Твой пока дышу (СИ) - Семакова Татьяна

– Во-первых, выбор довольно паршивый и абсолютно не мотивирует меня вообще, на хуй, ни на что, – язвительный голос Куманова из-под потолка. Прикрываю глаза и делаю крен в сторону Эмира, приходя в себя. Жив! – Во-вторых, сливать имя заказчика неэтично, а к работе я отношусь серьёзно. В-третьих, мой заказ лишь косвенно пересекается с тем, на который ты намекаешь. Ты тратишь моё и своё время совершенно напрасно. Мешаешь мне, что вообще все границы переходит…

– Фас! – приказ, от которого кровь стынет в жилах, сердце останавливается, нога сама делает шаг вперёд, а рука поднимает пистолет.

Нас явно не ждали.

Все были заняты лицезрением неравного поединка, попытками Куманова отбиться от нападающего монстра, повизгивающего, но кидающегося с новой силой, ещё более озлобленным.

Но именно это преимущество дало мне шанс безошибочно определить главного и подойти на столько близко, что дуло пистолета упёрлось в его затылок.

– Отзови или я спущу курок, – шиплю ему в спину и щёлкаю предохранителем. – Сейчас же!!! – ору во всю мощь лёгких.

– Фу! – тянет за цепь, оттаскивая пса от Паши.

– В клетку, – командую дальше, уже спокойнее. – Ключи – мне.

И тут он начинает медленно поворачивать голову, а затем и корпус, и даже в профиль я отчётливо ловлю степень его недоумения. Десять из десяти.

– Линда? – дуло моего пистолета переместилось на его лоб, когда он развернулся полностью, а мои глаза расширились в ответном удивлении.

– Глеб?

– Блядь… – шумно выдыхает Куманов. – Сука, так и знал, что по ушам ездишь. Так и знал, блядь!

– Ни по чему я не ездила! – взвизгиваю, вскидывая подбородок, чтобы смотреть ему в глаза. – Это Глеб! Солнцев! Брат Димки!

– Линда, будь лаской, поясни, кто этот хуй моржовый? Кстати, я не Солнцев… но брат, тут в точку, малышка.

– Этот хуй прибыл по заказу твоего брата! – продолжаю истерить, тыкая дулом пистолета в его лоб. – Ты какого хера тут устроил?!

– Так, давай ты немного успокоишься…

– Да как же! – кривляюсь, делая шаг назад. – Собаку в клетку, Глеб!

– Ладно, ладно! – возмущается, передавая цепь одному из мужчин. – Ты чё бешеная такая?

– О, я расскажу! Охотно! – нервы на пределе, на свободу вырвалась та психопатка, которую я присмиряла больше двух лет. – Во-первых, твои проблемы обломали мне секс! Во-вторых, твои проблемы обломали мне помолвку! В-третьих, твои проблемы чуть не лишили меня близкого человека! По сути, ты испоганил мне, нахрен, жизнь! Я чертовски зла, Глеб! Чертовски!

– Блядь, ты реально бешеная, – улыбается так широко, что хочется ему прикладом зубы выбить. – А братец в курсе? Впрочем, плевать. Давай я тебе сам предложение сделаю, а? Огненная! Огненная!!!

– Да иди ты… – бормочу, ставя пистолет на предохранитель и опуская руку. – Отпусти его, поговорим спокойно.

Глава 8

Да закопай ты меня заживо просто и всё.

© Павел Куманов

Дежавю.

Ощущение на столько острое, что, едва моя ведьмочка выплыла из тени, захотелось разом и вздёрнуться, и передёрнуть. Опять головой рискует из-за меня, но до чего же хороша! Глаза горят, грудь ходуном ходит от гнева, но рука всё так же крепко сжимает ствол. Со стволом она умеет обращаться как никто… нежные пальчики вкупе со стальной хваткой.

Ух, блядь, до мурашек от одних воспоминаний!

Если б ещё эта псина бешеная за штанину не хватала… всё-таки пнул собаку. Не невинный щеночек, но тоже сойдёт. Мишн комплитед[1].

Орёт, взглядом молнии метает, совсем обезумела. Сколько же в ней страсти. Мужик прав, огненная. На эмоциях когда, просто взрывная. Болтался бы так и болтался, разглядывая её, но уже снимать начали.

– Я тебя выпорю, – шепчу ей, уличив момент.

– Жду не дождусь, – строит рожицу и пихает остреньким локтем в бок, аккурат в отбитую печень. Делает шаг вперёд и обращается к этому садисту-братцу, о котором я, какого-то хуя, слышу впервые: – Глеб, через полчаса у Димы. И приходи без своей своры, идёт?

