзя было бы создать ничего из того, что создали люди в технике. И не так легко фантазировать, не легко даже краешком глаза заглянуть в будущее.
Лет сто назад американский писатель Эдгар По, шутки ради, написал тысячу вторую сказку Шехеразады. Он заставил Шехеразаду рассказать калифу о пароходе и паровозе, телефоне и телеграфе, фотографическом аппарате. О совсем не чудесных, обыденных для нас вещах.
И калиф, который верил всему, что рассказывала ему Шехеразада, и щадил ей жизнь, в этот раз усомнился, разгневался и велел казнить Шехеразаду. Калиф жил тысячу лет назад. Он глубоко верил в чудеса, но не мог поверить будущей яви.
Так Эдгар По подтрунил над неспособностью людей вообразить, что будет через тысячелетие. Подтрунил, и сам попал впросак. Попытался сам предсказать, что будет через тысячу лет.
Печатаем отрывок из «Писем с воздушного шара» Эдгара По.
«Воздушный шар «Жаворонок». 1 апреля 2848 г.
Я изнываю на грязном воздушном шаре с компанией человек в сто или двести… Мы делаем не более ста миль в час… Сегодня переговаривались со станцией плавучего телеграфа. Говорят… никто не верил в возможность положить проволоку по морю. А теперь… Что бы мы стали делать без атлантического телеграфа!»
Телеграфная проволока через океан!
Писатель считал это дерзкой мечтой, исполнение откладывал на тысячу лет и не в силах был предвидеть, что трех лет еще не пройдет, как уже проложат подводный кабель из Европы в Америку, через Атлантический океан. И что за семь лет до того, как писатель взялся за перо, уже лежал под водой в Европе первый телеграфный кабель.
Вот как бывает: хотел шагнуть за тысячу лет, а отстал на семь![3]
Аэростаты величаво проплывали над головой Эдгара По. Современники задирали голову и поругивали пузатых летунов за медлительность, неуклюжесть, за плохое управление. Их ворчанье жужжало в ушах Эдгара По, когда он пророчил будущее. Эдгар По не расстался с воздушными шарами, но исправил их по желанию современников, сделал быстрыми и управляемыми.
