Земля лишних. За други своя - Мария Круз

Дмитрий налил себе минеральной в стакан, большими глотками выпил, продолжил:

– Сегодня около семи ноль-ноль Маллиган вернулся в дом, уже без автомата и прочего железа, в обычной одежде. В восемь часов сорок минут Родман уехал на своем «Рэйндж Ровере». В девять часов десять минут из дома вышел Бернстайн, двадцать минут плавал в бассейне, после чего зашел внутрь. Больше ничего не происходило. От Маноло с Луисом тоже ничего не слышно – значит, там тишина.

– Что с системами безопасности? – поинтересовался я. – Меня больше всего камеры на фасаде волнуют.

– Камер нет, я осматривал стену по сантиметру все это время, – ответил Дмитрий. – И все вокруг. Все есть на видео, сам посмотришь. Датчиков тоже никаких не заметил. Да там и дверь такая же, как здесь, со стеклами. Родман без оружия ездит, значит, ничего не опасается.

– Хорошо бы так. Иному от оружия опасности для самого себя больше, чем от отсутствия оного, – протянул я. – Раулито!

– Что? – откликнулся маленький подрывник.

– Готов? Выезжаем, – скомандовал я.

– Давно готов. – Раулито показал на спортивный рюкзак, стоявший у выхода.

– Выходим.

Мы с Раулито были одеты в «орденско-служебном» стиле, то есть кобура напоказ, практичная одежда, удобная обувь. Оба в темных очках, я в панаме, а Раулито в берете. Этого обычно достаточно, чтобы никто вокруг не разглядел и не запомнил лица. При мне не было уже привычной «гюрзы», а вместо нее в кобуре покоилась трофейная «беретта» со съемным глушителем. Она сегодня нужнее будет: нечего лишние следы оставлять, случись чего.

Бонита же, напротив, оделась легко и соблазнительно, в яркое и облегающее, под чем негде было спрятать оружие. В руках была небольшая сумочка, но с секретом. Пистолет в женской сумочке – это пошло, его доставать не меньше минуты придется. У этой сумочки снизу отстегивалась и отскакивала в сторону одна из стенок. Движение пальцем – и прямо в руку, да еще и незаметно для окружающих, выпадал бесшумный ПСС, который я ей отдал для этого дела. В самой сумочке лежал еще и ГШ-18 – на всякий случай, если понадобится серьезное оружие.

– Mi Amor, минутку внимания, – окликнул я ее на выходе.

– Да? – обернулась Бонита.

– Твое дело – войти, – сказал я, глядя ей прямо в глаза. – Если тот, кто откроет дверь, поведет себя не так, как надо, – расходуй его сразу. Договорились? Нам их жалеть не надо.

– Договорились, – кивнула она. – Но все же лучше сначала живыми.

– Естественно, – кивнул и я. – Зачем отклоняться от плана? Но если что не так…

– Я поняла.

– Ладно, с Богом!

Мы вышли во двор, загрузились в «сто десятый». Я выехал со двора, прокатил по подъездной дороге и, выехав на Главную, свернул направо. Теперь мне до перекрестка перед гольф-клубом «Нью-Огаста». Там нас будет ждать Катя на служебной машине. Вообще-то она на работу на своей ездит, но на сегодня мы сочли, что ей будет лучше воспользоваться «лэндровером» с эмблемами на дверях. Мало ли кто обратит внимание на ее визит? Две служебные машины у дома начальника – что может быть более объяснимо для случайного наблюдателя?

Через двадцать минут езды мы подъехали к клубу и увидели за перекрестком трехдверный «Дефендер 90». Мы подъехали сзади вплотную, остановились. Я вышел из машины, подошел к водительской двери «девяностого». Катя сидела за рулем – бледная, напряженная.

– Катя, как вы? – спросил я ее, наклонившись к водительскому окну.

– Нормально, – тихо ответила она.

На то, что ей совсем нормально, было не очень похоже.

– Не волнуйтесь, мы сами все сделаем, – сказал я. – Вы только в дверь позвоните – и можете даже не заходить.

– Я с вами пойду. Я хочу все видеть.

Она говорила почти не разжимая губ, глядя прямо перед собой.

– Мария Пилар поедет с вами, – предложил я. – Хорошо?

– Конечно.

Я позвал Бониту, стоявшую в ожидании у правой передней двери нашего «сто десятого».

– Расшевели ее немного, а то девчонка в обморок хлопнется. И вообще присмотри, а то мимо дороги промахнется.

Бонита кивнула мне, затем заулыбалась, подошла к машине Кати, залезла на правое сиденье, чмокнула Катю в щеку.

– Привет.

– Привет, – даже слегка улыбнулась Катя.

– Катя, последний вопрос, – обратился я к девушке. – Другой пистолет взяли?

– Да.

Она взглядом показала на кобуру, из которой торчала рукоятка «Вальтера ППК».

