Черная книга - Иэн Рэнкин

— Я пытаюсь понять, кто это сделал и почему.

— Они хотели тебя напугать, Мики. Я думаю, это было послание для меня.

— Они что, написать не могли? Напугать они меня напугали. Я чуть в штаны не наложил.

Ребус рассмеялся. Если к Майклу возвращается чувство юмора, то, значит, он начинает забывать о случившемся.

— Я вот что тебе привез, — сказал Ребус.

Это была фотография из Абердина. Ребус положил ее на поднос рядом с нетронутым чаем.

— Кто это?

— Отец и дядя Джимми.

— Дядя Джимми? Я не помню никакого дядю Джимми.

— Они давно рассорились. И с тех пор не общались.

— Жаль.

— Дядя Джимми умер несколько недель назад. Его вдова — наша тетя Ина — хотела, чтобы у нас была эта фотография.

— Зачем?

— Может, затем, что мы родственники, — пожал плечами Ребус.

Майкл улыбнулся:

— Ты не всегда был в этом уверен. — Он посмотрел на Ребуса влажными глазами.

— Теперь мы будем это знать. — Ребус кивнул на чашку. — Можно я выпью этот чай, если ты не хочешь? У меня язык, как половичок у двери в магазине в час скидок.

— Пей, бога ради.

Ребус за несколько глотков осушил чашку.

— Ну и чай. Ты можешь мне поверить: я оказал тебе услугу, — сказал он.

— Я знаю, что за чай они заваривают в таких заведениях.

— Значит, ты не такой чокнутый, как может показаться. — Ребус помолчал. — Так ты что, их почти не видел?

— Кого?

— Тех, кто тебя увез.

— Я видел фигуры в дверном проеме. Первый был ростом с меня, но гораздо шире в плечах. Другие… черт их знает. Лиц не разглядел. Извини.

— Ладно уж. Но хоть что-нибудь можешь сказать?

— Не больше, чем ночью констеблю. Как его фамилия-то?

— Харт.

— Да-да, Харт. Он сначала решил, что я с тарзанкой прыгал. — Майкл хохотнул. — Я ему сказал: нет, я просто решил повисеть.

Ребус улыбнулся:

— Но, к счастью, не забыл закрепить веревку.

Однако Майкл уже не смеялся:

— Ночью меня трясло. Им пришлось дать мне таблетку, чтобы я уснул. Не знаю, что это была за таблетка, но я до сих пор очумелый.

— Пусть они тебе рецепт дадут — будешь продавать таблетки студентам.

— Они хорошие ребята, Джон.

— Я знаю.

— Жаль будет, если съедут.

— Это я тоже знаю.

— Ты имеешь в виду Гейл?

— Эта девчонка, с которой ты виделся?

— Я у нее уже увидел все, что можно. Она в прошедшем времени. Но у нее бойфренд в Охтерардере. Может, он ревнивый?

— Вряд ли это его рук дело.

— Да? Но я в Эдинбурге пробыл всего ничего, чтобы успеть нажить себе врагов.

— На этот счет можешь не беспокоиться, — сказал Ребус. — У меня столько врагов, что на обоих хватит.

— Это радует. А пока…

— Что?

— Как насчет того, чтобы поставить дверной глазок? Только представь, что было бы, открой дверь одна из девчонок.

Да, Ребус уже думал об этом.

— И цепочка нужна, — сказал Ребус. — Сделаю сегодня. — Он помолчал. — Харт говорил что-то насчет фургона.

— Когда они меня затолкали в машину, я оказался в каком-то узком пространстве. Но при этом впечатление такое, что сам-то фургон довольно вместительный.

— Значит, там лежал какой-то груз?

— Похоже на то. И очень твердый, черт бы его подрал. Все колени отбил. — Майкл пожал плечами. — Вот и все, пожалуй. — Потом он вспомнил что-то. — Ах да, и воняло там ужасно. Либо вообще воняло, либо у них что-то сдохло в том ковре, в который они меня завернули…

Они проговорили еще минут пятнадцать, а потом Майкл закрыл глаза и уснул, хотя и ненадолго: по больнице начали развозить завтрак. Ребус встал и вернул стул, на котором сидел, к стене, потом поставил фотографию на тумбочку Майкла. Ему нужно было нанести еще один визит.

Брайана Холмса осматривали врачи, и медсестра не знала, когда они закончат. Только сказала, что Брайан снова приходил в себя ночью почти на минуту. Ребус пожалел, что его не было рядом: ему хватило бы и минуты, чтобы спросить то, что ему нужно. А еще Брайан разговаривал во сне, но бормотал что-то неразборчивое, да никто его и не записывал. Ребус понял, что ничего не дождется, и отправился в магазин. Если позвонить около полудня, то, вероятно, можно узнать, когда Майкла выпишут.

