Эскадрилья всемирной коммуны - Ефим Зозуля

В это время прозвучала команда, умноженная усилителями: Пеллеровский отряд двинулся на вторую линию фронта довести свое дело до конца.

Странная это была ночь — ночь с 7-го на 8-е ноября 1948 года. Горели костры. Шарили в тучах сторожевые прожекторы: опасенья были, что ошалевшие банкиры еще создадут какой-нибудь отряд.

Где-то играл оркестр. Где-то пели. Наступавшие солдаты все еще спали: действие голубых лучей не менее суток. Другим-победителям не спалось. Это не помешало утром с новой силой приняться за работу.

Просыпавшихся от голубого сна встречали дружными приветствиями, поздравлениями, рассказами о «голубом камне». Один негр бросился было тузить налево и направо черными крутыми кулаками.

Кое-как втолковали ему, что он свободен и может вернуться в свои солнечные края.

Немного омрачено было общее ликованье налетом сумасшедших купцов. Впрочем, их заметили еще издали, аэротанк Пеллерова их живо угомонил. Работы было много. Всю эту громаду чугуна и стали нужно было собрать, погрузить и перевести. Работники требовали много пищи. Ну и аппетит развился у грузчиков чугуна!

Пеллеров получил радиотелеграмму: Юлия умерла в бреду.

Пеллеров нахмурился, прошептал:

— Девчонке не подходила эта жизнь. Гнилое сердце дали ей родители, бедняжке!

Варя Пеллерова взяла под команду женский отряд: они перевозили на тачках, в вагонетках, на особых грузовичках винтовки, пулеметные ленты.

На третий день стали приезжать делегации от рабочих капиталистических стран.

Радио сообщило о самоубийстве двухсот шестидесяти банкиров и богачей.

Сергей Григорьев

Гибель Британии

В рассказе «Московские Факиры», напечатанном в № 1 «Всемирного следопыта», изложено начало приключений Бэрда Ли в Новой Стране. Американский репортер, увлеченный приятелем в Москву, видит там на выставке биотехники и нового сельского хозяйства чудеса. В павильоне «Чинграу» Бэрда Ли поражает необыкновенно быстрый рост растений, напоминающий известные фокусы индийских факиров. Чтобы убедиться в действительности того, что он видит, Бэрд Ли срывает с глаз предохранительные очки и, ослепленный биосветом, мгновенно теряет зрение. Женщина-агроном из Новой Страны, по имени Янти Мар, спасает Бэрда Ли, закрыв его глаза своими руками. Она везет его в клинику Новой Страны на берегу Гиркана (Каспийского моря). Здесь врач клиники профессор Гафтер, заключив Бэрда Ли в камеру абсолютного мрака, возвращает ему зрение. Американский репортер знакомится с чудесами Новой Страны под руководством Янти. В это время Британская Гильдия Ткачей поднимает в Манчестере красный флаг, сигнал социальной революции. Торговые корпорации, чтобы сломить революционную решимость ткачей, останавливают подвоз хлопка в Ливерпуль. Новая Страна становится на сторону Британской Гильдии Ткачей, посылая хлопок в Англию. Завязывается решительная борьба между рабочими Великобритании и земледельцами колоний, с одной стороны, и лордами крупной промышленности и торговыми корпорациями — с другой. Во «Дворце Земли» Новой Страны депутат британского парламента, вождь бенгальских земледельцев, Никиль Сагор, слышимый и видимый по стереорадио во всем свете, возвещает труженикам земли освобождение от каинова труда.

Рассказ «Новая Страна», напечатанный в № 2 «Всемирного Следопыта», является продолжением рассказа «Московские факиры». Американский репортер Бэрд Ли продолжает свое знакомство с чудесами Новой Страны. В сопровождении вождя бенгальских земледельцев Никиля Сагора он изучает устройство подземного лабиринта «Дворца Земли». В Новой Стране объявляется война с тенью гор, и Бэрд Ли вступает в ряды биотехнической армии. Он посещает промышленную область вместе с Янти, которая выбирает там электро-пауков и посылает их на место военных действий. Армия Новой Страны идет в атаку на пик Мус-Даг-Ата, и во время работ по спуску вод обвала прорвавшийся поток подхватывает Янти и Бэрда Ли, который пытается спасти ее.

I. Смелая операция

Когда к Бэрду Ли вернулось сознание, он увидел, что над ним склонилось чье-то незнакомое лицо.

— Прекрасно, — сказал незнакомец, — вот и он открыл глаза. Я был уверен, что мы вернем его к жизни…

— Где Янти? — спросил Бэрд Ли, пытаясь подняться.

