Итоги № 21 (2013) - Итоги Итоги

Одну из ключевых возможностей Facebook Home — обмен сообщениями — обеспечивает программа чата. Когда пользователю смартфона присылает сообщение кто-то из его друзей или знакомых, на экране появляется круглый значок с фотографией этого человека. Основные фишки — это групповые чаты, то есть возможность вести общий разговор сразу с несколькими собеседниками, и интеграция с SMS, которые также отображаются в этой программе. На панели уведомлений в Facebook Home собираются извещения о действиях друзей пользователя: например, хороший знакомый лайкнул его фотографию, подруга пригласила на мероприятие, а имярек оставил запись в «Хронике» и т. п. В свою очередь на экран приложений выводится список программ, установленных на смартфон, — привычная «сетка» со значками доступного софта. Переключение между компонентами производится с помощью виртуальной кнопки Home, которая расположена по центру нижней части экрана и представляет собой значок в виде круглого фото владельца. Для выхода из режима блокировки этот значок следует перетянуть на одну из трех иконок: экрана приложений, чата или последней открытой программы.

В целом задача воссоздания на маленьком экране богатой внутренней жизни соцсети решена неплохо. Вот только за месяц своего существования оболочку Facebook Home скачали всего миллион раз. Кот наплакал, если сравнить, скажем, с программой Instagram, которая сразу же после появления в магазине приложений Android обеспечила свыше миллиона загрузок за один день. По данным аналитической компании Distimo, единственной страной, где к началу мая Facebook Home оставался в числе 150 самых популярных приложений Google Play, оказался крошечный Люксембург. А вот на рынках США, Великобритании и Канады программа Home не вошла даже в топ-500. В чем причина?

Курица или яйцо?

Первая причина лежит на поверхности. К инициативе Facebook Home Program, направленной на партнерство с производителями устройств и сотовых операторов, присоединились помимо HTC Samsung, Alcatel, Huawei, Lenovo, Sony и ZTE. Однако спустя месяц после официального запуска соцоболочки «фейсбукфоном» обернулось лишь весьма ограниченное количество моделей всего двух производителей: HTC First, HTC One X, HTC One X+, Samsung Galaxy S III и Galaxy Note II. Шанс установить социальный функционал обещают несколько позже владельцам Samsung Galaxy S4 и HTC One.

Вторая причина — недоработки софта Facebook Home. Пользователи, в частности, раскритиковали его за то, что оболочка эта неуклюжа и малоинтуитивна, не разрешает устанавливать привычные виджеты и к тому же быстро разряжает аккумулятор. Многие отметили существенное замедление работы своих гаджетов. Говорят даже, что это единственное приложение, которому удалось затормозить работу Samsung Galaxy Note II. Не по нраву пользователям оказался и тот факт, что после установки Facebook Home ничем, кроме общения в социальной сети, заняться на смартфоне практически невозможно. Отраслевое издание BGR.com сделало неутешительный вывод: Facebook Home, хоть и является привлекательной для среднестатистического пользователя программой, пока очень сырая и требует серьезной доработки. Понятно, что это вовсе не смертельный диагноз, детские болезни новинки поддаются исправлению в ближайшем будущем. Но есть у нынешних «социофонов» гораздо более серьезные внутренние противоречия.

Сам подход, который исповедует Facebook, в корне отличается от концепции Google, законодателя мод на Android-гаджеты. Так, поисковый гигант предлагает автоматически доставлять пользователю информацию, в которой тот нуждается в конкретный момент. В частности, сервис Google Now, который все активнее погружается вглубь Android, подсказывает, не опаздывает ли ваш самолет, как сыграла в футбол любимая команда, когда придет нужный трамвай и что за кафе находится за углом. Дело в том, что Google Now использует в своей работе всю вашу историю взаимодействия с устройством, включая ваши поисковые запросы, календарь, содержимое электронной почты, текущее местоположение и т. д. Чем дольше вы пользуетесь Android-гаджетом, тем более релевантным оказывается информирование. А вот евангелисты Facebook полагают, в свою очередь, что все самое важное должны рассказывать и советовать ваши друзья. Иными словами, «дом» Марка Цукерберга выстроен вокруг людей, а концепция Android — вокруг приложений. Возникает мировоззренческое противоречие: как смогут ужиться ортогональные концепции на одном смартфоне?

