Двергурим. Бессмертный - Алексей Ткачик

Молот одного из мертвецов прошел по касательной, попав в плечо Кагайна. Дварф кубарем полетел по полу. Наплечник из кирасы норгейра выдержал, но левая рука повисла плетью. Бенгару повезло меньше. Топор мертвеца разорвал тонкую кольчугу из Синей Стали вместе с поддоспешником и прочертил глубокую кровавую полосу через всю грудь воина. А рядом с машиной стоял мерзко ухмыляющийся черный гном в узорчатых латах, сжимая в руке поблескивающую металлом флейту. Когда он приложил ее к губам, полилась тихая, в чем-то даже красивая, мелодия, а вслед за ней до ушей первородных хадар донесся приглушенный толщей камня многоглосый рёв. И он приближался.

А еще цепкий взгляд первородного хадар заметил зыбкую тень, что пробиралась вдоль стены, заходя норгейру сбоку.

– Бенгар, времени нет! – прохрипел Кагайн, срывая помятый и мешающий теперь наплечник. - Пора с этим кончать! И быстро!

- А долго и не выйдет, - устало усмехнулся Бенгар, чувствуя, как слабеет с каждым мгновением. – Я тоже вижу его. Молодец, парень… Давай, Кагайн! Вместе! В последний раз!

И эхо боевого клича, отражаясь от стен пещеры, забилось, зазвенело под потолком.

- Окс двергур!

- Двергур хадад!

***

Сжав зубы от бессильной ярости, Дагна видел, как его товарищи прыгнули прямо на разящие топоры и молоты мертвецов, вступая с ними в самоубийственную схватку. Раненые хадар не смогут держаться долго, счет шел на секунды, и Дагна это понимал, но у него был только один шанс добраться до вражеского генерала. А потому спешить было нельзя. Медленно, практически стелясь по полу пещеры, дварф беззвучно подбирался все ближе и ближе к норгейру. Шаг за шагом. Метр за метром.

Вот он уже мог рассмотреть его во всех подробностях в неверном свете мерцающих кристаллов.

Генерал Ског-Каг ничем не отличался от своих сородичей, если не считать богато украшенных доспехов. Из-под открытого забрала был виден выдающийся тонкий крючковатый нос и морщинистое лицо с кустистыми белыми бровями. Как и другие черные гномы, он не носил усов, зато ухоженная раздвоенная седая борода спускалась до самого пояса.

Услышав болезненный крик кого-то из хадар и торжествующий рёв мертвецов, Дагна не выдержал. Он прянул к норгейру, подобно выпущенной из лука стреле, стремительно преодолевая разделяющее их расстояние, и нанес удар мечом тому прямо в лицо. Раздался звон. Металлическая флейта полетела на пол, но еще до того, как коснуться камня, путь клинку дварфа преградил узорчатый щит из Синей Стали. А в следующий миг из-за него, взвыв, ударило широкое лезвие топора, заставляя Дагну резко отклониться назад. Когда край щита опустился, дварф увидел пару глаз горящих презрением и злобой. Затем забрало захлопнулось.

Тяжелый топор летал с удивительной, для субтильного на первый взгляд черного гнома, легкостью, заставляя Дагну сосредоточиться на защите. Норгейр оказался превосходным воином, мастерски скрывая начала атаки своим щитом и гвоздя топором с самых неожиданных позиций. Однако и дварф многому научился за последние десять лет у Кагайна и Бенгара.

Сделав ложный выпад, Дагна открылся. Топор норгейра с шипением ударил сверху, целясь в незащищенную голову дварфа. И вместо того, чтобы отпрыгнуть или увернуться, Дагна изо всех сил ударил мечом по оружию гнома, под самую лопасть, блокируя топор. Не теряя ни секунды, дварф схватился за край щита и дернул его в сторону, открывая норгейра, но в этот момент топор соскользнул с клинка. Сверкающее лезвие рухнуло прямо на лицо Дагны, скрежеща по костям черепа, глубоко рассекая правую бровь и скулу.

Полуослепший от хлынувшей крови дварф, взревев от боли и ярости, ударил норгейра ногой в грудь. Новая вспышка боли прорезала стопу, но черный гном отлетел назад, ударившись спиной о машину. Опираясь на топор, слегка оглушенный норгейр уже было поднялся, когда с изумлением заметил, что левая его рука пуста. И тут мощный удар Синего щита со звоном обрушился на его забрало. Неловко отмахнувшись топором, черный гном почувствовал сильный рывок, и теперь и правая рука сжимала лишь пустоту.

И сквозь стремительно приближающийся рёв волны мертвецов он услышал низкий, полный ненависти рык.

- Окс двергур! Двергур хадад!

А затем его поглотила тьма.

Дагна выдернул топор из проломленной кирасы генерала норгейров и тут же погрузил его с размаху в одно из ребер машины. А потом еще раз. Он бил и бил, пока трескались и гасли кристаллы. Он бил, пока пульсирующие волны сотрясали жуткий механизм, вываливая наружу какие-то гибкие вспученные, похожие на кишки, трубы. Машина теряла пирамидальную форму, сдуваясь и опадая, пока от нее не осталась лишь маслянистая темная, исходящая горячим паром, лужа.

С диким лязгом и грохотом из тоннелей сыпались безжизненными куклами десятки тел в мифрилитовой броне, навсегда заканчивая свой безумный бег.

Дагна, тяжело дыша, отер кровь с лица и огляделся, ища глазами товарищей.

А найдя, побежал.

- Сейчас, Кагайн, погоди, - бормотал он, лихорадочно ища что-то, чем можно перетянуть хлещущий кровью обрубок руки воина. – Погоди, погоди, сейчас. Отец! Сюда!

Первородный хадар с трудом разлепил веки и поглядел на товарища.

- Сделал?

- Сделал, - кивнул Дагна.

- Славно, – еле шевеля мертвенно бледными губами, прошептал Кагайн. – Бенгар?

Дагна отрицательно мотнул головой, срывая пояс с одного из мертвецов и накладывая жгут, стараясь не смотреть на то, что осталось от доблестного воина после удара мифрилитового молота.

- Остальные?

- Нет, сынок, - горько вздохнул подошедший Бердольф. – Слишком глубокие раны. Слизь не справилась.

Кагайн крепко зажмурил глаза и сжал зубы, отвернув голову.

- Прими их души, Зерор… - прошептал он. – Скоро встретимся, братья.

- Ты чего, сынок? Ты погоди это! Смотри, Дагна тебя перевязал как славно, скоро к нашим выйдем…

- Не оскорбляй меня ложью, Меднобородый, - посмотрел на него мутным, слабым взглядом Кагайн.

- Крови много, - прорычал Дагна, видя, как багровая лужа под первородным хадар продолжает расползаться. – Откуда столько крови?!

- Сынок, - позвал Бердольф и указал на, сперва не замеченный, прикрытый разорванной кольчугой бок Кагайна. Топор мертвеца разрубил ребра и задел легкое.

Умирающий воин с усилием нашарил руку Дагны и сжал.

- Осталось еще две машины, - чуть слышно прошептал Кагайн. – Слышишь?

- Да, брат, - кивнул дварф.

- Ты