Демон. Яд твоей любви (СИ) - Кертис Эва

— Я рад снова видеть вас, госпожа Валлес. Жаль, что при таких не самых приятных обстоятельствах, — он поставил средних размеров черный докторский саквояж на пол, открыл его и начал что-то искать внутри. — Что ж, юная леди… — Я даже хрюкнула. Так меня давно не называли. — Давайте поднимем вас на ноги, предварительно дав хорошенько отдохнуть вашему организму. Господин Винтр посвятил меня в произошедшее. Давайте не станем испытывать на прочность здоровье такой выдающейся ведьмы, как вы.

В его руках оказался маленький флакон с прозрачной золотой жидкостью. Лекарь поднес его к моему носу, и меня чуть не вывернуло наизнанку. Запах был настолько отвратительный, что мне показалось за благо просто вот так полежать некоторое время, ничего не принимая и давая своему организму возможность восстановиться самостоятельно.

— Я в порядке! — кажется, я даже пыталась куда-то ползти, лишь бы не чувствовать этот приторно-тошнотворный запах. — Я сама восстановлюсь! Не нужно мне это лекарство!

— Будь умницей, Надин, открой ротик, — у меня складывалось ощущение, что Раттимир получал удовольствие от моего беспомощного состояния. Мужчина сел позади меня, позволяя спиной опереться о его крепкую грудь. Поэтому теперь я как будто оказалась в колыбели его рук. Настороженно покосилась на господина Зидригу.

— Может что-то еще поищем? — тоненьким голоском попросила я. Ну не могла я это проглотить. Мне казалось, что вонь впитывается даже в мои волосы.

— Госпожа Валлес, согласен, запах тот еще. Но, к сожалению, без него вы будете еще долго восстанавливаться. Позвольте снадобью чуть ускорить процесс. К тому же оно содержит компонент, который в ближайшее время вам сможет пригодиться, — загадочно произнес он. Думать о том, что он имел в виду, я не могла. Голова противно кружилась, слабость не позволяла толком держать себя в вертикальном положении.

Я все еще с недоверием косилась на флакон. Головой понимала, что лекарь прав. Вставать нужно скорее. Тем более здесь Илария, тем более нужно в срочном порядке переносить Марикуса. Но, Великая ведьма Мать, как же тяжело было это просто даже ко рту поднести.

— Кстати, — ни с того ни с сего произнес Раттимир, — боюсь, птичка, что я немного тебя расстрою. Кажется, Илария догадалась, что я ее папа. И девочка безумно счастлива этому факту.

— Что-о-о? Да я… — произнести тираду не получилось. Этот коварный демонюга шустренько влил противное снадобье мне в рот. В ту же минуту, мне кажется, мое лицо приобрело весьма красочный и насыщенный оттенок: начиная от бледно-синего, заканчивая тошнотворно-зеленым. Во рту оказалась мерзкая склизкая жижа, которая упорно не хотела проскальзывать мне в горло. Теперь вонь распространялась уже внутри, по-настоящему грозя опозорить меня перед двумя мужчинами.

— А еще Илария столкнулась с Наташей. И… — драматическая пауза, — кажется, они понравились друг другу, — беззаботно произнес этот без пяти минут мертвый демон.

— Да как ты посмел! Я тебя предупреждала, чтобы ты и близко не подпускал свою подстилку к моей дочери! Что значит она догадалась, что ты ее отец? Уж явно с подачи, твоей или Клоустресс! Раттимир… — я осеклась, не закончив предложение. Демон, вальяжно развалившись на диване, с довольной улыбкой смотрел на меня. Между нами повисло напряженное молчание. Я все пыталась осознать, что меня, кажется, только что провели. — Нечестно, — буркнула наконец.

— Зато сработало, — пожал плечами он. — Благодарю, Ниартуз. Охрана проводит тебя в подвал. А мы с Надин подойдем через пару минут.

— Буду вас ждать, — кивнул лекарь в ответ. — Но Раттимир, девушку лучше покормить. Она потеряла много энергии.

— Обязательно. Я так и планировал.

И вот мы остались вдвоем. Я поморщилась от мерзкого ощущения во рту. Честное слово, как будто ночь напролет гуляла в кабаке у гоблинов и пила их дрянную настойку.

— Держи, — демон протянул мне стакан. Судя по сладковатому ягодному аромату, который расплывался в воздухе, это был компот. Я проглотила его залпом. Гадкие вкусовые ощущения немного уменьшились, но не до конца. — Сейчас принесут ужин.

