Кистепёрые - Никитин Юрий Александрович

Часть II

Глава 1

При выборе типа баймы был соблазн выстраивать мир полного погружения. Я тоже колебался, но всё-таки решил, что лучше создать лучшую из байм старого поколения. В неё сядут играть миллиарды, а в виртуальных мирах голова начинает трещать уже через пятнадцать минут, и неизвестно, когда технари и медики найдут решение досадной помехе.

И вот сейчас я надел наушники, задержал дыхание, а палец легонько коснулся надписи «Вход». С экрана исчезли новости, взамен появился зелёный лес с вековыми деревьями, протоптанная дорожка прямо от ног повела на уютную лужайку, за лесом бескрайнее поле, а вдали в синеватой дымке проступают соплеменные.

– Пока терпимо, – пробормотал я. – В текстурах не застрял, в землю не провалился…

Дорожка побежала под ногами легко и быстро, это я мчусь, как мегасерос, здесь я молод и красив, хотя вообще-то при создании аватара как бы соблюл меру, не стал вытютюливать юного красавца, а создал крепкого самца лет под пятьдесят, уверенного, здорового и мощного. Чтоб и с медведем мог побороться, и оленя догнать, если приспичит.

И так хорошо вот так бежать, когда и по ровному хорошо, и по круче вверх не запыхаешься, завалы не обхожу, а перепрыгиваю, а на отвесную стену могу подняться, цепляясь за едва заметные выступы.

Пару раз застревал то в дереве, то в скале, которую решил обойти слишком близко, но это понятные баги, в начальной стадии встречаются часто, я сказал на ходу:

– «Алкома», бди!.. Ты у нас умница, всё делаешь правильно, а эти существа с человеческим фактором частенько небрежничают, чего даже понять не можешь, да и не надо…

– Принято, – ответила она милым женским голосом, но деловито, без привычного женского кокетства.

– Исправляй, – велел я, – согласно плану. Без этого… человеческого фактора, как уже сказал.

Поле внезапно оборвалось чёрной бездной, где мельтешат, как сорванные бурей осенние листья, куски растрёпанных формул, значков и даже целые блоки формул, в которых угадываются то части зданий, то куски фрагментов тел животных, людей и птиц.

Я вздохнул, проработанный участок кончился, с неохотой отодвинулся от монитора вместе с креслом. Аватар застыл в ожидании, а я провёл ладонью над сенсорной панелью.

– Невдалого на ковёр! Что-то задний план плохо прорисовывается, а дальше бездна, но звёзд не полна, как говорится в той песне..

– Мощности маловато, – ответил угрюмый голос из пространства. – Но как только введут четвёртый блок, так сразу. У нас всё готово. Ну, почти!..

– Проверю, – сказал я с угрозой. – А то с таким сеттингом только с протянутой рукой. И не к инвесторам, а уже на паперть у церкви!

– Всё сделаю, – пообещал он. – По отдельности! Осталось только сшить куски в единое платье короля.

– А его все увидят?

– Кто не увидит, тот дурак и ничего не понимает в искусстве.

– Понятно, – сказал я. – Сколько же этих искусствоведов в штатском…

Но всё равно, хоть и бурчу, Грандэ, Лысенко и примкнувший к ним Невдалый молодцы, из кожи вон лезут, стараясь создать наполненный контентом сеттинг.

Особое внимание пришлось уделить первобытно-общинному обществу, и потому, что с него начиналось человечество, и ещё потому, что многие предпочитают зависать в нём, таком понятном, нетребовательном, где даже полудурок чувствует себя богом.

Потом потребуется не меньше времени, если не больше, уделить Средним векам. Рыцарское время всегда пользовалось повышенным спросом, потому да, Средневековье придётся расширить до пределов. Ресурсов должно хватить, чтобы каждый из баймеров мог построить мощный замок со всеми прилегающими строениями типа конюшен, псарен, кузницы, оружейной и прочих прачечных. Не сразу, конечно, пусть на такое уйдёт целый год, потом достраивать, оборудовать, расширять, нанимать прислугу, охрану, собирать дружину…

Худерман, что только начал входить в тонкости нашей работы, поинтересовался:

– А как будет переход из эпохи в эпоху?

– Интересный вопрос, – сказал я. – Смешно, но пока ещё руководство в моём лице не приняло окончательное решение, так как у всех у вас своё мнение, самое правильное, но для этого нужно поубивать всех остальных.

