Сокровище двух миров - Ольга Вольска

Однако мучило досточтимого професса совсем не это, и уж точно – не обострившаяся совесть. Мальчишка, подмастерье убитого резчика, исчез бесследно – будто в воду канул. А ведь он наверняка что-то знал. Брат Юлиан уже в этом не сомневался, как и в том, что шорох на чердаке ему вчера не почудился. Наверняка Захарий, заслышав шаги, услал мальчика наверх, схорониться от греха подальше. А может, и отправил за спрятанным там документом… Да-да, вполне может статься… К тому же иезуит склонялся к мысли, что у его вчерашнего неблаговидного деяния имеется совершенно нежелательный свидетель. Велика вероятность того, что мальчишка все видел, иначе с чего бы ему так поспешно ретироваться сквозь чердачное окно?

Оставалось лишь гадать, как все обернется теперь. Ведь если ребенок не глуп, то первое, что он сделает, немного придя в себя, – пойдет к настоятелю и все расскажет. А если он еще и не лишен осторожности, подкрепленной здоровым страхом за свою жизнь, то и вовсе удерет из монастыря… И унесет столь необходимый Юлиану документ.

Отчего-то достойный наместник ордена иезуитов в Венгрии склонялся именно ко второму варианту развития событий. Неожиданно взгляд его упал на дорожку, ведущую к гостевому флигелю, и почтенный иезуит машинально сомкнул пальцы на шипастом побеге, даже не почувствовав боли: по дорожке, не особо таясь, шел давешний черноволосый дипломат, рядом неспешно трусила поджарая волчица. Рука брата Юлиана непроизвольно скользнула к брючному карману, но когда пальцы коснулись холодной рукоятки пистолета, он уже овладел собой. Открывать стрельбу посреди монастырского двора было верхом глупости. Дождавшись, пока дипломаты скроются в дверях, он неспешно двинулся к флигелю…

Его светлость глава Дипломатического корпуса при Единой всеблагой матери церкви почтеннейший кардинал Дэпле машинально пощупал маковку, покрытую красной шапочкой-дзуккетто, дабы удостовериться, что та не тлеет и не дымится. О, если бы взгляды могли испепелять, его светлость давно бы уж метался по кабинету в поисках огнетушителя. А если бы они могли убивать, то несколько секунд назад место главы Дипломатического корпуса при Единой всеблагой матери-церкви стало бы вакантно. К несчастью, прекрасные карие глаза госпожи Пшертневской не обладали столь убойной силой, дабы раз и навсегда разрешить проблемы с начальством.

– Стать подотчетными инквизиции?! Да в здравом ли вы рассудке, Дэпле?!! – Пшертневская разъяренно нависала над толстячком-кардиналом, прикидывая, чем бы таким тяжелым его стукнуть.

Профессор Криэ, стоявший чуть поодаль, молчаливо наблюдал, как его непосредственная начальница рвет и мечет, доводя Дэпле до нервного тика. Сам он предпочел ни во что не вмешиваться, когда нынче спозаранку почтенный глава Дипломатического корпуса вызвал их для ознакомления с некими новыми правилами, а также ради официального представления новому великому инквизитору. Инквизитор что-то запаздывал, зато ознакомление с правилами шло полным ходом.

– Послушайте, Злата, – раздраженно огрызнулся Дэпле, – я согласился потерпеть вашу богадельню исключительно из-за прихоти патриарха. Да-да, именно прихоти. Впрочем, возможно, если я переговорю с ним конфиденциально, озвучив некоторые неприглядные факты, он изменит свое желание и…

Тихонько отворилась дверь, и в кабинете возникло новое действующее лицо: внешне приятный русоволосый мужчина лет тридцати пяти, возможно, чуть старше. Скромная черная сутана, ослепительно-белая вставка на воротнике, цепкие синие глаза. Незнакомец оглядывал вотчину Дэпле, слегка удивленно вскинув бровь.

– О да, обольете нас грязью, как всегда! – криво усмехнулась госпожа кардинал. – А после немедля прикажете совершить марш-бросок между Сциллой и Харибдой!..

– Кхм… – негромко кашлянул Вилдар, привлекая внимание Златы.

Тут и Пшертневская, и несчастный кардинал заметили новоприбывшего.

– А-а, досточтимый отец Габриэль Фарт, – обрадованно воскликнул господин Дэпле, надеясь, что при нем Злата постесняется продолжать перепалку.

– А вот и сам виновник торжества, – с какой-то странной интонацией протянула она, рассматривая свежеиспеченного великого инквизитора Нейтральной зоны.

Фарту захотелось провалиться сквозь землю: похоже, его угораздило стать свидетелем каких-то внутренних разборок, а тут, ко всему прочему, он узнал в одном из мужчин Вилдара Криэ.

– Что ж, господин инквизитор, – продолжила Злата, – приятного сотрудничества. Мы сделаем все от нас зависящее. Правда, Вилдар?