— Илария правда догадалась, что ты ее отец? — я уставилась в опустевший стакан, как будто там мог быть ответ на мой вопрос. Одновременно с ужасом и нетерпением ждала, что же скажет Раттимир.

— Надин, у Иларии самая умная мама на свете. Конечно же, прямо ей никто ничего не говорил. Но она уже начала задавать правильные вопросы.

Демон подошел ко мне, забрал стакан и взял мои руки в свои теплые ладони. Я подняла глаза и наконец увидела, что последствия взрыва не обошли и его. Раттимир выглядел немного потрепанным: под левым глазом красовалась царапина, бровь была рассечена, но хотя бы уже не кровила, на правой щеке наливался синяк. Но его, казалось, это совершенно не беспокоило. В первую очередь он побеспокоился о других. Я усмехнулась: ну и видок у господина ректора, как будто сам, как мальчишка, со студентами мордобой устроил.

— Почему господин Зидригу не вылечил тебя? — едва касаясь провела пальцем по поврежденной брови. Сама от себя не ожидала такой нежности.

— Заживет, — коротко ответил он, не сводя с меня синих глаз.

Мы молчали. Каждому из нас было, что сказать, что обсудить. Но в эту минуту все почему-то отошло на второй план. Когда его лицо стало приближаться ко мне, я на мгновение запаниковала. Отвернуться? Или позволить, уже сознательно, случиться этому поцелую?

Короткое касание его губ поначалу заставило веки закрыться. Мужчина заново узнавал меня. Деликатно, осторожно, боясь спугнуть. Второй поцелуй стал чуть решительнее, дольше. Я с головой погружалась в омут оглушающих чувств. Вспоминала то время, когда в моменты нашей близости терялся весь остальной мир. Смысл моего существования крылся в этих сильных руках, мягких бархатных губах, водовороте эмоций. Он целовал, прижимая к себе все ближе и ближе, а я теряла способность дышать, думать, анализировать. Был только он. Мы. Наше мгновение одно на двоих. Неосознанно я вцеплялась пальцами в сильные мужские плечи, мечтая об одном: «Не отпускай! Не дай мне больше уйти! Позволь узнать: каково это быть одной семьей!»

Наш поцелуй закончился так же мягко и нежно, как и начался. Я прижалась лбом к его плечу, ощущая, как по телу бежит ток от нашей близости. Мне было мало. Я хотела еще. Более глубокого. Более близкого. Более интимного. Такого, что позволит почувствовать: Раттимир мой. Был, есть и будет.

— Прости, Надин, — послышался его хриплый шепот. — Прости, что был таким дураком.

— О чем ты? — я подняла на него глаза.

— О том, что позволил себе потерять тебя.

Наверное, до сих пор я и не понимала, как важно мне было услышать эти слова от него. С сердца, покрытого стылыми льдами, вдруг посыпались осколки. Возможно, тогда и я поступила неправильно. Возможно, я должна была задуматься. Не верить собственным глазам, а верить сердцу, которое шептало: «Он не мог так с тобой поступить. Здесь что-то не то». Но я тоже была молода, импульсивна и, наверное, глупа.

— Я не требую от тебя каких-то слов сейчас, птичка. У нас будет время для разговоров. — В дверь коротко стукнули и вошел слуга, катя перед собой сервировочную тележку. — Нам нужно подкрепиться и начинать действовать. Больше откладывать нельзя. Мы должны перенести душу Иного и получить, наконец, все ответы.

Глава 21

— Зачем они хотели нас убить? А заодно и Марикуса? — я практически на ходу запихивала в себя ароматную куриную ножку. М-м-м, хотелось стонать в голос. Мудрая Мать, повар, что ли, душу кому-то продал, что так вкусно готовит? Тонкий вкус карри причудливо пересекался с ароматом паприки. Божественно.

— Что мы о нем знаем, Надин? По сути ничего. Только наши догадки. Единственное, к чему я пришел, пока ты отдыхала, — это как-то связано с тем местом, где он жил до смерти. О том, что Иной вообще в этом мире, мы узнали только благодаря тебе. Он долгое время успешно скрывался. — Раттимир подошел к массивной толстой двери черного дерева и с легкостью ее открыл. Хотя я почему-то думала, что с таким входом и десять магов не справятся.