Хорошая девочка должна умереть - Джексон Холли

Губы против воли растянулись в улыбке.

— Ох, Рави. — Пиппа провела пальцем по его подбородку, потом запечатлела поцелуй на щеке, коснувшись уголка рта. — Ты ведь знаешь, что мозги всегда побеждают грубую силу.

Рави со стоном выпрямился.

— Черт, нельзя мне сидеть на корточках, задница просто отваливается.

— Вот и покажи ее моему сталкеру. — Пиппа засмеялась. Впрочем, смех оборвался, когда она вдруг задумалась о другом.

— Что такое? — спросил Рави, заметив перемену в ее настроении.

— Он умный, правда? — Она снова хохотнула, качая головой. — Умнее некуда.

— Почему?

— Сам посмотри. Бледные, почти незаметные рисунки, которые исчезают под первым же дождем. Я не успела их сфотографировать, и, когда рассказывала про них Хокинсу, тот решил, что мне привиделось. То есть меня изначально дискредитировали. Я даже сама задумалась, не мерещится ли? И мертвые птицы… — Она хлопнула себя ладонью по бедру. — Тоже очень умно. Если бы мне подкидывали кошек или собак… — Она вздрогнула: в памяти всплыл Барни. — Совсем другое дело. Это уже подозрительно. Но птицы… Они что дохлые, что живые — без разницы. Конечно, полиция не стала бы расследовать смерть голубей, это вполне естественное явление. Кроме меня — и тебя, разумеется, — никто не заподозрил бы неладное. Все специально так подстроено. Чтобы остальные могли найти разумное объяснение. Пустой конверт — попал случайно. Надпись про мертвую девочку — в стороне от дома. Я знаю, что ее написали для меня, но никогда не смогу доказать. Очень хитро. Изящно. В полиции меня принимают за больную, а мама думает, что ничего страшного не происходит: просто резвятся кошки и остаются следы от грязных шин. Мне не дают возможности позвать на помощь. Тем более все помнят, как я недавно облажалась. Этот человек, кем бы он ни был, очень умен.

— Такое чувство, что ты им восхищаешься, — сказал Рави, спиной падая на кровать. Выглядел он весьма встревоженным.

— Нет, просто говорю, что он очень умный. Четко представляет план действий.

Следующая мысль была настолько естественной и логичной, что по глазам Рави Пиппа поняла: он и сам подумал о том же. На щеках у него заиграли желваки.

— Как будто он уже делал такое прежде, — сказала Пиппа, заканчивая мысль, и Рави чуть заметно кивнул.

— Думаешь, нечто подобное бывало? — Он сел.

— Возможно. Очень даже вероятно. Если верить статистике, преследование зачастую носит серийный характер, особенно если сталкер — посторонний человек или случайный знакомый, а не бывший или нынешний партнер.

Вместо того чтобы спать, прошлой ночью она собирала информацию про сталкеров, прокручивая в голове статистику и бесконечные примеры.

— Посторонний человек? — с нажимом переспросил Рави.

— Вряд ли совсем посторонний. Почти три четверти жертв в той или иной степени знакомы со своим преследователем. Этот человек знает меня, а я знаю его.

Пиппа всю ночь бродила в интернете, чуть не спалив себе сетчатку белыми отблесками монитора. И нашла много данных, о которых не стоит сообщать Рави. Например, статистика гласила, что больше половины жертв женского пола перед своей гибелью обращались в полицию.

— Значит, это знакомый тебе человек, и, скорее всего, он так уже делал? — уточнил Рави.

— Полагаю, что да.

И почему Пиппа раньше не додумалась? Она слишком зациклилась на одной идее: мол, у нее появилось новое дело, — и даже не допустила мысли, что подобным образом могли преследовать кого-то еще.

«Не весь мир вертится вокруг тебя одной», — произнес ехидный голосок у нее в голове.

— За что уважаю тебя, сержант, так это за научно обоснованный подход.

Рави сделал вид, будто снимает шляпу.

Пиппа прикусила губу, и руки сами потянулись к ноутбуку. Она осознала это только после того, как загрузила систему и открыла поисковик.

— Первый этап научно обоснованного подхода — сбор информации.

— Самая интересная часть следственной работы, — кивнул Рави, поднимаясь с кровати и вставая у Пиппы за спиной. Руки он положил ей на плечи. — Итак, каким образом ты планируешь собирать информацию?