К тому же в обществе растет понимание проблемы зависимости от социальных сетей, которые вторгаются в нашу жизнь, часто мешая работе, нормальному отдыху, живому общению с семьей и друзьями. По данным агентства Flurry, сегодня владельцы смартфонов проводят почти пятую часть своего времени в социальной сети. Что будет, если фотографии, сообщения и статусы начнут изливаться круглосуточным потоком с экранов смартфонов? Такую дозу общения не примет организм даже «запойного социалиста». Как бы это ни казалось обидным Марку Цукербергу, но не «Фейсбуком» единым жив интернет-пользователь, и образ полноценного социального телефона еще не найден.

Король дизайна / Искусство и культура / Спецпроект

Король дизайна

/  Искусство и культура /  Спецпроект

Юрий Соловьев — о технической эстетике, художественном конструировании и прочих иносказаниях запретного в СССР слова «дизайн», о яхте для Дуайта Эйзенхауэра и деловых купаниях с Эдуардом Шеварднадзе, о Знаке качества — предмете всесоюзного вожделения и поводе для ненависти, а также о печальной судьбе «Русской водки» на экспорт

«Предметный мир, который окружает человека на улице, дома и на производстве, создается промышленностью. Однако наша промышленность в своем большинстве предлагает неудобные и некрасивые изделия. Уродливые вещи сопровождают советского человека всю жизнь, с момента рождения и после смерти». За год до распада СССР Юрий Соловьев, создатель системы отечественного промышленного дизайна, был приглашен к Михаилу Горбачеву — и этими словами подписал фактическую капитуляцию перед тем, против чего он выступал всю свою жизнь. В интервью «Итогам» 93-летний патриарх технического конструирования продолжает рассказ о поражениях и победах советского дизайна.

— Среди ваших коллег бытует мнение, что советский промышленный дизайн начался в 1959 году — со знаменитой американской выставки в Сокольниках, которую посетили Никита Хрущев и Ричард Никсон, в то время вице-президент США. Можно ли так сказать?

— Никак нельзя. Более того, я ее в то же время раскритиковал: примитивнейшая выставка. Нам привезли очень хорошие экспонаты, но все вместе это не создавало гармонии. Системы не было... К слову, после Никсона к нам должен был приехать президент США Эйзенхауэр. Никита Сергеевич Хрущев захотел показать ему страну с моря — кавказский берег, красота — и заказал яхту для Эйзенхауэра. Был объявлен конкурс. Конкурс выиграл я и, соответственно, мое Архитектурно-художественное бюро. Впервые я — человек без оконченного инженерного образования — был назначен главным конструктором и главным дизайнером одновременно. Мне очень помог Сергей Владимирович Ильюшин. Знаменитый авиаконструктор учился вместе с моим отцом в Академии имени Жуковского — более того, наши семьи жили по соседству в общежитии для студентов академии; с тех самых пор Ильюшин относился ко мне как к сыну... Яхта была построена, но Эйзенхауэр так и не приехал. Хрущев посмотрел и сказал: «По-буржуазному, но мне очень нравится». По моему проекту выстроили четыре изделия: два на Черном море, одно на Балтийском, еще одну яхту разместили на Тихом океане. Проект получил название «Официальная морская яхта СССР». Куда они с тех пор делись — понятия не имею.

А системный подход к дизайну начался у нас, во ВНИИТЭ.

— Как удалось выйти с отраслевого уровня на всесоюзный?

— В 1957 году Юрия Максарева — на тот момент первого замминистра судостроительной промышленности, курировавшего наше бюро, — назначили председателем Государственного научно-технического комитета. Как-то сижу у себя в кабинете, Максарев мне звонит: «У меня в гостях — руководитель британского Дизайн-центра лорд Пол Райли. Его интересует то, что мы можем в области дизайна» — слово, таким образом, уже было в ходу, но официально все еще не признавалось. Я сказал: «Юрий Евгеньевич, показать ничего не могу, нет помещения для выставки». Максарев сказал: «Устроим у нас» — в здании комитета, улица Горького, 9. Привезли планшеты, показал свои проекты — вагоны, троллейбус, суда... Все прошло успешно. Максарев говорит: «Надо выходить с отраслевого на всесоюзный уровень. Готовь предложение, как развить художественное конструирование в стране» — видите, еще одно определение для дизайна. И еще одно я использовал в предложении — создать Всесоюзный научно-исследовательский институт технической эстетики, ВНИИТЭ. В апреле 1962 года институт после многих проволочек был создан. Постановление подписал Алексей Косыгин. Три вуза начали подготовку дизайнеров — впервые в стране со времен Вхутемаса. Десять филиалов, 1700 сотрудников — то, на что мы вышли очень скоро. Это произвело впечатление во всем мире.