Тщательно отшлепанная (ЛП) - Коул Тилли

— Вы обычно находите вещи, связанные с лошадьми, такими забавными?

Я помахала рукой перед лицом, пытаясь успокоиться.

— Извините. Нет. Просто это напомнило мне кое-что забавное.

— Ясно. — Гарри проверил свои часы. Его щека дернулась, как будто в раздражении. А вы? Какие у вас увлечения? — рассеянно спросил он.

«Ну, Гарри. Со вчерашнего вечера я являюсь членом «НОКС», знаете широко известный секс-клуб? Думаю, можно сказать, что мои увлечения направлены в восхитительное русло: оргазмы, игра с сосками и очень хороший секс».

В реальности я сказала.

— Пить водку и судить кулинарные шоу с дивана — это хобби?

— С этим можно поспорить, наверное.

Разговор затих, но я чувствовала на себе пристальный взгляд Гарри. Вероятно, он задавался вопросом, какой демон наказывал его, упрятав в лифт вместе со мной. Я снова посмотрела на часы, и надежда покинула меня. У меня закралось подозрение, что Maître Огюст расценит мое опоздание как последнюю каплю и быстро лишит меня членства в своем клубе.

Как раз в тот момент, когда моя надежда уже почти иссякла, лифт загрохотал, осветился огнями, как новогодняя елка, и начал спускаться вниз, к счастью, не с бешеной скоростью.

— Слава Богу! — воскликнула я и вскочила на ноги. Гарри тоже медленно встал, поднял с пола пиджак и перекинул его через плечо, как модель «Берберри» на подиуме. Когда двери открылись, нас ждал человек в рабочем комбинезоне.

— Все готово, — сказал он.

— Я могу тебя чертовски сильно расцеловать! — сказала я, похлопав его по руке, и помчалась к выходу.

— Тогда почему ты этого не сделала? — крикнул он мне вслед.

Дождь стучал по стеклам. К черту метро, сегодня я раскошелюсь на такси. Как только я вылетела наружу, ливень ударил меня по лицу.

— Черт! — воскликнула я, бегом направляясь к дороге, на которую, похоже, за последние несколько часов обрушилось цунами.

Пытаясь сохранить свой список сухим, я засунула его в карман пиджака, а другую руку подняла, чтобы поймать такси. Через десять минут и тысячу проехавших мимо такси мне захотелось плакать. В дождь меня все равно никто не увидит, а если бы кто-то увидел и спросил, в чем дело (чего, конечно, не случилось бы — мы же в Нью-Йорке), я бы просто рассказала, что я добровольный сексуальный сабмиссив на обучении и собираюсь упустить свой шанс с французским мастером, потому что застряла в лифте со своим боссом, который, я была уверена, ненавидел меня.

Машина внезапно остановилась, и я выдохнула с облегчением. Когда окно опустилось, я увидела, что это Гарри Синклер.

— Почему вы стоите под дождем?

— Дома закончилась вода. — Я указала на небо. — Подумала, что сегодня приму душ из природного источника.

— Вы шутите? — спросил он, насупив брови.

— Конечно, шучу! — воскликнула я в ответ, вода пропитала мою бледно-розовую рубашку, и я устроила пип-шоу для всего Нью-Йорка. — Я пытаюсь поймать такси, но, похоже, все такси на Манхэттене сегодня заняты.

— Садитесь в машину, мисс Паризи.

— Нет. Все в порядке, — огрызнулась я, доведенная до отчаяния всем, что происходило сегодня, особенно выполнением приказов англичанина с сильным чувством собственного превосходства.

Я отошла от машины Гарри, чтобы наконец-то поймать чертово такси. Но судьба, желая окончательно убедить меня, что сегодняшний день — это катастрофа, сделала так, что мой каблук угодил в трещину на тротуаре, и я стремительно рухнула на задницу. Моя куртка, сумочка и список разлетелись по тротуару.

— Почему?! — закричала я в небо, но была вознаграждена полным ртом дождевой воды, которую быстро проглотила, задыхаясь и отплевываясь. Пока я кашляла, как диккенсовский уличный сирота, больной туберкулезом, большая рука обхватила меня за плечи и подняла на ноги.