– Мой старый, собственный, нигде не учтенный, – объяснила Катя. – Его не жалко выбросить, если что случится.

– Хорошо, – кивнул я. – Все, с Богом.

Мало ли как пойдет дело в доме. Все же лучше Кате свое оружие с собой не тащить: вдруг случится выстрелить? У нее оружие служебное – возможно, и баллистическая карта с него сделана, следы останутся. Я вернулся к своей машине, где Раулито уже перебрался на переднее сиденье.

– Как она? – спросил он меня.

– Выдержит, – отмахнулся я. – Первое убийство все же. Считай, что в первый раз в первый класс.

– Ага.

Раулито предстоящее трогало мало. Наш маленький минер успел много в жизни повидать, хоть по внешнему виду сразу и не скажешь.

Мы тронулись с места и покатили дальше маленькой колонной. Проехали по извилистым дорогам гольф-клуба, где на поля уже вышли игроки, обогнули клаб-хаус, спустились к виллам на берегу и въехали на полукруглую подъездную дорогу к крыльцу Родмана. Там было пусто – ни души вокруг.

Все вышли из машин, мы с Раулито надели нитяные перчатки. Я бросил взгляд на фасад – действительно никаких камер, решеток или чего-либо другого. Безопасное место этот Нью-Хэвен. Был, по крайней мере.

– По местам, – скомандовал я.

Бледная Катя с лучезарно улыбающейся Бонитой пошли к входной двери, а мы с Раулито встали по бокам. Раулито вытащил пистолет из кобуры, тоже «беретту», навинтил на него глушитель, и я повторил его действия. Нечего зря шуметь. Катя нажала кнопку звонка, и через дверь до нас донесся мелодичный сигнал. Было тихо. Она нажала на звонок еще раз, и в этот момент дверь распахнулась. Бонита, стоящая за Катей, заулыбалась еще шире, послышался мужской голос:

– Кейти? Что-то случилось?

Голос звучал вполне дружелюбно, хоть и несколько удивленно.

– Светлана Беляева попросила нас передать для мистера Родмана этот конверт, который нам прислали… – затараторила Катя голосом примерной первоклассницы.

Все как я ее учил. В этот момент Бонита, продолжая улыбаться, шагнула вперед, поднимая перед собой сумочку, как будто собираясь раскрыть и извлечь из нее тот самый пакет, о котором говорит Катя. Мне было видно, как прямо ей в ладонь выпал ПСС, Бонита еще шагнула вперед, мгновенным, как у гремучей змеи, движением вскинула маленький пистолет на уровень лица и буквально прошипела с неожиданно обострившимся испанским, акцентом:

– Замри, сволочь! Только глазками моргни – убью!

Я знаю, какими бешеными становятся ее глаза в такие моменты. Ей сразу веришь. Невооруженный человек в таком случае замрет, опешив или размышляя, как выкрутиться из неожиданной проблемы. А пока он размышляет… Я кивнул Раулито, и мы с двух сторон шагнули к широкой двери. Прямо перед ней, раскрыв от удивления рот, стоял высокий мужик с круглым конопатым лицом и короткими рыжими волосами. Я схватил его левой рукой за правое плечо, мешая ему потянуться к оружию, вталкивая его в дом и направляя трубу глушителя в лицо, Раулито заблокировал его левую руку, уперев пистолет ему в бок, Бонита вошла следом и за ней Катя, закрыв за собой входную дверь.

Маллиган и вякнуть ничего не успел, как мы с Раулито завалили его лицом в пол. Раулито выдернул у него из кобуры «Зиг-Зауэр Р220»[5] сорок пятого калибра, в модном двухцветном исполнении.

– Бернстайн где? Бернстайн? – зашептал я ему, подпустив в голос оттенок некоей психической нестабильности.

Это помогает: люди, оказавшиеся в таком положении, больше всего боятся психов и неуравновешенных людей, а выглядеть я должен так, что хоть сейчас в Кащенко.

– Где Бернстайн? Говори, изуродую! – продолжал я бубнить.

– В подвале. Он заперся. Он занят… – прошептал Маллиган.

Маллиган был явно и сильно испуган и даже не пытался этого скрывать. К тому же он был растерян, потому что присутствие Кати выбивало почву из-под любой из теорий, объясняющих происходящее. На это я тоже рассчитывал, планируя операцию.

Послышался треск – это на его запястьях затянулись одноразовые наручники. Клиент упакован. Мы с Раулито рывком подняли его на ноги, обыскали. В кобуре на щиколотке нашелся компактный «Kel-Tec».[6] Надо же, взрослый дядя, а таким дешевым барахлом пользуется.

– Кто еще в доме? – спросил я его, с силой ткнув глушителем в голову.

– Никого.

– Веди к Бернстайну, – скомандовал я. – Веди по-хорошему, добровольно, пока я тебя на ленты распускать не начал.