– С чего бы? – ухмыляется тот подло.

– Если хочешь вернуть то, что у тебя свистнули, опоив, придёшь как миленький, – ехидничает ведьмочка и нахально вскидывает подбородок.

– А может мне вас троих в рядок подвесить, м? – продолжает ломать комедию явно недолюбленный братец. – Поправочка, двоих. Тебе просто ручки свяжу.

– Свяжи, – лихо улыбается Линда и перед глазами встаёт её очаровательная татушка акулы под грудью, с разинутой пастью. Маленькая такая, аккуратная, но весьма точно передающая её нутро. – Флешка у Димы. Попробуй отбери.

– Огненная! – горланит на весь гараж, широко открыв рот и запрокинув голову. Через секунду возвращает себе нормальное выражение лица и слабо кивает: – Приду.

– Больной на всю голову… – шипит ведьмочка за воротами, но следует далеко не в дом женишка.

– Псих? – намеренно подливаю маслица и молниеносно получаю отдачу:

– Псих – это ты! – снайперский тычок пальцем под ребро. Всегда попадает точно в цель!

Тихонько охаю и с немалой долей удовольствия ловлю её едва заметную ухмылку.

– И ты псих, – дырявит пальцем воздух рядом с Эмиром. – А этот просто больной на всю голову! И я не фигурально выражаюсь, он в подростковом возрасте в дурке лежал. А мог бы присесть, за поджог… это Дима рассказывал, – тараторит сбивчиво, то и дело спотыкаясь о идеально ровное асфальтовое покрытие. – Мы как-то ужинали в ресторане, с месяц назад, и встретили его. Подошёл поздороваться, представился, я без задней мысли тоже, потом полчаса так точно слушала лекцию о том, с кем мне можно дружить, а с кем нет, – в очередной раз спотыкается, я подхватываю, и она обвивает мою руку своей, попутно цепляя второй Эмира. Но это похер. Я в нирване.

– С ним, полагаю, не стоит? – по-дружески рушит Эмирчик мой карточный домик из грёз. Вот не мог хоть минуту помолчать?

– Однозначное нет! – вновь закипает Линда. – И теперь я понимаю почему. Он мне сразу не понравился, но то, что он садюга, смело нафиг все сомнения! – выдыхает через рот, втягивает носиком воздух и говорит уже спокойнее: – Но, это нам на руку. Жаль, я не знала, что он живёт по-соседству. Дима не говорил.

– Жаль, я не знал, что он существует, – морщусь с отвращением.

– Прости, как-то в голову не пришло… – бормочет виновато и останавливается, отпуская Эмира, разворачиваясь и заглядывая в глаза. – Сильно досталось?

Бицепс сжимает, освободившейся рукой грудь мою поглаживает. Стою, млею, забыл, что на вопрос надо ответить, все силы брошены лишь на то, чтобы глаза не прикрыть, ловя свой мимолётный экстаз.

Все стихии разом в одной первоклассной обёртке… вроде та же, но другая. Та же оторва, так же тормоза сбивает, когда кому-то из своих удавку на шею накидывают, но в разы мощнее. Или я просто отвык. На всех этих девках беспутных, глупых, пьяных, пустых.

Но я ведь помню. Каждый подобный взрыв, каждое землетрясение, каждое прикосновение, каждую секунду вместе… какого чёрта так мажет? Что в ней изменилось? Даже взгляд кажется другим. Ласковее, вдумчивее, внимательнее. Печальнее, что ли.

В охапку, в тачку, домой!

Брыкается пусть, упирается, злится, кричит, обвиняет, похуй. Сдохну без неё, сдохну, блядь!

– Паш, ну чего ты злишься? – нижняя губа надувается, вместе со взглядом стремится к полу. – Я видела его один раз всего, думать забыла… – лбом в мою грудь упирается и наверняка чувствует сумасшедшие вибрации, что внутри меня на вольном выпасе разгуливают, только принимает за нечто совершенно иное. За ярость. За гнев. Уж явно не за большое и светлое, темень кругом, мрак, мгла, и внутри, и снаружи.

– Я не злюсь, – проговариваю чётко, чтобы только не мямлить, но получается жёстко.

В попытке нивелировать резкость тяну руку к её спине, но под свирепым взглядом Эмира опускаю обе по швам.

Да как же он запарил… прав, конечно, от чего бесит только сильнее. Конечно, прав. Как иначе? Ну, приволоку. Силком, силой. Запру. Просто чтобы не одному подыхать, а вместе. Нихуя не романтично. Не хочу, чтобы ей больно было. Не хочу, чтобы страдала.