— Я сказал, садись в эту чертову машину, Фейт, пока нас обоих не настигла смерть. — Знакомый голос Гарри прорезал симфонию Восьмой авеню, наполненную автомобильными гудками, и его внушительная сила опустила меня на теплое кожаное сиденье. Дверь со стороны пассажира, какой бы дорогой дизайнерской машиной она ни была, захлопнулась.

Гарри поспешно обогнул капот и проскользнул на водительское сиденье, держа в руках мои вещи.

— Ты всегда такая упрямая? — процедил он, и его обычное дерьмовое и холодное отношение стерло все проблески тепла, которые я почувствовал в лифте. — Просто, когда я думаю… — он покачал головой, прервав себя. Я была рада. Мне было не до того, чтобы слушать, что хотел сказать его высочество.

Гарри положил мою промокшую куртку и сумочку на заднее сиденье. В тот момент, когда он включил зажигание, чтобы увезти нас отсюда, список выпал из кармана моего пиджака и упал ему на колени.

Я молилась тому, кто мог бы меня услышать, чтобы дождь не испортил его, хотя бы не размазал чернила. Но когда машина погрузилась в тягостную тишину и я оглянулась, чтобы увидеть, как Гарри читает список на своих коленях, я поняла, что он был сухим, и мне захотелось, чтобы земля разверзлась и поглотила меня целиком.

Длинные тёмные ресницы Гарри блестели от капель дождя, когда он просматривал список. Его ноздри раздулись, и он поднял голову. Передав мне список, он быстро вывел машину на дорогу.

— Бруклин, ты сказала? Ты там живешь? Где именно?

Я нехотя назвала адрес, и Гарри ввел его в свой GPS. Воздух между нами потрескивал от напряжения. Что он прочитал? Более того, что, черт возьми, он должен был подумать? Почему он ничего не сказал? Неужели Гарри считал меня ненормальной? И какое мне, к черту, до этого дело? Я ненавидела его. Ладно, не ненавидела, но сильно недолюбливала. Мне было наплевать на то, чтобы быть у него на хорошем счету.

Мысль за мыслью проносились в моей голове с такой скоростью, что у меня закружилась голова. Когда все это стало невыносимо, я проговорила.

— Я не хочу, чтобы на меня мочились!

Гарри не отрывал глаз от дороги и даже не проявил ни малейшей реакции на мою вспышку.

— К счастью, я воспользовался туалетом перед тем, как покинуть офис.

— Нет, я не имела в виду, что думала, что ты на меня помочишься. На самом деле, из всех, кого я знаю, ты был бы последним человеком, от которого я ожидала бы такого. — Мы остановились в пробке, и я пожалела о том дне, когда узнала, что такое уро-блядь-филия.

Гарри потирал лоб, явно тоже пораженный направлением нашего разговора.

— Мисс Паризи, не могли бы мы прекратить говорить о моче. Мне кажется, это неподходящая тема для цивилизованной беседы.

Я быстро просмотрела список, гадая, что еще он мог увидеть. И застонала, увидев пятый пункт сверху. Фистинг.

— Ты видел строчку о фистинге в жестком или ином? Это список того, что я не буду делать. А не список желаний.

Гарри испустил долгий вздох.

— Мисс Паризи. Пожалуйста. Прекратите.

— Я видела, что ты его читал. И просто хотела, чтобы ты знал, что я не хочу быть сэндвичем.

— Сэндвичем? — спросил он с явным раздражением.

— Двойное проникновение. Один спереди, другой сзади. Секс с двумя сразу, понимаешь?

— Не особо.

Я поняла, что мои указательные пальцы направлены друг к другу, изображая именно двойное проникновение.

Опустив руки на колени, я закрыла глаза и попыталась придумать ложь, которой можно было бы объяснить наличие у меня такого списка. Салли сказала мне, что никто из высокого руководства не должен знать о «НОКС». Гарри был генеральным директором. Я не хотела, чтобы он, едва начав работу, отстранил меня от дел, чтобы не расстраивать своих высокопоставленных и влиятельных друзей, которые жили под множеством необычных масок, которые я видела.

Мои глаза распахнулись.

— Это для моей колонки, — сказала я. — Я составляю список предпочтений, которые немного выходят за рамки. Знаешь, то, что я могу обсудить в колонке в какой-то момент, что может показаться людям интересным.

Гарри вздохнул.

— Вы, безусловно, живете интересной жизнью, мисс Паризи. Мне кажется, я никогда не встречал никого, похожего на вас.