Безблагодатность - Владимир Смирнов

от того, как он решит эту проблему и отважится ли вообще что-то решать. Если судьба поставила перед таким выбором, то какую бы безгрешную и праведную жизнь ни вёл до этого, какими бы стойкими убеждениями ни обладал — всё это уже не имеет значения. Будешь проклят и отвержен. Просто не повезло.

— Я ведь уже один раз прошёл через это, — в голосе Николая слышались тоска и усталость, — и теперь с этим живу. Разве мне мало досталось? Почему опять я?

— Именно поэтому, — ответила чертовка. — Тебе ведь уже всё равно. Или ты хочешь, чтобы проклятие пало на кого-то ещё? На Кузнечика, например?

Николай мгновенно напрягся.

— Оставь моих друзей в покое!

— Кто если не ты? — спросила чертовка. — Так ты обычно говоришь?

— Так, — обречённо согласился Николай. — Оставь меня, бесёнок, мне надо подумать.

— Как скажешь, — ответила Бестия и растворилась в воздухе.

С минуту Николай бездумно смотрел в окно. Затем повернулся к друзьям.

— Завтра я лечу к ороченам. Кто со мной?

Кузя подошла к нему сбоку и неловко обняла.

— Глупый вопрос. Сам же знаешь. Всё-таки общение с нечистой силой не делает тебя умнее.

— Присоединяюсь, — сказал Макар.

Шаман молча кивнул.

45

Авиабилеты Макар заказал на вторую половину дня, с пересадкой в Томске. Летели налегке, всё нужное можно было купить или взять напрокат на месте.

Из Томска вылетели уже поздно вечером. Едва самолёт оторвался от земли, Николай начал клевать носом и вскоре заснул. Разбудил его голос стюардессы: «Пристегните ремни!». Спросонья он не сразу понял, о каких ремнях речь. А стюардесса продолжала профессионально поставленным голосом: «Наш самолёт совершит незапланированную посадку в аэропорту Горный».

— Что случилось? — тревожно спросила Кузя.

Николай взглянул в иллюминатор — вроде бы всё нормально, двигатели работают, пожара на борту нет, декомпрессии тоже.

— Видимо, причина — недомогание пилота.

— Скорее всего, — поддержал его Макар. — После антиковидных прививок такое встречается всё чаще.

— А где этот «Горный»? — спросила Кузя. — Там хоть гостиница есть?

Макар заглянул в свой планшет.

— Тринадцать километров от посёлка Тура. Видимо, придётся заночевать там, экипаж так быстро не сменят.

Самолёт приземлился в чистом поле посреди тайги. Нетронутая природа окружала бетонные полосы со всех сторон, в этой дикой первозданности красное здание аэропорта казалось чем-то чужеродным.

Пассажиры вышли из самолёта. Видавший виды автобус довёз их до гостиницы. Как всегда, обо всём договаривался Макар; Николаю хотелось лишь поскорей добраться до кровати. Он заснул сразу, как только голова коснулась подушки. Но выспаться ему не удалось, на смену сну без сновидений пришёл знакомый кошмар.

Он снова шёл по тайге, собирая грибы в самодельный котелок. Снова нагнулся, увидев блестящую шляпку и снова отпрянул — Бальбука высунул из-под земли лысую голову и радостно оскалился. Николай отскочил в сторону и увидел прямо перед собой костяной крюк Харги, нацеленный ему в грудь. Сзади раздался кашляющий хохот Бальбуки. Крюк с размаху вонзился в тело, сломав ключицу.

Николай закричал и проснулся. Сердце бешено колотило в рёбра, футболка была насквозь мокрой. Он встал и неспешно переоделся; меньше всего ему хотелось заснуть и вернуться в пережитый кошмар. Где-то в тумбочке стоял коньяк, купленный Макаром у предприимчивого шофёра автобуса; но искать его в темноте, рискуя разбудить соседа, Николай не хотел.

Он прошёл по коридору и вышел в холл. За стойкой администратора дремала девушка, а над её головой… Почти успокоившееся сердце дёрнулось и затрепетало.

46

Николай облокотился на стойку, пытаясь выровнять дыхание.

— Простите, — начал он.

Девушка проснулась, машинально одёрнула юбку и прикрыла рот ладонью, скрывая зевок. Она была смуглой, широколицей и совсем юной; изнанка жизни ещё не прошлась по ней грубым наждаком. Свежее лицо, густые чёрные волосы, стянутые в тугую косу, небольшой деревянный оберег на груди. Николай успел рассмотреть стилизованную человеческую фигурку с красной головой; рук и ног у идола не было. То ли древний амулет, то ли местный ширпотреб. Хотелось разглядеть его получше, но задерживать взгляд на женской груди не стоило.

Девушка посмотрела на Николая и виновато улыбнулась.

— Извините, устала. Тяжелый день.

— Это вы меня простите. Дурацкий вопрос. Что это?

Николай показал на герб за спиной девушки.

— Я схожу с ума, — подумал он, — этого же просто не может быть. Сейчас она скажет что-то вроде: «Это герб СССР. Была здесь раньше такая страна. Быстро же вы всё забыли». И после этого можно сходить с маршрута и ехать прямо в психушку.

— Это герб нашего посёлка, — улыбнулась девушка. — Вас он тоже заинтересовал? Все приезжие спрашивают. Справа на нём Мамонт Сэли, слева Змей Дябдар. Это очень старая легенда. В начале времён земля была ровной и плоской. Но однажды Змей и Мамонт поспорили, кто сильнее. Там, где ступал Мамонт, образовывались горы и озёра; там, где проползал Змей, возникали русла рек. А когда соперники завершили свою работу, земля под ними разверзлась, и они провалились в нижний мир.

Девушка привстала и подвинула Николаю стопку бумаг, лежащих на стойке.

— Вам же предлагали путеводитель, там эта история описана.

— Простите, я после перелёта был не в себе, — извинился Николай.

Он взял путеводитель — небольшой листочек, сложенный пополам, и развернул его. Сверху гордо красовался герб посёлка Тура, ниже шёл текст про Змея и Мамонта.

— Знаки, — подумал Николай, — везде знаки. Нижний мир затягивает, как ни сопротивляйся. Но как же хочется этого избежать! Нет, достать коньяк сегодня всё-таки придётся.

Он снова скосил глаза на грудь девушки и тут же отвёл взгляд.

— И ещё вопрос, если можно. Что означает ваш амулет?

Девушка улыбнулась и потрогала своё украшение.

— Это ментай, мой оберег.

— Ментай, — подумал Николай, — вот как это называется. Хорошо, что рядом нет Макара с его дурацкими шутками.

47

Коньяк не помог. Николай убрал бутылку в тумбочку и вышел на улицу; ему хотелось проветрить голову и забыть жуткий сон. Ночная Тура казалась покинутой — безлюдные улицы, спокойные воды Нижней Тунгуски, бескрайняя тайга на другом берегу. Николай опустился на ближайшую скамейку и негромко позвал:

— Бестия! Ты здесь?

— Здесь, — раздался голос у него за спиной. — Ты же меня звал, как я могла не прийти.

Чертовка уселась рядом и внимательно посмотрела на друга.

— Какой-то ты сегодня напряжённый. Что-то случилось?

Николай покачал головой.

— Нет, ничего страшного. Просто кошмар приснился, теперь заснуть не могу.

— Харги? — догадалась чертовка.

— Он самый. Как будто мне снова предстоит встретиться с ним, и всё закончится очень плохо.

— Да, — согласилась Бестия, —