– Кхм, ну да… э… конечно, – промямлил Криэ, сильно страдавший от того, что в кабинете Дэпле нельзя курить. – Рад вас видеть, Габриэль.

– Не могу сказать то же самое о себе, – достаточно резко огрызнулся Фарт, буравя бывшего соперника взглядом.

– Силы небесные, отец Фарт, куда подевались ваши манеры? – В словах Профессора всколыхнулось привычное ехидство. – Совсем одичали в своей немецкой глуши!

– Напомнить, с чьей подачи я туда попал?!

– По мне, так лучше очутиться живым в глуши, чем отдать концы, попав под церковный трибунал, – фыркнул Криэ. – Идемте, пани Злата. Думаю, господин Фарт понял, что сотрудничество с нашей стороны ему обеспечено. – Подхватив под руку госпожу Пшертневскую, Профессор не замедлил откланяться, гулко хлопнув дверью.

Габриэль пробормотал им вслед что-то нелестное, силясь отряхнуть сутану от насыпавшейся с потолка известки. Его светлость кардинал Дэпле с наигранной виноватостью развел руками, мол, сами видите, с кем приходится работать. Великий инквизитор Нейтральной зоны видел, и от этого ему становилось тошнехонько, но, как говорится, коль стачали сапогом, валенком уже не прикинешься… А как хочется-то, ох как хочется…

Глава 6

Едва сдерживая клокотавшую внутри ярость, Злата размеренно расхаживала вдоль своего письменного стола, стуча каблучками, словно метроном. Тук-тук-тук-тук, разворот, тук-тук-тук-тук, разворот…

– Эта никчемная плюшка… – тук-тук-тук-тук, разворот, – притворяющаяся кардиналом, – тук-тук-тук-тук, разворот, – окончательно сбрендила!.. Отдать здание корпуса иезуитам!.. Да еще предложить мне пресмыкаться перед ними!.. Навязать сотрудничество с инквизицией!.. Да еще обязать нас отчитываться перед этими крысами!

Князь ди Таэ и Профессор глядели на метавшуюся по кабинету Пшертневскую. Эрик – хмуро, Криэ – философски. Все это Профессор уже слышал. Куда больше его сейчас волновал новый великий инквизитор. Вилдар все же надеялся, что им удастся наладить более-менее стабильные отношения с принципиальным Фартом. Но надежда эта все таяла и уменьшалась.

В дверь осторожно постучали.

Тук-тук-тук-тук, ТУК! Пшертневская резко остановилась.

– Кого там черт принес?! – раздраженно буркнула она, оборачиваясь к двери.

Оказалось, что почту, и не черт, а курьер. Расписавшись в получении, госпожа кардинал поспешно вскрыла маленький синий конверт. Ознакомилась с содержимым и со стоном упала в кресло.

– Они издеваются… – устало произнесла она в пустоту. – Все!

– Что случилось? – не на шутку обеспокоился Эрик.

– Наших достойных коллег обвиняют в убийстве инока Александро-Невской лавры, – вздохнул Профессор, ознакомившись с содержанием коротенького письма. – Интересуются, где они сейчас находятся.

– Я сильно сомневаюсь, что наши неугомонные коллеги в действительности к этому причастны, – покачал головой князь, просматривая отданное Профессором письмо. – Скорее всего они оказались не в том месте и не в то время…

Злата отрешенно провела рукой по лицу, откидывая упавшую на лоб прядь волос.

– А я вот не уверена, – тоскливо призналась госпожа кардинал, – ибо репутация у нашего оружейника, сами знаете…

– Именно поэтому и сомневаюсь, – протестующе покачал головой маг. – Они слишком хорошо знают цену жизни… Так что не сгущай краски, дорогая. Наверняка это просто недоразумение.

– Но лучше связаться с Виктором и выяснить, – добавил Профессор.

– Господи, – уныло пробормотала Пшертневская, снимая трубку с АВС. – Я с вами тут поседею к тридцати годам! Кто бы молочка за вредность налил…

Эрик усмехнулся и щелкнул пальцами. Перед Златой мгновенно материализовался высокий стакан с молоком, из которого игриво торчала ярко-розовая соломинка. Пшертневская кисло улыбнулась, отодвинула стакан в сторону и защелкала кнопками переговорного устройства…

– Будим?

– Ну чего тебе неймется…

– А что?

– Пусть спит.

– Ну да, в нашей комнате! Мне, между прочим, интересно, как он сюда попал. А если я не могу удовлетворить любопытство, то становлюсь нервной, агрессивной и опасной для общества! Р-р-р… – Клац.

– Хорошо-хорошо, будим! Ухо только отпусти, не ровен час – совсем прокусишь!..

Диметрий заворочался и попытался натянуть одеяло на голову, стремясь отгородиться от звучавших над ухом голосов. Голосов?!