Ульмигания - Вадим Храппа

— Кто это сделал? — спросил Дилинг. — Я такого никогда не видел.

— Уходи. Тебе здесь нечего делать. Это проклятие богов. Племя давно должно было вымереть. Вот и пришло их время. Уходи.

Дилинг посмотрел на балтов. Те сидели тихие и смотрели на него черными, глубоко посаженными глазами.

— Я не вижу воинов, — сказал он. — Они в походе?

— У этого народа нет воинов. С кем им воевать? Кругом непроходимые топи. Ты — первый витинг, которого они видят за последние десятилетия.

— Что же здесь происходит?

— Не знаю. По ночам из болота приходит чудовище, исчадие ада размером с хижину вождя, и пожирает людей.

Дилинг вдруг увидел, что жрец так же напуган и растерян, как и балты.

— Оно приходит уже четыре ночи кряду. После первой ночи мы принесли в жертву Пиколу младенца, но оно опять пришло. То, что ты видишь, это все, что осталось от племени балтов. Все здесь. Они говорят, что много лет назад такое уже было. И тогда пришел какой-то белый витинг и спас их. Они думают, что это был ты.

— Это был не я.

— Я знаю. Ты — Дилинг из вармов. Ты убил жреца в Склавегарбен, и тебя ищут лазутчики Великого Кривы по всей Ульмигании. А я должен немедленно схватить преступника и известить об этом Верховного Жреца. Но хватать здесь тебя некому, мне даже некого послать в Ромову. Так что иди с миром. Не смущай этих наивных людей. Если боги решили их извести, они это сделают.

Балты прислушивались к разговору. Дилинг не знал, понимает ли кто из них то, о чем он говорил с вайделотом, но смотреть в черные глаза ему стало невмочь.

Дилингу было не по себе. Он колебался. Десятки поколений витингов воспитывались так, что беда любого народа Ульмигании была их бедой. Оскорбление любого существа в этой стране, будь то артайс или куст бузины, под которым живет божок Пушкай, было личным оскорблением каждому витингу. Именно поэтому многие сотни лет ни один чужой воин не переступил границ Ульмигании безнаказанно. Поэтому устои страны веками оставались незыблемыми, что бы ни происходило во внешнем мире. Но Дилинг не мог позволить себе умереть. На косе куров, на чужой и враждебной им территории, его ждали Милдена и Тороп. Что будет с ними?

— Если я помогу тебе, поможешь ли ты мне? — спросил он жреца.

— Значит, ты не хочешь уйти, — обреченно сказал вайделот. — Я знал и это. Утром духи рассказали мне все.

— Ты поможешь мне? — еще раз спросил Дилинг.

— Ты не знаешь того, что знают боги и что знаю я. Но тебе ведь нужно только мое обещание. Хорошо, я даю его.

Дилинг почувствовал облегчение. Как всегда перед боем — есть враг, есть меч на поясе — все ясно и прозрачно, и больше ни о чем не нужно думать. Все остальное теперь в руках богов.

— Расскажи мне все, что вы знаете об этом. Все подробности, даже те, которые вам кажутся не важными.

— Все началось с того, что однажды ночью оно напало на лодку рыбаков, которые били рыбу гарпуном при свете факела. Оно разбило лодку и сожрало одного рыбака. Два других доплыли до берега и прибежали в поселок. Оно ворвалось за ними и начало крушить хижины и рвать людей. И с того дня приходит каждую ночь. Я думаю, оно всегда жило в наших озерах и болотах. Возможно, тогда кто-то из рыбаков поранил его и оно рассвирепело.

— А до того дня ничего особенного не происходило? Вспомни, на первый взгляд что-то может казаться не связанным с нынешним.

Жрец подумал.

— За два дня до того пропал малдай. Подростки иногда ловят по ночам сачком на свет мелкую рыбешку для юсы.[43] Но мы думали, он утонул.

— Тело нашли?

— Наутро искали. Но потом тут такое началось… Кто же теперь станет его искать? Люди боятся выйти из деревни в сторону болот.

— Возможно, тогда этот зверь впервые попробовал человечины. А потом напал на рыбаков, и они привели его в поселок. Как он выглядит?

— Ужасно. Похож на огромного ежа в два человеческих роста. Только с длинной зубастой мордой и хвостом. Хвост тоже длинный и на конце утыкан шипами, напоминающими лезвия мечей. Этим хвостом оно разбивает хижину, как скорлупу ореха.

— Как оно двигается?

— Бегает. Человека догоняет запросто. У него лапы как у ящерицы, с когтями. Вокруг поселка полно следов, ты можешь посмотреть на них. Если еще хочешь, конечно.

— Пошли.

Жрец повернулся к балтам и что-то сказал им. Те загомонили. Малдай, тот, что привел Дилинга в деревню, выхватил свой нож и показал его вайделоту. Жрец неопределенно и скорбно закивал головой.

— Пойдем, — сказал он Дилингу. — Посмотрим следы.

Они тянулись с северо-востока от озера Крок, и действительно, если б не их размеры, напоминали бы следы ящерицы — такой же извилистый отпечаток хвоста. Только этот хвост толщиной с тысячелетний дуб. Поросль ольшаника на пути зверя была измочалена, а некоторые мелкие деревья вырваны с корнем. Следов было много.

— Это плохо, — сказал Дилинг. — Мы не можем поставить на его пути ловушку.

Следы пересекались и путались. Старые накладывались на новые. Но самый свежий был и самым прямым. Тварь вышла из озера напротив деревни и направилась прямиком к хижинам.

— Или можем? — сам себя спросил Дилинг. — Похоже, оно нашло короткую дорогу и сегодня пойдет именно по ней.

— Ловчую яму не выкопать, — сказал жрец. — Тут под почвой везде вода.

— Я заметил.

Дилинг посмотрел на небо. Оно было закрыто дымкой, но солнце, бледным белесым пятном катившееся к закату, просматривалось.

— У нас мало времени, — сказал он. — Скажи вождю, пусть соберет мужчин и нарубит как можно больше кольев. А женщины пусть уведут детей и соберут весь, какой смогут, сухой камыш.

Жрец тоже посмотрел на солнце, в сторону залива.

— Да, у нас действительно очень мало времени. А вождь в той куче, которую ты видел посреди деревни. Но балты все равно сделают все, что ты скажешь.

Дилинг сделал ловушку для ночного зверя из самой деревни. Он приказал обнести ее кольями так, чтобы заостренными концами бревна были направлены внутрь, к площади. Между ними мог пройти человек, но крупное животное не пролезло бы. Сначала он хотел соорудить за оградой нечто вроде небольших осадных пороков, которые видел в Рутении, но балты убедили его в том, что зверь хорошо защищен длинными толстыми иглами и ни камни, ни тем более легкие копья ему не повредят. Тогда он расставил по деревне несколько опор, на которых на противовесах пристроил и поднял высоко вверх колья, закрепив их веревками за деревья вне ограды. Такими же плотно поставленными друг к другу приспособлениями на той тропе, по которой привык ходить зверь, Дилинг собирался закрыть и единственный вход в ловушку. Чтобы до сумерек набрать столько бревен, сколько понадобилось, пришлось раскатать единственную в деревне бревенчатую хижину вайделота, стоявшую чуть поодаль от остальных — глинобитных.