Первое погружение - Семён Субботин

– Добро пожаловать в школу фехтования Сагато, – русский язык явно тоже не был её родным, но был куда более понятным и простым в использовании.

– Мне нужно поговорить с мастером Кацухиро Сагато. У нас есть одна общая знакомая, мне необходимо с ним встретиться.

– У мастера сейчас отборочные занятия, он во втором зале. Можете пройти и подождать его внутри, но не отвлекайте, пока они не закончат, – поддельная японка вежливо указала направление поиска Артёму.

Школа фехтования внутри была гораздо больше, чем могло показаться снаружи. Несколько залов для тренировок, две раздевалки и парная для разогрева уставших тел и очистки душ. Люди из огромного мегаполиса приходили сюда в поисках себя, желали найти свой собственный путь в осознании житейской мудрости многих поколений японцев. Богатая древняя культура оставила широкий слой наследия для всего мира, и мастер клинка был одним из лучших её носителей. Каждое пятое современное кинопроизведение вдохновлялось ею, начиная от “Великолепной семёрки” из линейки спагетти-вестернов, заканчивая всей серией “Звездных войн”. Светлые джедаи и тёмные ситхи с их верой в силу и световыми мечами – всего лишь вариация на тему самурайского образа жизни и свода правил – бусидо.

Тёма прошёл в большую комнату с высокими потолками в поисках Кацухиро. Красные стены и яркие вывески на бамбуковых полотнах вернули его в мир, который он видел только на бумаге и в своих фантазиях. Сам дух самураев присутствовал здесь, пропитывал посетителей и помогал настроиться на тренировку и впитывание знаний. Постаменты с заострёнными катанами притягивали взгляд, а две статуи воинов в боевых доспехах охраняли вход в основной корпус. Пройдя сквозь первое помещение, Тёма услышал боевой клич воина, доносившийся из расположенного в углу зала.

Мастер Кацухиро в чёрном кимоно проводил показательный бой на неострых мечах сразу с тремя учениками. В жизни мастер выглядел ещё более внушительно и не совпадал с представлениями о нём из фотографий, выданных Википедией. Такой спокойный и гранитный на картинке, но в движении это был настоящий огненный ураган, ловко обращавшийся с оружием.

Нападавшие с разных сторон встречали яростный отпор со стороны учителя, ошибки и неточности в движениях карались обозначающими колкими ударами иайто – тренировочного меча, изготовленного из сплава алюминия и цинка. Такой меч был значительно легче боевого аналога, не мог нанести серьезных повреждений, предназначался лишь для имитации удара и отработки техники.

Ученики школы были в защитных масках для фехтования и вооружены иначе – в руках каждого из них был синай – деревянный макет с заострённым кончиком. В Японии переноска данного меча без чехла приравнивалась к ношению холодного оружия. Широко были известны случаи, когда и таким мечом наносились смертельные удары. Их чёрные кимоно были подвязаны коричневыми поясами, что говорило о среднем уровне владения навыками фехтования.

Впервые за всё время жизни накопленные знания о традициях далёкой страны пригодились Тёме. Без перевода и комментариев гида он понимал, что происходит и кто перед ним. Парень находился в священном трепете, одна из любимых его манг оживала прямо на глазах.

– Нападайте одновременно, не жалейте меня! – громогласный голос мастера клинка раскатился по залу. Японский язык словно был создан для призыва к активности в бою, эмоциональный и острый, резкий и проникающий в самое сердце.

Хозяин школы был крепким широкоплечим мужчиной среднего роста и возраста, его тёмные волосы были собраны на затылке в тугой пучок и перевязаны тканевой лентой. Цвета вороньего крыла кимоно, туго перетянутое красным поясом, сидело на могучем теле, как влитое. Тонкие шрамы на лице говорили о возможных реальных боях, с настоящими стальными мечами, без скидок и просьб о пощаде. Испещрённые венами руки держали оружие уверенно, направляли иайто наперерез ударам соперников и не давали ученическим мечам даже коснуться мастера.

Видимое преимущество нападавших в количестве полностью исчерпывалось мастерством наставника. Кендо – тренировочный бой – завораживал Тёму хореографией движений и быстротой реакции мнимых соперников. Трое на одного – вроде бы нечестно. Правильно! Их должно было быть хотя бы пятеро, чтобы уравнять шансы.

Претенденты на следующий пояс старательно демонстрировали то, что усвоили на предыдущих занятиях. Все четверо участников боя двигались молниеносно, наносили отточенные удары, искали слабые стороны соперника. Резкие выкрики на японском языке сопровождали каждую атаку, усиливая её эффект только на впечатлительного Тёму. Мастер отражал нападение одно за другим, глаза незадачливого зрителя еле успевали за направлением его защитных ударов и ответными действиями.

Тёма на эти несколько бесконечных минут забыл, что он находится всего в нескольких километрах от дома. Попав в тренировочный зал, он впал в некий транс, погрузился в окружающую атмосферу и потерял реальность. Самураи были в его голове не в центре Москвы, а под тенью цветущей сакуры, на фоне бамбуковых красных домиков. Деревянные мечи выбивали снопы искр при каждом соприкосновении и грозили снести голову противнику или проткнуть его насквозь добивающим приёмом.

Один за другим лучшие ученики школы были исключены из этого смертельного танца. Синяки на теле и уязвленная самооценка останутся сегодня им на память. В настоящем бою двое из них остались бы без ног, а один был бы разрублен на куски. Стервятники Фудзиямы остались без лакомой добычи, а московским голубям она не интересна. Впереди многочисленные тренировки в попытках хотя бы приблизиться к уровню мастера клинка, заработать кровью и потом вожделенный пояс, но главное – уважение и одобрение мастера.

Кацухиро Сагато убрал свой меч в чехол, сделанный из тростника. Затем помог подняться одному из поверженных учеников, особенно выбившемуся из сил. Бамбуковый настил на полу сегодня окропили только капли пота. Все трое претендентов встали в ряд, вложили своё оружие в кожаные ножны, а после поклонились мастеру, признав его превосходство и поблагодарив тем самым за очередной бесценный урок. Он же, в свою очередь, поклонился им, в знак уважения к их стремлению и смелости.

– Детали даже самого совершенного механизма либо притираются и начинают эффективно работать на общее благо, либо ломают друг друга и выводят всю систему из равновесия, – мудростью мастер делился с учениками щедро, настраивал их на нужный лад, делал из них не только крепких телом бойцов, но и духовных воинов. В высказывании учителя был тонкий намёк на то, что претенденты атаковали разрозненно, не смогли найти точку взаимодействия и потому проиграли схватку.

Попрощавшись с учениками, мастер наконец заметил нежданного гостя.

– Добрый день! Прошу прощения, что заглянул на ваше занятие. Всё это было потрясающе! – Тёма пытался впечатлить знанием языка, хотя сам скорее был поражен увиденным.

– Приветствую. Вас не следовало пускать сюда