Марлен Дитрих - Николай Надеждин

Этот фильм и предшествующее ему празднование 80-летнего юбилея Марлен (в 1981 году, сама актриса в нём не участвовала) привели к небывалому всплеску интереса к Дитрих. И на неё со всех концов планеты хлынул поток писем. Самых невероятных. И очень трогательных.

Образ, который создаёт мужчина, думая об идеальной женщине, похож на образ, который создаёт женщина, думая об идеальном мужчине. Марлен Дитрих

80. Марлен выселяют на улицу

Ей писали из Германии, Франции, Америки. Признавались в любви. Просили на память сувениры – чашку, фотографию или… Библию. Вдруг обнаружились поклонники, о которых она и не подозревала. Кто-то сообщал, что сорок восемь лет назад угощал её чаем – рядом с линией фронта. Кто-то признавался в любви. И так далее, и тому подобное…

Дитрих эти признания – а письма приносили в буквальном смысле мешками – шокировали. Она так популярна? Её не забыли? Не может быть!

Для её сомнений имелся весомый повод – Дитрих в прямом смысле бедствовала. У неё не было денег, чтобы заплатить хозяину дома за аренду квартиры. Не было денег на лекарства и сиделку (от услуг сиделки она отказывалась до самого конца, полагая, что не может себе позволить подобную «роскошь»).

Хозяин даже не догадывался, кто такая Дитрих. Его интересовали только деньги. И он ежедневно звонил актрисе. Та снимала трубку и изменённым голосом, изображая несуществующую прислугу, сообщала, что «к сожалению, мадам Дитрих только что села в собственный автомобиль и уехала в аэропорт. Так что позвоните в другой день».

Реклама к фильму «Белокурая Венера». 1932 год.

Когда обман раскрылся, владелец дома пришёл в бешенство. И приказал вынести старуху вместе с кроватью на улицу… К счастью, в этот момент к Дитрих пришёл кто-то из старых друзей. Хозяин дома получил свои деньги, а заодно объяснения – кого он только что пытался выбросить на улицу. Следует заметить, эффект от этих объяснений был потрясающий.

81. Интервью журналу «Штерн»

Дитрих остро нуждалась в деньгах. По совету друзей она после долгого молчания согласилась дать интервью журналу «Штерн». Это принесло ей спасительные 20 тысяч долларов. Хотя на расспросы журналиста Дитрих без конца раздражалась, восклицая: «Вздор!» А затем сообщала, что всё, о чём спрашивает репортёр, есть в её книге…

Интервью в конце жизни Дитрих давала редко. Одно из самых интересных – последнее интервью 1991 года журналу «Шпигель». Журналистов интересовало отношение Дитрих к фашизму. И Марлен гордо ответила, что её антифашизм основывался на чувстве приличия. «Я чувствовала себя ответственной за войну, которую развязал Гитлер. Я хотела, чтобы она поскорее закончилась».

А тогда, в начале 1980-х, репортёров больше занимали подробности её интимных отношений со знаменитыми мужчинами. Мало-помалу им удалось разговорить Марлен. И она рассказала им достаточно много, что позволило журналу в редакционной статье написать следующее: «Её многочисленные мужчины в основном относились к ней скорее как к старшей сестре, сиделке, матери, а не как к возлюбленной. Большинству из них первое, что приходило в голову при воспоминании о „богине секса“, это то, как она надевает передник, чтобы навести порядок в холостяцком жилище, – женатые мужчины были для неё табу».

Любопытно? Ещё бы… Такова уж цена известности. И Марлен это отлично понимала.

Шарж на Марлен.

82. Пресса о Марлен

Вообще же с прессой у Марлен сложились особые отношения. В последние годы жёлтые газеты с ней особенно не церемонились, называя Дитрих «аномальной бабушкой» за то, что она не стеснялась надевать открытое платье, когда ей было за семьдесят. Марлен поражала газетчиков шокирующими признаниями, хотя очень часто откровенно издевалась. Имея острый ум (и сохранив его до глубокой старости), она обладала даром выражаться афористично.

Вот несколько цитат из интервью Марлен Дитрих разных лет.

«В чём состоит отличие кавалера от джентльмена? Кавалер никогда не сможет забыть о хороших манерах, а джентльмен может».

«Автомобиль – любимая игрушка взрослых мужчин».

«Когда люди говорят: „Я сделал все, что мог“, это значит, что они недооценивают себя».

«Так просто быть добрым. Нужно только представить себя на месте другого человека, прежде чем начать его судить».

«Сочувствие к себе – вещь запрещённая, и не следует отягощать других своими заботами».

Газетная публикация о Марлен 1961 года.

«Неизбежное надо принимать с достоинством».

«Что бы ты ни делал для своих детей, в определённом возрасте они упрекнут тебя за это. Единственное, на чём нужно настаивать, так это на изучении иностранных языков. Это они тебе простят».

«Держи язык за зубами, если не можешь предложить что-то в замен того, что тебе не нравится».

«Кто не был на войне, не имеет права говорить о ней».

«Мне, скажем так, семьдесят пять, а на этом я остановлюсь».

83. Звонок с того света

И всё же её любили – газетчики в том числе. Постоянный «поставщик новостей», Дитрих будоражила воображение нескольких поколений своих поклонников и недоброжелателей, что для журналистов – настоящая золотоносная жила.

Интервью она давала избирательно, а близко к себе подпускала лишь избранных. Одним из таких журналистов, пользовавшихся у Дитрих доверием, был Ален Боске (настоящее имя Анатоль Биск, замечательный поэт русского происхождения, моложе актрисы на 18 лет). Дитрих впускала Боске в свою парижскую «келью» и подолгу с ним беседовала. Именно он услышал от Марлен пронзительное признание: «Я так боюсь одиночества… Но это единственное доказательство моей независимости».

В конце 1980-х годов по Парижу пронёсся слух о кончине Марлен. И одна из французских газет на следующее утро вышла с портретом актрисы на первой полосе в траурной рамке. Узнав об этом, Дитрих позвонила знакомым репортёрам и вскоре на обложке одного из журналов появилось броское сообщение:

«Дитрих звонит и предупреждает, что она ещё жива»… История почти по Марку Твену.

Тем редким счастливчикам, кому удавалось получить приглашение в дом актрисы, Дитрих показывала две стены: «стену мёртвых», увешанную бесчисленными портретами её мужа, друзей и любовников, и «стену наград», которую одиноко украшали американская военная медаль Свободы (1945 год), французский орден Почётного легиона (1950 год) и диплом премии «Тони» – её единственная кинематографическая награда.