Под знаменем черной птицы. Книга 2 (СИ) - Труфанова Елена Александровна

После улыбнулась, взяла со стола следующий поднос и тоже по одной сжевала закуски.

— Я смотрю, вы нашли общий язык, люди искусства. И стихи ужасны, просто ужасны.

Кейташи традиционно проигнорировал присутствие и слова Марка, будто того и не было, а леди ободряюще хлопнула по плечу.

— Не всем дано понимать столь тонкие материи.

— Не всем. Вон там, — князь двуликих кивнул на ту часть дворца, где располагался кабинет Безумного, — обитает редкий ненавистник поэзии. Всего семнадцать слогов — и он трет виски, прячет лицо в ладонях, иногда даже воет на одной ноте. Повержен без единого взмаха меча.

— Я знаю способ проще. Но тебе он не подойдет.

— Не все знания приносят радость, — согласился Кейташи, после еще раз кивнул и отошел, оставив Блудницу.

Она же допила вино, доела все закуски с ближайших столов, потом вдруг ссутулилась и оперлась на плечо Марка.

— Что-то мне нехорошо, выйдем куда-нибудь? На свежий воздух.

Вот так и знал! Зачем было столько жрать? Вернулись бы в Прималюс, там и наедалась до потери сознания, но нет, надо обязательно сделать это в Кор-Атре, там, где нет нормальных магов-медиков. Он подхватил леди под руку и потащил на балкон. По пути как назло попадались люди, то и дело пытавшиеся остановить Марка и завязать разговор, но он не останавливался, тащил и тащил леди, которая выше почти на голову, к выходу на улицу. Только бы с ней не случилось ничего плохого, только бы не случилось. Марк толкнул дверь и вытащил Блудницу на балкон. Она глубоко вдохнула, подошла к перилам и устало посмотрела прямо перед собой, после застыла, как статуя. Дышала и то через раз и поверхностно, так, что и грудь почти не шевелилась. Через минуту Марк не выдержал и решил ее окликнуть.

— Ну ты что уже как уже?

— Нормально, не мешай.

— Но как же…, может, врача?

— Нет, все, я в порядке, — она отлипла от перил, выпрямилась и посмотрела по сторонам. — Нужно было кое-что сделать. А здесь мило.

Марк так не думал. Ему, выросшему на Авроре, были непривычны такие большие пространства. Слева — горы с заснеженными вершинами, прямо за городом — огромные поля с ветряками, поставляющие городу электричество. А еще лес на горизонте, квартал многоэтажек, растущий вместе со столицей и дымящие заводы. Дирижабли в воздухе и неуклюжие автомобили, громыхающие по улицам. Дикое место, совсем не похожее на тихую водную гладь родного мира.

— Только я не вижу братьев Эрит, — она указала рукой на место, где раньше стояла высоченная, метров тридцать, статуя двух обнимающихся мужиков. Марк знал их под другим названием, но помня трепетное отношение леди к старине, решил промолчать. Братья, так братья.

— Кот снес их пару лет назад. Освобождал место для строительства, — он указал рукой на здание медицинского института. — И металл, наверняка, пустил в дело.

— Хотела бы я знать, как кот смог провернуть все это. Семь тысяч двести тонн, это посерьезнее кракена. И куда дел столько металла?

— Вот испросила бы, разбавили бы это ваше традиционное сопение и стоны с вскриками. Знаешь, ужасно звучит со стороны. Ненатурально. Кажется, будто кого-то убивают.

— Мугум, — согласилась она, после провела пальцем по изгибам кованной ограды и облизала его. Извращенка, не иначе. — Интересно, за женой ты также пристально следишь?

— И я не рассчитывала на трансляцию нашего радиоспектакля. В голове не укладывается, зачем было слушать пятьдесят четыре минуты сопения и криков. Ненатуральных к тому же. На редкость извращенное занятие, как по мне. Или ты надеялся, что где то между очередным междометием котенок разболтает какой-то из своих страшно секретных тайных планов?

Вот честно — да. Именно на это Марк и рассчитывал, иначе зачем бы стал вслушиваться в это непотребство? Гадкое, ненатуральное, а после тридцатой минуты — еще и ощутимо бьющее по самолюбию. Хотя меньше часа — это не так уж и много, Марк и сам так мог. Не то чтобы каждый день, и не всегда совсем без магии, но мог же! Мог! Вот прямо сегодня и докажет всем… Нет, только Лапушке и немного себе, что может. Действительно, нужно больше внимания уделять семье, ведь так разобраться, никого, кроме жены, у него и нет. С родней он давно рассчитался и если и общался, то только по служебным делам и за наличный расчет.