Он светски улыбнулся.

– Хотите угодить умным, не обидев красивых?

Грандэ услышал, сказал подчёркнуто оптимистически:

– Красивые становятся умными. Не все, но зачем нам все? Пусть растут все цветы, как сказало самое Красное Солнышко.

Худерман указал на меня взглядом.

– Шеф?

Грандэ вскинулся в великом возмущении.

– Почему сразу шеф? Как что, так сразу шеф!.. Я о князе Владимире!

Худерман уточнил в некотором сомнении:

– А зачем нам бурьян?

– Это же самое целебное растение, – пояснил Грандэ наставительно, – только с ещё не открытыми свойствами. Это я о гуманитариях, если чего. Их рекомендуют пока что беречь на всякий случай. У нас же много излишков, прокормим.

– А в случае катастрофы их под нож первыми?

– Ну это же понятно. Потому и откармливаем. Капитализм и каннибализм – наше светлое будущее!..

Худерман снова улыбнулся, похоже, привыкает к нашему юмору, взглянул на экран и ушёл, а Грандэ проводил его взглядом и сказал, понизив голос:

– Шеф, я Долину Смерти заселил гигантскими волками и пантерами, вы не против? А по берегам Большой Реки теперь живут и активно размножаются кузенявки и кузяхрюки, можно посмотреть на их уникальные брачные игры.

– Спасибо, что не сепульки, – буркнул я.

– Те потом, – сообщил он. – Пока рано. А сейчас подселяю туда хрюнденаков. Для контраста, шеф!.. Нужно хоть что-то мимишное, а то такие страсти в Долине, обосраться можно!

– Минчин говорил, у тебя расчленёнка?

Он заверил быстро:

– Убрал даже из базы! Теперь выстрелил, зверь упал. Никакого разделывания туши, гуманитарии достали! Даже в лавках не будет мясных туш, а сразу котлеты и бекон, словно только что с дерева сорвали!

– Хорошо, – сказал я с облегчением. – Деревьям, правда, тоже больно, но их пока можно, а потом в сингулярности их уже не будет…

– Как и нас, – отозвался он замогильным голосом.

– Все умрём? – спросил я, стараясь, чтобы голос звучал беспечно.

– Да, – подтвердил он. – Ну когда все, не так обидно!

Сердце сжалось, я удержал руку, что уже дёрнулась в привычном жесте помассировать дряблую грудную мышцу, кровь поступает всё слабее.

– Эх, Герберт Уэллсович, нравится твой оптимизм. Нет, чтобы сказать, как будем в кремнийорганических телах собираться на шашлыки…

Он откликнулся живо:

– Передачи сигналов в таких телах будут в миллионы раз быстрее! Воздух покажется плотнее воды, что-то вроде застывающего битума.

– Даже трусцой не побегаешь, – вздохнул я. – Как жить? А придётся. Человек всё равно выживет! Хоть и нечеловеком. Ибо!..

Глава 2

По сообщениям прессы Курцвейл благополучно переболел ангиной, сейчас всё в порядке. Всё ещё настаивает насчёт 2045-го, хотя до него меньше десятка лет, но истово верит в ускорение и обратную отдачу, хотя я заметил, как иногда голос дрожит, а глазки бегают, словно сам сомневается в своих расчётах.

Я тоже верю, что ещё остаётся?.. Но разум шепчет, что малость не успеваю. Я из последнего поколения смертных. Даже мои молодые сотрудники могут успеть в погоне за вечной жизнью вскочить в последний вагон, а от меня ускользнёт, ускользнёт.

– Алиса, – велел я, – включи комп и проверь, Горы Мрака заселены или там всё ещё пустошь?

Через мгновение раздался её чистый светлый голос:

– Всё готово.

– Хорошо…

– Ввести вашего аватара?

– Да, – ответил я. – А здесь сделай что-нить из моего набора.

Через две минуты я, смакуя хорошо приготовленный кофе, уже бежал по пересечённой местности, лихо перепрыгивал коряги и канавы, а здесь в кабинете подложил в кресле под спину валик, тепло и уютно, и с завистью вспоминал, что когда-то и в реале мог так же мчаться, всего лет пятьдесят назад, даже сорок мог, хотя уже и не бегал.