Luxuria (СИ) - "Narita"

— А откуда вы так хорошо говорите по-японски? — решилась задать вопрос Гуми, и главная хенё замерла.

— Во время войны я жила в столице, — после небольшой паузы ответила она. — Там и выучила. Я вас удивлю, но почти все корейцы моего возраста понимают японский. Хотя и стараются не говорить на нем.

— А сколько вам лет, аджума? — Гакупо внимательно смотрел на ныряльщицу. Та поджала морщинистые губы, а потом вздохнула:

«Этой весной мне исполнилось семьдесят четыре».

— Значит вы застали не только гражданские конфликты, но и оккупацию, — парень помрачнел. — Понимаю, что это ничего не изменит, но я приношу извинения за все то, что вам причинили наши предки.

— Твоя правда, прошлого не воротишь, — старушка негромко рассмеялась. — Но я жалею лишь о том, что в то время в том месте мне не довелось встретить таких же красивых юношей, как ты. Глядишь и было бы что вспомнить без слез.

Мегуми вздрогнула и бросила быстрый взгляд на Гакупо. Тот сидел погруженный в свои мысли, но выражение его лица было таким же, как когда он курил на крыльце поместья. Сердце болезненно застучало, а горло перехватило. Старуха дрожащими пальцами разделывала осьминога, но в уголках морщинистых глаз дрожали слезы.

— Бабушка! — Мегуми резко подскочила на ноги. — Можно мне нырнуть?

***

— Мегуми, ты и правда собралась это сделать? — голос Гакупо звенел от беспокойства. — Это опасно даже для подготовленного ныряльщика, а ты…

— А я — ныряльщица! — Гуми подняла руки и легко стащила с себя платье, оставшись в одном белье.

Парень стоически вздохнул.

— К тому же бабушка Чин Джу мне все рассказажет, — девушка бросила взгляд на улыбающуюся хэнё.

— Аджума, там ведь рифы, а что если…

— Не волнуйся, братец, — Гуми вынула из своей сумки старые плавательные очки и скрыла глаза за потускневшими линзами. — Со мной же твой талисман.

— Мегуми, — Камуи бросил на нее умоляющий взгляд. — Не делай глупостей, прошу тебя.

— Конечно! — она лучезарно улыбнулась и закрепив на талии тяжелый пояс, направилась к воде. Женщины одобрительно зашумели, а парень скрестил руки на груди, ощущая как сердце словно сдавливает жгутом. Фиолетовые глаза неотрывно следили за стройной девичьей фигуркой до тех пор, пока она не скрылась в волнах прилива.

— Успокойся, мой мальчик, — Чин Джу сощурила темные глаза. — Эта девочка настоящее дитя моря, я уверена она справится.

Однако он ничего не ответил, продолжая вглядываться в линию прибоя.

— Братец! Я боюсь! — тонкий детский голос с трудом перекрикивал шум волн, но мальчик лишь рассмеялся.

Гуми — хрупкая словно стебелек маргаритки отчаянно цеплялась за его руки, в то время как он пытался заставить её держаться на воде. Занятия водными видами спорта помогали восстановить атрофированные мышцы в ногах, вот только сама девочка чертовски боялась воды и совсем не умела плавать.

— Ну же, Мегуми! Тут совсем не глубоко, — Гакупо обхватил тонкие запястья и потянул. Девочка вскрикнула, но спустя несколько секунд уже смеялась. Легкие волны ласково поддерживали её на поверхности.

— Так, а теперь попробуй… — мальчик осекся, так как его волосы растрепал резкий порыв ветра, и в следующий миг крупная волна накрыла двоих детей.

— Гакупо! Гуми! — директор приюта всполошился не на шутку, но когда вода отпрянула, его воспитанники оказались на мокром песке. Мальчик крепко прижимал в себе кашляющую и дрожащую с головы до ног девочку.

— Братец…кха.кха.щипит глаза… — Мегуми хныкала и терла лицо, пытаясь избавиться от морской воды и частичек песка. Тогда он передал её Сасаки, и сам начал приводить себя в порядок. При этом Гакупо не переставал косится на младшую, которая доверчиво прижималась к директору, пока тот вытирал её полотенцем.