— Мы, знаешь ли, не первый год следим за котом. И, могу сказать, к тебе он неровно дышит.

— А еще громко и ненатурально. Местами — похоже на предсмертный хрип, — она чуть прищурилась, проводив взглядом дирижабль, после подошла к выходу, но Марк поймал ее за руку.

Предплечье казалось отлитым из стали: тяжелым, твердым и горячим. Будто бы самая знаменитая прималюсская статуя не превратилась в настоящую женщину, а ненадолго пришла в движение. И взгляд леди: неподвижный и немигающий, прожигающий насквозь, заставлял передернуть плечами и отвернуться. Вот на любителя, прямо сказать, женщина, на любителя. При всей внешней красоте провести с такой ночку не каждому захочется. Особенно если вспомнить, сколько леди ест… И как. Бррр!

— Не в этом дело. Он заботится о тебе, уговаривает, а не пытается задурить мозги или шантажировать. Знаешь, всем эти можно было бы воспользоваться. Не так чтобы очень сильно, самую малость, для общего, так сказать, блага…

Это был рискованный момент. Да, предложить Блуднице надавить на кота Марк собирался давно, но вот как та отреагирует — большой вопрос.

— Я похожа на суку? — говорила она спокойно, но свою руку выдернула.

Да, не тот результат, на который рассчитывал Марк, но и с балкона он не полетел, это добрый знак. Надо попробовать надавить посильнее. В конце концов, завербовать агента — дело не одной минуты.

— Ты сразу не отказывайся. Подумай, рассмотри варианты. Только представь: самый опасный из ныне живущих людей — и в полной твоей власти. Конечно, мы не будем использовать такую силу во вред, так, чуть-чуть надавим на нужные точки, на благо общества и ничего более. Ты же сама ему не доверяешь, что, скажешь, не так? Вытащилась на балкон, заклинаниями тут разбрасываешься. Прослушку ставишь?

— Проверяю, остался ли атом мирным, малец. Но для тебя это слишком сложная информация. Вы всем визумарием три дня наше с котом сопение обсуждаете, никто не разу не задумался, как Анрир ухитряется свободно появляться и исчезать из Прималюса, а еще — зачем ему нужны полисы. И знаешь, сделай себе такие же сиськи, возможно, кот и на тебя клюнет, сможешь давить на него без посредников. Задница и самоуважение пострадают, но это же будет ради общего блага, не так ли? Тем более лекала груди уже есть, да, Марк?

Она подмигнула и выскользнула наружу, ловко разминувшись с Лапушкой. Жена выглядела взволнованной, растрепанной с раскрасневшимися щеками и губами. Марк обнял ее и поцеловал в щеку и одновременно тихонько принюхался. Незнакомого запаха не было, только духи Оливии, элитные, сделанные по спецзаказу. Марк узнал бы аромат из тысяч, он в принципе привык запоминать то, что по стоимости превышало его квартальную зарплату. Официальную, конечно.

Жена позволила себя обнять и поцеловала в ответ с привычном жаром. Если бы она с кем и развлекалась, то не реагировала бы так. Наверное. Все же статус ревнивца был в новинку для Марка, Лапушка, при всех недостатках, хранила ему верность. О чем регулярно докладывали все четырнадцать следящих за ней агентов и их куратор. Да и с кем можно изменять здесь, в Кор-Атре?

— О чем вы болтали? — она ненавязчиво погладила Марка по груди, прошептав вопрос прямо на ухо. Марк знал, что здесь и сейчас такие заигрывания не к месту, но и отказываться от них не спешил. В отношениях должна быть перчинка, особенно — в отношениях с Оливией. Здесь не подсуетишься сам, помогут другие.

— О мелочах. Кажется, ее здорово задело наше ненавязчивое наблюдение.

— Я считаю, вы даете ей слишком много свободы. Это лишнее. Блудница — оружие и неплохой гарант того, что Безумный не пойдет на крайние меры. Лучше бы и вовсе не выпускать ее с Авроры. Крей заигрался.