Цепи судьбы - Маурин Ли

Едва они тронулись в путь, стало ясно, что надо было уезжать раньше. Дороги превратились в одну сплошную пробку. Они еле ползли, продвигаясь на несколько дюймов за рывок, и спустя полчаса добрались только до начала Парк-лейн. Казалось, все стремятся покинуть Лондон, не дожидаясь официального объявления войны. На машинах громоздились горы багажа. Дети, стоящие на коленях на заднем сиденье ползущего перед ними автомобиля, корчили невообразимые рожи. В другое время Эми с удовольствием скорчила бы им рожу в ответ, но сейчас у нее просто не было настроения.

Они почти три часа добирались до окраины города, где стало немного свободнее. Однако здесь к частным автомобилям добавились автобусы с детьми, которых эвакуировали из Лондона в сельскую местность.

— Надо было уезжать вчера, — в пятый или шестой раз повторил Барни.

— Где мы? — приблизительно через час поинтересовалась Эми.

— Понятия не имею, — растерянно ответил Барни. — Похоже, они убрали некоторые дорожные знаки.

Вскоре их автомобиль поравнялся с какой-то железнодорожной станцией, и Эми попросила остановить. Утром она выпила слишком много чая, и теперь ей очень хотелось в туалет. Должно быть, Барни выпил не меньше: они вышли из станционного здания одновременно.

— На железной дороге дела обстоят еще хуже, чем на автомобильной, — сообщил он, когда они снова тронулись в путь. — Я только что разговаривал с одним парнем. Вагоны набиты, как консервные банки. Нам, по крайней мере, есть где сидеть.

Час спустя они обнаружили, что приближаются к Оксфорду, и Барни предложил сделать остановку, чтобы выпить чая и перекусить.

— Скоро будет паб, он должен сейчас работать.

Эми просто необходим был отдых, и она с облегчением вздохнула, когда они свернули с запруженной автомобилями дороги и остановились у совсем недавно открывшейся «Хрустящей буханки». Они взяли чай и тарелку с сандвичами и прошли в залитый солнцем сад. Там они расположились на скамье у нетесаного деревянного стола, как можно дальше от шума идущих по дороге машин. Они были единственными посетителями. Где-то рядом громко жужжала пчела, а сквозь живую изгородь из кустов боярышника был виден мужчина, косивший траву на своей лужайке. Эта сцена была такой мирной, что трудно было поверить в то, что вся страна погрузилась в состояние паники.

В сад вошла еще одна пара. Мужчина помахал им рукой.

— Вы уже слышали? — закричал он. — Гитлер вторгся в Польшу. Варшаву бомбили. Фактически мы уже находимся в состоянии войны с Германией.

В колонны машин влились защитного цвета грузовики, внося свою лепту во всеобщий хаос. Некоторые из них были набиты солдатами. Время от времени где-то впереди выходил из строя какой-нибудь автомобиль, что приводило к резкой остановке всего движения, которое возобновлялось спустя вечность. Полицейские на велосипедах метались между легковыми автомобилями, грузовиками и автобусами, пытаясь хоть как-то упорядочить это столпотворение. Часть машин они направляли на второстепенные дороги, окаймленные рядами деревьев и настолько узкие, что два автомобиля могли разминуться на них с большим трудом. В одном месте Эми и Барни увидели толпу детей, расположившихся с бутербродами на обочине, поросшей травой. Из-под капота их автобуса валил пар. Время чая давно миновало, и некоторые семьи загнали свои автомобили в поле и разбили возле них палатки, судя по всему, намереваясь там заночевать.

— Вот что бы нам не помешало, — пробормотал Барни. — Палатка. Я не знаю, сможем ли мы сегодня попасть в Ливерпуль. Мы где-то на полпути туда. Когда мы доберемся до Ковентри, наверное, нам стоит найти отель и переночевать там.

— А как же свадьба нашего Чарли?! — воскликнула Эми.

— Я о ней забыл. — Барни вытер рукавом бледное измученное лицо и устало вздохнул.

Плечи Эми отчаянно болели. Ей очень хотелось заночевать в отеле, но она не могла пропустить свадьбу своего единственного брата. Мама страшно расстроится, а Марион вообще никогда ее не простит. Эми предложила сделать в Ковентри остановку на несколько часов.

— Давай как следует поедим, — заявила она жизнерадостно, хотя чувствовала себя не очень хорошо. — А после этого немного отдохнем. Не может быть, чтобы, когда стемнеет, на дорогах было столько же машин. Через несколько часов мы будем на месте. — Ей не терпелось поскорее оказаться дома.

Ресторан на окраине Ковентри, в котором они заказали жареную рыбу с картошкой, с виду не внушал доверия, но еда оказалась на удивление вкусной. Картошка была хрустящей снаружи и мягкой внутри, рыба белой и слоистой, а кляр, в котором ее обжарили, легким, воздушным. Они обильно запили все это чаем с молоком.

К концу обеда Барни немного пришел в себя. Выйдя на улицу, они некоторое время прогуливались взад-вперед возле своего автомобиля, чтобы размяться. Эми казалось, что у нее вот-вот подкосятся ноги. Пока они ели, поток машин несколько поредел и сгустились сумерки. Вскоре вокруг воцарился непроглядный, неестественный мрак, в котором было что-то потустороннее. Эми заметила, что в окнах нет света и на улице не горит ни один фонарь. Машины медленно ползли по дороге, так как их фары были закрыты черной бумагой, сквозь прорези в которой пробивались слабые полоски света. Она указала на это Барни. Он закрыл лицо руками и простонал:

— Черт!

— Барни! — Эми еще ни разу не слышала, чтобы он ругался.

— Прости, дорогая, но вступил в силу закон о затемнении. Я забыл, что он действует с сегодняшнего дня. Я должен был сделать шторки для фар.

— Ты хочешь сказать, мы не сможем ехать с нормальным светом? — Как же они увидят дорогу? Даже здесь, на улице, где полно магазинов и жилых домов, ночь становилась все чернее и чернее и контуры зданий были уже почти неразличимы на фоне темного неба. За городом и вовсе будет кромешная тьма.

— Мы найдем отель и там переночуем, — решительно заявила Эми. — Если мы выедем очень рано, то можем еще успеть на свадьбу. Ну а если не успеем, значит, так тому и быть.

Странные семьи у избранников моих детей, размышляла Мойра, сидя в такси и ощущая себя королевой Англии. Она впервые в жизни ехала в такси.

Эми уже три месяца была замужем, а со стороны Барни до сих пор не было ни малейшего намека на то, что он хочет познакомить тещу со своими родителями. Мойра не любила ни на кого давить, но ей казалось, что было бы замечательно, если бы они все подружились. Они могли бы приглашать друг друга в гости на Рождество, хотя бы на бокал вина, и вместе отмечать дни рождения своих детей. Она надеялась, что Эми не будет стесняться своей мамы.