Остальные дети вовсю резвились на пляже, и только Гуми не могла присоединиться к их играм. Почти пять лет назад её нашли на этом самом месте единственной выжившей после кораблекрушения. Разбитый остов рыбацкой лодки прибило к берегу после сильного шторма. Сначала подумали, что там никого нет, но развернув водонепроницаемый брезент, обнаружили закоченевшую девочку. Она ничего не помнила ни о крушении, ни о том, кто были её родители. Однако такое опасное приключение не прошло для нее даром, — Гуми потеряла способность ходить, хотя физически была абсолютно здорова. Доктор Сасаки говорил, что она может выздороветь, но для этого нужно время. Времени прошло много, а эффект был минимален.

— Мегуми, почему ты опять испугалась воды?

— Потому что она холодная и темная, — Гуми мотнула головой. С её волос сорвались крупные капли. — А еще щиплет.

— Ладно, я понял, — паренек присел рядом. — Значит я подарю тебе очки.

— Очки? — зеленые глаза восторженно расширились.

— Да, волшебные очки, — Гакупо улыбнулся. — Как только ты их наденешь, то тут же перестанешь боятся воды. И вообще всего на свете.

— Всего-всего?

— Ага, — он погладил её по влажным волосам, а потом цокнул языком. — Почему ты не просушила волосы? Хочешь заболеть? А ну-ка!

Гибкое сильное тело разрезало прозрачную толщу воды. Тяжелый пояс тянул ко дну, так что Мегуми почти не чувствовала сопротивления, погружаясь все глубже. В ушах стучало, но девушка и не думала сдаваться. Глаза за стеклами старых очков внимательно осматривали дно и стенки темных рифов в поисках моллюсков, крабов и осьминогов, но ничего не находила.

По словам старшей ныряльщицы, это место было одним из самых бедных на улов, поэтому там не ловили уже несколько десятков лет. Однако это был самый простой участок, с которым справится и новичок. Гуми была согласна с таким титулом, но не хотела возвращаться с пустой сеткой. Иначе вся её авантюра была напрасной.

Она уже отчаялась найти хоть какого-нибудь маленького морского ежа, как заметила знакомые наросты на скалах. Неужели здесь водятся устрицы? В Японии устриц выращивали в специальных условиях, так что добывать раковины в море стало невыгодно. Но Гуми схватилась за металлический инструмент и ковырнула несколько моллюсков. Воздух в легких подходил к концу, так что девушка спешила. Скользкие раковины легли на дно сетки, и Гуми сильно оттолкнулась ногами от дна.

«Спокойно-спокойно», — повторяла она про себя как мантру, ощущая как в горле начинает свербеть, а тело становится свинцовым. Наконец-то её ладонь пробила поверхность воды, и девушка с трудом удержалась от того, чтобы не глотнуть воздуха. Чин Джу научила её правильно выдыхать после всплытия. Перед глазами плавали разноцветные круги, но девушка тряхнула головой и поплыла к берегу.

Солнце уже клонилось к закату, так что все вокруг было залито ярким блеском. Темные фигуры на берегу закопошились, и спустя несколько минут Мегуми рассмотрела высокого парня в белой рубашке. Губы сами собой растянулись в улыбку.

Босые стопы коснулись мягкого песка, и хэнё устремились к ней. Они что-то кричали, но Гуми не слышала: в ушах были восковые беруши. Однако их старческие лица сияли улыбками, и девушка тоже улыбнулась, а потом неловко выбралась на берег. Ноги тряслись от перенапряжения, так что она завалилась на песок. Женщины засуетились, а Гуми вытащила затычки и среди потока корейских слов услышала голос Гакупо.

— Никогда…

— Что? — собственный голос казался ей каким-то чужим.

— Никогда больше так не делай, — сильные пальцы до боли сжали её плечи. — Ты меня поняла?!

— Да, — Гуми подняла голову и тут ощутила на губах соленый металлический привкус.

— Черт, — фиолетовые глаза потемнели. — Аджума! У нее кровь!

Спустя четверть часа Гуми уже сидела на теплых от солнца камнях, а Чин Джу вооружившись ножом, вскрывала добытых устриц.

— Смотри-ка, — она довольно улыбнулась. — Двадцать лет прошло, а как наросли. Надо будет туда отправить несколько хэнё, пусть осмотрятся. А ты, деточка, большая молодец.

— Спасибо, — Мегуми порозовела и отняла ото лба мешочек со льдом. — Кажется кровь уже остановилась.

— Слава богу, — старуха протянула девушке надетого на шпажку осьминога. — Подкрепись, пока твой парень помогает остальным отнести улов.