— Не беспокойтесь о ней. Хотя она пострадала не менее вас, но и ее жизнь сейчас в безопасности. Ее уже умчали на санитарном аэроплане в центральную клинику Чинграу и, вероятно, сейчас наложили повязку на голову. Она вам обязана жизнью, но вы ее едва не погубили вторично. Вы так крепко держали ее в своих объятиях, что нам стоило больших усилий освободить ее из ваших окоченевших рук… Мы боялись, что жизнь ее угаснет. Сейчас мы поднимем и вас.

— Что Мус-Даг-Ата?

— Горы более не существует…

— А прорыв плотины?

— Сейчас с высоты вы увидите все своими глазами.

— Кто вы? Врач?

— Да, я сейчас врач. Мое имя Никон Стар. Я солдат, как и вы. Моя профессия биотехника.

Никон Стар отошел распорядиться, и от шагов его то, на чем лежал Бэрд Ли, заколыхалось, как пружинный диван, когда по нему переступают ногами.

Когда Бэрда Ли уложили в койку на аэроплане и самолет взлетел, Бэрд Ли увидел внизу совершенно измененную картину. Дороги самокатов, разделявшие страну на шестиугольные полигоны, исчезли. Под самолетом расстилалась, от предгорий и насколько хватал взор, коричневая с золотым оттенком равнина. На ней там и тут виднелись люди и летательные снаряды. На невысоких мачтах развевались кое-где большие сигнальные флаги. Бэрд Ли взглянул в сторону снежных гор и увидел, что в их хребте, там, где была самая высокая и грозная вершина, зияет провал.

Репортер испытал мимолетное чувство грусти. Было похоже на то, будто ему улыбнулась привычною улыбкою привета красавица, и в ряду ее жемчужных зубов он увидел щербину: выпал или сломался передний зуб, — это знак дряхлости. И пленительная, грозная вчера, улыбка гор вышла сегодня жалкой: в хищной пасти гор не хватало главного клыка — Мус-Даг-Ата…

Бэрд Ли спросил Никона Стар:

— Чем покрыта земля и сколько времени я был без чувств?

— Вас подняли на ковер ксантофлора восемь часов назад… Как раз вовремя, потому что вы и Янти лежали на стенке наклонной плоскости, а ксантофлор уж оплетал ее с боков, еще несколько минут, — и мы бы не могли вас спасти…

— Ксантофлор!.. Что это такое?..

— Это одна из наших культурных водорослей. Мы сегодня ее впервые применили для удержания воды из-за прорванной плотины… Только это и спасло страну от наводнения.

— Понимаю. Я видел, что пылесеи выбрасывают тучи зеленой пыли над самым потоком, хлынувшим из-под плотины… Это были семена ксантофлора?..

— Не семена, а споры. Ксантофлор — бесцветковое растение, и только потому оно так быстро размножается и растет, впитывая воду, подобно губке. Теперь вся степь предгорий покрыта его слоем толщиною в несколько метров, — почти три четверти воды из горного провала задержано ксантофлором…

— Что же вы сделаете с этой губкой, вы ее будете выжимать?

— О, нет. Уподобление не совсем точно. Ксантофлор поглощает воду для постройки своих ветвей. Когда он начнет высыхать (в нем более 90 % воды), его ветви и нити обратятся в пыль, и она покроет землю слоем едва в десять сантиметров толщиною…

— Значит, я лежал на ковре из ксантофлора?

— Не правда ли, он очень пушист и упруг?

— Да. Какие новости из Европы и Америки?

— Не могу вас порадовать. К сожалению…

— Англия объявила вам войну?.. Наконец…

— Пока нет. Но произошли события более важные. Произведенный нами обвал на Памирах — крыше мира — потряс самые отдаленные столпы вселенной.

— Надеюсь, это только фигуральное выражение: вы, сударь, говорите, я полагаю, что казавшееся невероятным исполнение вашего проекта потрясло весь мир…

— О, нет, я, как и все мы, строгий реалист и материалист и говорю не о моральном, даже не о социально-политическом, а о чисто физическом сотрясении, какое испытал от обвала одной из величайших горных вершин Старый Мир.

— Произошло землетрясение?..

— Да.

— В Европе?

— И в Америке и в Японии. Обрушился купол святого Петра в Риме. Разрушено Вестминстерское аббатство. Нотр-Дам в Париже — груда кирпича. Небоскребы Нью-Йорка — горы мусора в дыму и пламени…

Бэрд Ли вскрикнул и хотел подняться с койки. Никон Стар удержал его, положив руку ему на грудь.

— Не забывайте, что мы летим на санитарном аэроплане, а он не очень устойчив в полете, — сказал биотехник.

— Да, сто миллиардов вам в рот чертей и пять ведьм на закуску. И небоскреб «Юнайтед Пресс», он погиб тоже?..