Он вернулся в свою квартиру, зайдя сначала в магазин на углу, где закупил еды на неделю. Он заканчивал завтракать, когда первый студент забрел в кухню и выпил три стакана воды.

— Воду лучше пить перед сном, — посоветовал ему Ребус.

— Спасибо за совет, Шерлок. — Он застонал. — Парацетамола у вас нет? — (Ребус отрицательно покачал головой.) — Что-то не то у них вчера было с пивом. Первая порция — просто отрава.

— Да, но вторая уже пошла лучше, а шестая — просто на ура.

Студент рассмеялся:

— Вы чего едите?

— Тост с джемом.

— Не бекон и не сосиски?

Ребус отрицательно покачал головой:

— Я решил на некоторое время отказаться от мяса.

Эта новость, похоже, сильно порадовала студента.

— В холодильнике есть апельсиновый сок, — продолжил Ребус.

Студент открыл дверь холодильника и ахнул:

— Тут еды хватит, чтобы накормить весь курс!

— А поэтому, — назидательно произнес Ребус, — я рассчитываю, что нам ее хватит минимум на день или два.

Студент взял с холодильника конверт.

— Пришло вам вчера.

Письмо из налоговой. Ребуса предупреждали, что намерены прийти и проверить его квартиру.

— Запомни, — сказал Ребус студенту, — если кто будет спрашивать: вы все мои племянницы и племянники.

— Как скажете, дядя. — Студент снова принялся просматривать содержимое холодильника. — А где вы с Мики были прошлой ночью? — спросил он. — Я приполз в два, а тут никаких признаков жизни.

— А мы… это… — Но Ребус не смог найти подходящих слов, и студент пришел ему на помощь:

— Переливали из пустого в порожнее?

— Из пустого в порожнее, — согласился Ребус.

Ребус съездил в строительный гипермаркет «Сделай сам» на окраине города, купил цепочку для двери, глазок и инструмент, который, по словам доброжелательного продавца, понадобится ему для работы. (Как выяснилось, понадобился далеко не весь инструмент.) Поскольку поблизости оказался супермаркет, Ребус закупил еще продуктов, а к этому времени уже открылись пабы, и можно было заняться делом. Он заглянул в несколько заведений, но там не оказалось того, кого он искал. Однако он шепнул словечко одному-другому услужливому бармену, и те обещали передать его кому нужно.

Приехав домой, он позвонил в больницу и узнал, что Майкла сегодня выписывают. Пообещав заехать за ним в четыре, Ребус приступил к работе. Просверлил отверстие в двери и тут же понял, что для девушек это высоковато. Чтобы посмотреть в глазок, студенткам пришлось бы встать на цыпочки. Тогда он затолкал в дырку древесную замазку, просверлил новую и наконец установил глазок. Получилось кривовато, но ничего, главное — видно. Установить цепочку оказалось проще. После работы осталось два неиспользованных инструмента и сверло. Он подумал, не отвезти ли их обратно в магазин.

Потом он привел в порядок кладовку Майкла, сложил его белье в стиральную машину и поел макарон с сыром, которыми его угостили студенты. Он не стал извиняться перед ними за прошлую неделю, но сказал, что они могут пользоваться гостиной когда пожелают и, кроме того, он уменьшает их арендную плату, — последнее известие они, как и следовало ожидать, восприняли с энтузиазмом. Он ничего не рассказал про Майкла, рассудив, что брату это было бы неприятно. А установку цепочки и глазка на двери объяснил серией ограблений, происшедших в районе.

Он привез Майкла и большой пузырек с таблетками от бессонницы, заранее попросив студентов (за небольшую мзду) прогуляться вечерком, — у Майкла опять могла начаться истерика, и лучше бы обойтись без зрителей.

— Смотри, новый глазок, — сказал Ребус у дверей квартиры.

— Быстро ты.

— Протестантская трудовая этика. Или правильнее сказать — кальвинистское чувство вины? Все время путаю. — Ребус открыл дверь. — Еще, пожалуйста, обрати внимание на цепочку внутри.

— Видно, что делалось в спешке. Смотри, всю краску поцарапал.

— Не ворчи.

Майкл сидел в гостиной, пока Ребус готовил две кружки чая. Пока за ними не закрылась дверь, обоим казалось, что лестница полна угроз, и беспокойство одного передавалось другому. И даже войдя в квартиру, Ребус не чувствовал себя в полной безопасности. Но говорить об этом Майклу он не собирался.

— Такой, как ты любишь. — Ребус передал брату кружку с чаем. Он увидел, что Майкл снова плачет, хотя и пытается это скрыть.

— Спасибо, Джон.

Прежде чем Ребус успел что-либо ответить, зазвонил телефон.

Звонила Шивон Кларк, хотела уточнить подробности операции, назначенной на завтрашнее утро.