— Если честно, пока не знаю. — Пиппа замешкалась. На экране мигал курсор. — Может, просто… — Она напечатала «рисунки мелом мертвые голуби преследование сталкер Литтл-Килтон Бакингемшир». — Попробуем наугад.

Она нажала большим пальцем клавишу «Ввод», и на экране появилась страница с результатами поиска.

— О, здорово! — воскликнул Рави, указывая на самую верхнюю строчку. — Можно съездить за глиняными голубями на Меловую ферму в Чалфонт-Сент-Джайлсе. Всего восемьдесят пять фунтов за фигурку. Практически даром!

— Тихо.

Пиппа зашарила глазами по странице. Далее шел пост о результатах прошлогоднего выпускного экзамена в соседней школе, где работали учителями некие мисс Мелом и мистер Сталкер.

Дыхание Рави обжигало шею: он наклонился ближе, прижавшись головой к ее щеке, и спросил:

— Что это?

Низкие вибрации его голоса, казалось, исходили из глубин ее души. Пиппа поняла, что он говорит про пятую строчку снизу.

«Убийца КЛ после четвертой жертвы до сих пор на свободе».

Было четыре совпадения с поисковым запросом: Бакингемшир, голуби, преследование, рисунки. По ссылке обнаружился фрагмент из газетной статьи, которая обрывалась на середине тремя черными точками.

— Убийца КЛ… — прочитал вслух Рави, и голос у него пресекся. — Это что еще за хрень?!

— Неважно, история давнишняя. Посмотри. — Пиппа указала пальцем на число: статья была датирована пятым февраля две тысячи двенадцатого года. — Прошло шесть с половиной лет.

Для Пиппы те события не были новостью, она знала, чем закончилось расследование. На эту тему выпустили как минимум два подкаста.

— Разве ты не слышал? — спросила Пиппа у Рави и прочитала ответ по расширенным от ужаса глазам. — Все нормально, — засмеялась она, подталкивая его локтем. — Убийца давно в тюрьме. Он убил еще одну женщину, пятую, а потом его поймали. Он признался. Билли как-то там… С тех пор сидит в тюрьме.

— Откуда ты знаешь? — спросил Рави, немного расслабляясь.

— Странно, что ты не знаешь. — Она подняла глаза. — В те времена новость не обсуждал разве что ленивый. Даже я помню, хотя мне было лет одиннадцать или двенадцать. Ой… — Она запнулась и погладила его по руке. — Это происходило как раз в те дни, когда Энди и Сэл…

Можно было не заканчивать.

— Ясно, — промолвил Рави. — В то время нам было не до новостей.

— Убийства происходили неподалеку от нас, — сказала Пиппа. — Похищенных жертв находили в соседних городах. Практически по всей округе, не считая самого Литтл-Килтона.

— У нас тогда были собственные убийства, — резко произнес Рави. — А что значит КЛ?

— Его так обозвали в СМИ. У любого маньяка должно быть прозвище, чтобы газеты лучше продавались. Сокращение от Убийца с Клейкой Лентой. — Пиппа помолчала. — В местной прессе его чаще называли Болотным Душителем или Душителем из Слау, вроде как подчеркивая, что он из своих. Но в федеральной прессе это имя не прижилось. Не слишком эффектное. — Она улыбнулась. — Кроме того, не очень точное, потому что, насколько помню, только двух жертв нашли возле Слау.

Когда эти слова — «Болотный Душитель» — прозвучали вслух, Пиппа словно вернулась в те времена, когда произносила их в последний раз: сидя в этом самом кресле и разговаривая по телефону со Стэнли Форбсом — она брала у него интервью о расследовании причин смерти Энди Белл, упомянув, в частности, статью, которую тот написал про местного маньяка к пятой годовщине со дня его ареста. Стэнли на другом конце провода был еще жив, но ему оставалось недолго, кровь уже капала из трубки, заливая ей руки и…

— Пиппа?

Она вздрогнула, вытирая окровавленные ладони о джинсы. Чистые ладони.

— Прости, что ты сказал?

— Я сказал, открой ее. Статью.

— Но… Там не будет ничего полезного…

— В ней четыре совпадения с твоим запросом, — с нажимом произнес Рави. — Слишком странно для простой случайности. Открой, посмотрим, что пишут.